Ищу фанфик

[Юа Уэльс]

Добрый день.
Я понимаю, что шансов почти нет, но всё же...

Я - Автор-дебил, который похерил собственный текст. Старый текст. Аж года 2013-того или около того. Назывался он "Нелегкие будни братьев Ди". Сборник драбблов с пейрингом Эйс/Луффи.
Ностальгия дерет дикая и хотелось бы его увидеть, пролистать и, может, попробовать привести в божеский вид...
В общем, если у кого-то вдруг есть или кто-то что-то знает - отзовитесь, пожалуйста, а?

@темы: Луффи, Эйс

---

Ищу фанфик!

[Mr1Lonely]

Добрый день!

Ищу фанфик, по Зоро/Санджи, название (если правильно помню) "Несколько нужных слов". АУ современный мир. У Санджи появляется возможность вернуться в прошлое, в день трагедии, когда он упал за борт, а Зефф спас его и поплатился жизнью. Зоро, его партнер, его поддержал. Они обращаются к Хилулюку - отцу Чоппера - который не только дает им средство для скачка во времени, но ещё и препарат, который вернул Санджи в тот возраст физически, ну и, собственно, они приступили к исполнению плана.

Фанфик раньше был на фикбуке, но его удалили за предупреждение (ченслэш), ну, или автор сам его удалил. Если у кого-то есть ссылка на этот фанфик (нигде не могу найти) или кто-то сообразил его сохранить до удаления, буду крайне признательна, если поделитесь! Сам фанфик был удален далеко не сразу после запрета на размещение фанфиков с таким предупреждением, но как-то не хватило у меня соображалки его сохранить.

Торжественно клянусь нигде не размещать и публиковать.

@темы: Зоро, Санджи

---

Перевод I Like Your Friends

[ежовввика]

Название: I Like Your Friends
Автор: Wordweaver
Переводчик: ежовввика.
Оригинал: I Like Your Friends

Мне кажется, ты забавный.
Мне нравятся твои друзья.
Мне нравится, как они относятся к тебе.
- Joyce Manor

От переводчика:
Я никак не могу остановиться и продолжаю знакомить читателей с циклом Wordweaver "A Wild Combination" ("Безумное сочетание"). Мы продолжаем, нас ничто не остановит!

Читать на АО3 глава 3\5

---

[ежовввика]

Название: Сестринская забота
Автор: adietxt
Оригинал: sibling intervention
Переводчик: ежовввика.
Размер: 1223 слова
Пейринг: Ророноа Зоро\Винскмок Санджи
Персонажи: Ророноа Зоро, Винсмоук Санджи, Винсмоук Рэйджу, Нико Робин и остальная команда

По мнению Рейджу, её младший братец полон сюрпризов.

Легкое отличие от канона в тот момент, где Рейджу осталась с командой Соломенной шляпы после побега с Пирожного острова.

Посвящение:
Спасибо Чиби-Пакость за помощь с вычиткой!

Читать на АОЗ

---

Перевод «Много времени прошло»

[NewBadGirl]

Название: Много времени прошло;
Автор: Dangit;
Переводчик: NewBadGirl;
Бета: Der Weiße Phönix;
Персонажи: Ророноа Зоро/Винсмок Санджи, Фрэнки/Нико Робин, Тони Тони Чоппер, Монки Д. Луффи, Брук, Михоук Дракуль, Рика, Перона;
Размер: около 11 000 слов;
Рейтинг: R;
Жанр: ангст, х/к, дружба;
Статус: закончен;
Разрешение на перевод: получено;
Краткое содержание: Много времени прошло с тех пор, когда я мог держать голову прямо. Много времени прошло с тех пор, когда я впервые увидел тебя.

Шестой рассказ из цикла «Нормальная жизнь».

___________________________
Много времени прошло с тех пор,
Когда я мог держать голову прямо.
Много времени прошло с тех пор,
Когда я впервые увидел тебя.
Много времени прошло с тех пор,
Когда я мог крепко стоять на ногах,
Много времени прошло с тех пор,
Когда я мог просто взять и позвонить тебе.
___________________________

Желание не исчезло полностью: под кожей зудело, словно там копошились муравьи, а еще мучила ложная жажда. В груди засело отчаянное чувство на подобие того, когда задерживаешь дыхание на долгое время и от давления в легких отчаянно хочется дышать.

Чувство отчаяния не покидало.

Зоро не мог просто так это игнорировать... Скорее, он начинал сдаваться беспомощности, захлестывающей на последнем выдохе, когда приходило осознание того, что вскоре умрешь и ничего не сможешь с этим сделать... Вот, что он чувствовал.

— Возможно, так и есть, — сказал Санджи, когда Зоро поделился мыслями. — Эта версия тебя умрет, а ты возродишься. Уже намного сильнее.

Фраза прозвучала настолько банально, что Зоро стоило бы подразнить его за это, но, на удивление, именно она успокоила. Санджи всегда разговаривал так, будто восстановление Зоро — дело времени. Все друзья — все еще чуждое ему слово — не рассматривали вероятность того, что Зоро снова сломается. Их вера в него, откровенно говоря, немного пугала. И все же, странно умиротворяла.

Они часто его навещали. У всех своя жизнь и проблемы, с которыми приходилось справляться, но каждый день у Зоро бывал хотя бы один посетитель. Брук приходил каждый день, он был рядом с самого первого дня в больнице. Зоро поймал себя на мысли, что утром ждет его прихода. Из-за врачебных обязательств Чоппер также часто к нему наведывался, но бывали случаи, когда к нему приходили только медсестры. Чоппер — занятой человек, и реабилитация не его специальность. Единственная причина, по которой он являлся лечащим врачом Зоро — сам вызвался.

— Он умолял, — поправил Усопп, когда Зоро его об этом спросил. — И ты знаешь, каким становится Чоппер, когда чего-то хочет. Ему невозможно отказать.

Звучало правдоподобно. Когда Чоппер смотрел на него жалобными глазами, Зоро соглашался на вещи, которые изначально не хотел делать. Несмотря на то, что Чоппер возмужал к двадцати одному году, Зоро продолжал есть с его рук. На мгновение ему стало интересно, знал ли Чоппер, что вызывал в Зоро чувство чрезмерной опеки.

Раньше он стыдился подобной эмоции, но сейчас даже благодарен. Это лучше, чем уродливые, извращенные вещи, которые раньше съедали изнутри. Воспоминания того, как он разговаривал с Чоппером — злоба и ненависть, лившиеся из рта, — все сильнее хотелось стереть.

Поэтому Зоро старался об этом не думать. Делал все возможное, чтобы исполнить это желание.

Чтобы полностью вывести Коро из организма, понадобилось две недели, и Зоро мало что помнил из того времени. После того, как результаты оказались отрицательными, он провел еще одну неделю в изолированной палате, но вскоре его перевели в предыдущую палату. У него даже появился сосед, правда, того довольно быстро выписали.

Спустя еще одну неделю Чоппер решил, что пора снимать повязки.

— К этому времени швы должны были затянуться, — сказал Чоппер, помогая Зоро занять вертикальное положение на кровати. — Думаю, нам больше не нужны повязки.

— Значит, его раны полностью зажили? — поинтересовался Санджи. Сегодня его очередь навещать. Друзья составили довольно хороший график посещений. Санджи всегда приходил по четвергам, что странно, потому что последнее, что помнил Зоро: выходные у Санджи по понедельникам. Брук, конечно же, тоже пришел. Он всегда рядом.

— Нет, для этого потребуется больше времени, — сказал Чоппер, разматывая повязку на голове Зоро. — Поверхностно — да, но обе раны довольно глубокие. Пройдет много месяцев прежде, чем мышцы полностью восстановятся от такого грубого разреза. Это значит, что тебе нельзя заниматься спортом, понял?

— Понял, — пробормотал Зоро. Когда он в последний раз занимался? Он не помнил.

— Подними руки, мне нужно размотать бинты на твоей груди.

Зоро подчинился: поднял руки и уставился немигающим взглядом в точку на противоположном конце комнаты, пока Чоппер снимал бинты с груди. Он еще не видел своего тела. Зоро всегда отворачивался, когда медсестры меняли повязки, и никто не предлагал ему зеркала, чтобы посмотреть на шрам на глазу. Зоро запаниковал, когда впервые проснулся и понял, что не видит одним глазом, но сейчас уже привык.

Особой разницы не было, и его беспокоило отсутствие глаза, только когда кто-то пугал его своим присутствием со слепой стороны. Зато слух стал намного острее. Чоппер сказал, что это как-то связано с потерей зрения, хотя Зоро особо не прислушивался к его словам.

Он доверял всему, что делал Чоппер.

— Хм-м… Отека нет, и большинство ниток уже рассосались. Кожа немного шелушится, так что скоро будет зудеть, но не чеши ничего. У тебя и так останутся большие шрамы, так что не усугубляй положение. Что ж, все выглядит вполне здоровым, — заявил Чоппер. — Я не думаю, что раны откроются, если только ты не будешь таскать тяжести. Думаю, ты можешь начать делать легкие физические упражнения. Мы же не хотим, чтобы ты стал вялым.

— Когда ты вставал с постели в последний раз? — с любопытством спросил Брук.

— Никогда, — ответил Зоро. — Ну, я вставал, когда менял койки пару недель назад, но это всего на пару секунд.

— Ты можешь ходить по комнате, — предложил Чоппер. — Хотя, раз уж ты стал мобильным, больница приставит к тебе охрану. Ты все-таки еще находишься под арестом.

Зоро кивнул. Он знал, что Робин над чем-то работала, но с ним она не могла это обсуждать. Зоро и секунды не сомневался, что она поможет ему выкрутиться из данной передряги, но не уверен, что хочет этого. Он действительно сильно напортачил в жизни, и будет несправедливо, если он не ответит за свои поступки.

Заключение в тюрьме самое легкое наказание, которое он заслужил.

За то, что превращал детей в наркоманов. За то, что разрушал жизни невинных людей. За то, что избивал до полусмерти подростков и неудачливых ублюдков, которые были зависимы также, как он.

Зоро передернуло, когда прохладный воздух больничной палаты лизнул его обнаженную кожу.

— О, совсем забыл! Сейчас принесу тебе что-нибудь накинуть сверху, — сказал Чоппер. — Ты не хочешь… эм, тебе дать зеркало?

Зоро перевел удивленный взгляд на Чоппера. Он должен это сделать: пришло время посмотреть на себя. Не хотелось, но ему пора перестать вести себя как чертов трус и посмотреть в лицо реальности.

— Да, — кивнул он.

Порез на глазу не болел — Зоро едва ли его чувствовал. Но шрам на груди болел и зудел, словно постоянное напоминание обо всем, через что он прошел. До сих пор проходит.

Чоппер передал ему широкое ручное зеркало, и Зоро, словно отрывая с кожи пластырь, поднес его к лицу и посмотрел на себя.

Все не так… плохо. Не сказать, что все ужасно. Просто выглядело так, будто глаз закрыт, может быть, подмигивает. На лице был тонкий розовый шрам, который пересекал его поперек, начиная с места чуть ниже скулы и доходя практически до роста волос.

— Я полностью зашил его, — сказал Чоппер. — Чтобы избежать попадания инфекции. Эм, ты потерял всю чувствительность вокруг глаза, но сам нерв в порядке. Нам не пришлось все… выскабливать.

Зоро кивнул, затем сместил немного зеркало, чтобы рассмотреть грудь. А вот здесь все было именно так, как он того ожидал.

Рубец воспалено-красного цвета, зубчатый, будто края раны штопали трясущимися руками. Выглядело так, словно рану зашил или сам Зоро, или тот, у кого совсем нет опыта. Толстый шрам сбегал с левой ключицы и по диагонали до правого бедра, где кожа была нежной и немного отекшей.

— Ну, по крайней мере, хоть что-то в этом есть положительное, — внезапно сказал Санджи, привлекая внимание Зоро. — Этот шрам отвлекает от твоего уродливого лица.

— Мне кажется, это довольно эффектно, — вклинился Брук. — Загадочно и круто!

— Вы — идиоты, — огрызнулся Зоро, но почему-то улыбнулся.

***

Иногда становилось совсем худо. Мыслей и чувств накапливалось так много, что было просто невыносимо. Зоро прорабатывал целые планы в голове после того, как узнавал график медсестер и время смены караула охранников. Старался запомнить планировку больницы и выучить, в какое время навещали его друзья. Данные факты, тщательно уложенные в голове, помогали просчитать наилучший вариант проникновения в больничный лекарственный склад, чтобы взять оттуда пару банок викодина. Пузырек морфина. Валиум. Ксанакс. Что-нибудь, что помогло бы притупить боль.

Идеальный план. В его голове события проигрывались словно в кино и выглядели как хорошо поставленный танец. Он представлял все: каждый маленький шаг, включая то, что произойдет позже.

Представлял лица своих друзей: шокированное — Чоппера, разочарованное — Луффи, злое — Нами. Представлял, как Фрэнки качает головой, а Робин смотрит на него холодным колючим взглядом. Представлял нотку понимания в выражении лица Брука и то, как нервно бегают глаза Усоппа. Довольно четко представил, как Санджи набросится на него с оскорблениями.

Временами, несмотря на то, что было невыносимо больно об этом думать, Зоро хотел воплотить план в жизнь. Чтобы приглушить все чувства. Но всегда ждал слишком долго. До тех пор, пока в палату не возвращалась медсестра. До тех пор, пока не приходил Брук с утра пораньше. До тех пор, пока охрана не переставала болтать, меняя караул.

Зоро ждал и скрежетал зубами. Клял себя за то, что не следовал задумке, не делал ничего, чтобы заглушить боль. Но как бы ни было больно ненавидеть себя за то, что он не удовлетворял голод, ничто не причинит ему большей боли, чем отвращение в глазах друзей.

Зоро оставался в своем уме только потому, что видел их каждый день. Все дело было в их постоянных визитах, слепой преданности. Он не хотел подвести друзей. Только не снова.

Робин навещала его реже других. Зоро знал, что она может попасть в неприятности за разговоры с ним, поскольку с технической точки зрения он находился под арестом и Робин была арестовавшим его офицером. Конфликт интересов или что-то в этом роде. Но Робин — это Робин, и Зоро вполне уверен, что она может делать все, что захочет.

Ей все сходило с рук.

— Судья огласит решение завтра, — известила Робин. Она сидела на неудобном стуле рядом с его кроватью, пока Фрэнки спал на кушетке, придвинутой к стене. Было поздно, давно за полночь, но Зоро совсем не чувствовал усталости.

— Как думаешь, какой он даст мне срок? — тихо спросил Зоро. Он хорошо осведомлен, что в штате Джорджии легализована смертная казнь. Будет довольно поэтично, если за ошибки ему придется отплатить смертельной инъекцией.

— О, совсем немного, — ответила Робин, сильно удивив. — Возможно, три года?

— Подожди, о чем ты вообще говоришь?

— Я нашла информацию, которую ты собрал на Дофламинго, Зоро, — тихо призналась Робин. — Она привела к аресту Маршалла Д. Тича и Шарлотты Линлин. Кайдо в бегах, но довольно скоро мы его поймаем.

Зоро смутно помнил, как собирал информацию о взаимодействиях Доффи с этими наркобаронами.

— Что на счет Гладиуса? Я убил его, разве нет?

— Да, но это была самооборона, — кивнула Робин. — Той ночью ты спас жизнь трем агентам.

Разве? Зоро этого не помнил. Все как в тумане. То, что он тогда сделал, определенно случилось не от доброты душевной. Тогда он беспокоился только о своей шкуре, старался найти новую дозу. Он не заслуживал награды за подобный поступок.

— Зоро… Это была ошибка, — мягко произнесла Робин. — Ты совершил ошибку, на этом все. Тебе придется отсидеть, но это не значит, что ты будешь осужденным до конца жизни. Существуют другие способы отплатить за ошибки.

— Ты так думаешь? — шепнул Зоро.

— Знаю, — немедленно отозвалась она. Зоро слышал насколько искренне она это сказала, ее взгляд был на удивление нежным. — Может быть, пока ты не знаешь как это сделать, но обязательно узнаешь.

Может быть, Робин права. Возможно, жизнь в тюрьме — самый легкий выход из всех. Зоро нужно мудрее распорядиться временем, постараться достигнуть чего-то большего. Он не может умереть так просто, не после всего того дерьма, которое натворил. Ему просто нужно об этом подумать.

___________________________
И все, что я помню — это то,
Что несмотря на всю дерьмовость происходящего,
За все последствия своих действий
Я ответил, но не рассчитал силы...
___________________________


Зоро ожидал услышать оглашение решения от Робин. Брук пришел рано утром — пунктуальный, как всегда, — но Зоро едва ли мог сосредоточиться на беседе, возвращаясь мыслями к Робин.

— Ты в порядке, Зоро? — спросил Брук, напугав его.

Посмотрев на друга, Зоро понял, что не услышал ни слова из того, что говорил Брук, и покраснел.

— Прости, Брук. Я просто… Чуть позже придет Робин с новостями о… С решением суда.

Брук понятливо кивнул.

— Ах, да. Мне кажется, Фрэнки вскользь об этом упоминал. Заседание начнется после полудня, так что у нас еще есть время. Не переживай так сильно, Зоро.

— Я знаю, — вздохнул Зоро. — Не понимаю, в чем дело. Меня не волнует то, какой мне дадут срок.

— Возможно, мы предвзяты, но нам всем хотелось бы, чтобы ты получил минимальное наказание, — тихо сказал Брук. — Прошу, знай это, Зоро.

Да, он знал. Они продолжали ему об этом твердить. Из-за этого Зоро чувствовал себя чертовски виноватым, особенно вспоминая то время, когда был уверен, что им на него плевать. Но было приятно слышать слова поддержки, произнесенные вслух. Было приятно видеть беспокойство Нами: слышать — как всегда — резкие слова, но видеть в глазах нежность. Было приятно слушать болтовню Луффи, чья яркая индивидуальность ни на грамм не потухла из-за мрака, окружающего Зоро.

Немного раздражало то, как над ним постоянно трясся Фрэнки, словно гиперопекающий брат, но Зоро понимал, что он просто хотел сделать, как лучше. Хотя, если быть совсем честным с самим собой, это приятно.

В обществе Санджи Зоро чувствовал себя неловко, тем более он понятия не имел, какие у них теперь отношения. Они друзья? Бывшие любовники? Или просто люди, у которых один круг общения?

Санджи навещал его из-за чувства вины?

Больно ли ему смотреть на него также, как самому Зоро? Санджи признался, что любит его, но он также сказал, что независимо от ситуации всегда будет выбирать дочь. И Зоро его понимал. Понимал, потому что чувствовал бы то же самое, окажись на его месте.

И логичнее для Санджи держаться от него подальше. В конце концов, кто хочет, чтобы наркозависимый находился рядом с их детьми? К чему придет жизнь Санджи и его дочери, если рядом с ними будет присутствовать такой человек, как Зоро?

Жизнь несправедлива и не идеальна, и иногда нужно чем-то жертвовать. В их случае Санджи пожертвовал счастьем с Зоро ради дочери.

Зоро уважал его решение. Он не влюбился бы в Санджи, поступай тот иначе.

— Спасибо, Брук, — также тихо ответил Зоро и — надеялся — ободряюще улыбнулся. — Зная Робин, возможно я даже выйду отсюда свободным человеком.

— Будем верить! — воскликнул Брук и громко рассмеялся.

Зоро продолжал растягивать губы в улыбке — хотя она, наверное, выглядела очень фальшиво — и постарался сосредоточиться на разговоре. Брук определенно заметил его рассеянность, потому что вскоре ушел, как всегда пообещав, что вернется завтра.

На часах уже без пятнадцати двенадцать, а это значило, что Робин приедет через несколько часов.

Но человеком, который вошел в его палату по истечению времени, являлась не Робин, а Михоук.

Зоро вздрогнул. Первым инстинктивным желанием было себя защитить, но, когда рука была на полпути к поясу, он вспомнил, что мечей у него нет.

А они — все три — в руках Михоука.

— Их ищешь? — слегка ухмыляясь, спросил он.

— Я… Откуда они у вас?

— Этот я забрал, когда вырубил тебя, — Михоук опустил взгляд на Вадо. — Остальные изъяли вместе с вещами после твоего ареста. Они хранились в участке, но я подумал, что тебе захочется их увидеть.

Зоро ничего не сказал. Михоук приблизился и после того, как положил три меча на его колени, устроился на стуле рядом с кроватью.

Тяжелые — намного тяжелее, чем раньше. Вадо чистый, как никогда белоснежный, и Зоро представил, как Вадо разрывается от гордости, сияя клинком на солнце. Китэцу, его трудный ребенок, дрожал, и Зоро уверен: если бы он вынул его из ножен, клинок его порезал. Шусуй молчал, как всегда неподвижный и спокойный.

— Спасибо, — пробормотал Зоро.

— Красивые мечи, — произнес Михоук. — Я очень удивился, увидев, что ими владеет такой человек, как ты.

Зоро глухо рассмеялся. Да, они слишком хороши для него. Все три — великолепные мечи, заслуживающие лучшего мастера.

— Все они подарены, — объяснил Зоро. — Но возможно, так до конца и не стали моими.

— Кто их тебе отдал? — с любопытством спросил Михоук.

— Это Шусуй, — начал Зоро, дотронувшись пальцами до прекрасных ножен. — Он достался мне в подарок от прошлого хозяина. Он немного тяжелее, чем все мечи, которыми я владел, но сильный. Могущественный.

— А еще он с норовом, — добавил Михоук, и Зоро фыркнул.

— Это еще мягко сказано.

Говорить об этом с Михоуком на удивление приятно. Больше никто — кроме Брука в какой-то степени — не понимал связь Зоро с мечами. Для него они не обычные вещи, скорее продолжение его самого.

Хотя все еще больно думать о том, что раньше он бы с готовностью с ними расстался.

— Сандай Китэцу. Один мой друг провел все лето, чтобы его выследить, — продолжил Зоро, остановив взгляд на красной рукояти. — Он вычитал в сети о трех предположительно проклятых мечах. Сандай сделали последним, поэтому считается, что он самый слабый. Он проблемный, немного кровожадный, но я никогда не встречал более острого меча.

— А белый?

— Вадо Итимондзи, — благоговейно выдохнул Зоро. — Семейная реликвия, которая поколениями передавалась женщинам в моей семье. По словам отца, он сделан мастером мечей для одного из моих предков — женщины-самурая своего времени. Это… подарок для моей сестры, но после ее смерти отец передал его мне.

— Я слышал о твоей прабабушке, — удивил его Михоук. — Она действительно была великим воином, если верить истории. Твоя сестра хорошо обращалась с клинком?

— Она была лучшей, — Зоро смотрел на Вадо, мягко поглаживая белые ножны. — Будучи бойцом, она была непобедима. Несмотря на возраст, силу или габариты ее оппонента, она всех побеждала. Она… Знаете, она хотела отвоевать ваш титул. Если бы она не умерла, уверен, она бы в этом преуспела.

Желтые глаза Михоука практически светились: взгляд настолько напряженный и пронизывающий, что легко приковывал к месту.

— А ты, Ророноа Зоро? Почему ты владеешь этим клинком?

Зоро открыл рот, но ответ застрял в горле. Почему? Он делал это из-за Куины. Так как это была ее мечта, потому что он обещал ее исполнить за место сестры. Он делал это потому, что никто другой бы не решился, потому что такая мечта не заслуживает умереть так просто.

— Знаешь ли ты, почему я позволил тебе выжить? — тихо спросил Михоук, и Зоро покачал головой. — Я сделал это, потому что увидел огонь в твоих глазах. В твоих мечах была сила. У тебя есть талант и сила духа. Не трать время, стараясь достичь чужой мечты. Чего хочешь ты?

Чего он хотел? Зоро всегда хотел быть таким, как Куина. Хотел, чтобы она им гордилась, хотел быть великим бойцом, как она. Он хотел выиграть хотя бы один бой против нее.

Зоро хотел победить ее… Стать лучше нее.

Он хотел стать лучше нее. Зоро никогда не думал, что сможет это сделать, никогда не верил, что сможет ее победить — ни разу за тысячу и один бой против нее. Всегда обрывал и не верил в себя. А после ее смерти, когда он продолжил мечтать о титуле лучшего мечника, всегда чувствовал, будто крадет мечту Куины. Складывалось ощущение, будто, отрицая все, чего она добилась, таким образом пытался ее забыть.

— Я хочу быть сильным, — прошептал Зоро. — Сильнее нее. Сильнее вас.

Казалось, такой ответ удовлетворил Михоука. Он кивнул — лицо все также оставалось бесстрастным — и забрал мечи с колен Зоро.

— Завтра я возвращаюсь в Россию, — начал Михоук. — Через два дня тебя переведут в реабилитационный центр, там ты проведешь восемнадцать месяцев. После этого тебя перевезут обратно в Детройт, где ты отработаешь тридцать месяцев в Импел Даун. Судья решил, что самым подходящим местом для того, чтобы искупить твои преступления, будет город, в котором ты их совершил.

Зоро покорно кивнул.

— Четыре года? Это все, что мне присудили?

Михоук усмехнулся.

— Это тюрьма строгого режима, Зоро. Четыре года в этих стенах покажутся тебе адом, по сравнению с другими местами заключения.

— Вы не думаете, что я заслужил большего? — спросил Зоро, усмехнувшись в ответ. Он слышал об Импел Даун и представлял, насколько ужасно там может быть.

Михоук пожал плечами.

— Не важно, что я думаю. Единственная причина, почему ты не отбываешь пожизненное заключение, — Робин. У тебя нет возможности досрочного освобождения, но если по каким-либо причинам ты устроишь сцену — разозлишь охранников, ввяжешься в драку, что угодно, — срок будет продлен.

— Я понимаю.

Он не будет ввязываться в неприятности. Зоро собирался не высовываться и помалкивать. Он отбудет срок и потом с помощью друзей найдет способ исправить ошибки.

— Очень хорошо. Увидимся через четыре года, Ророноа.

Зоро снова кивнул, и только потом до него дошел смысл сказанных слов.

— Подождите, что вы сказали?

— Я не принимаю вызовы от слабаков. Поэтому прежде, чем разыскать меня, убедись в том, что стал сильнее, — сказал Михоук и на этих словах удалился.

Зоро смотрел ему в спину, приоткрыв рот. Потом взглянул на свои руки, натруженные после многих лет тяжелых и напряженных тренировок. Его тело покрыто бледными шрамами от многочисленных тренировок с настоящими клинками — как приказывал отец — вместо деревянных. Он до сих пор помнил, как кровоточил рот после целого дня тренировки с Вадо в зубах. Как трудно было научиться использовать правую руку, заставлять себя использовать не ведущую руку каждый день, чтобы научиться свободно владеть обеими руками. Зоро помнил боль в мышцах, как его тело всю неделю было будто свинцом налито, потому что он заставлял себя тренироваться еще усерднее, всегда, каждый день.

И сейчас этого не хватало.

Победить Михоука. В конце концов, может, это не настолько несбыточная мечта, как он изначально думал?

___________________________
Много времени прошло с тех пор,
Когда я мог сказать что независим,
А еще много времени прошло с тех пор,
Когда я мог сказать, что люблю себя.
Много времени прошло с тех пор,
Когда я пропал и все испоганил,
Как обычно.
Много чего было уже давно,
Но весь этот отстой кажется пустяком,
Когда я с тобой...
___________________________


К нему не должны приходить посетители, но правило особо не соблюдалось. Охранники, стоящие у двери, тепло поприветствовали Робин, когда она прибыла вместе с остальными. Они хотели попрощаться с Зоро до того, как его переместят в реабилитационный центр.

Ну, кроме Санджи. Но у того было оправдание — Клоя. Санджи бы ни за что ее сюда не привел. Конечно же нет.

— Как-будто там вы не сможете меня навещать, — рявкнул Зоро, уставившись на поскуливающего Луффи, пока Чоппер помогал ему переодеться.

— К тебе не пустят посетителей, пока назначенный тебе терапевт этого не скажет, — напомнила Робин. — Возможно, пройдет несколько месяцев прежде, чем мы сможем тебя увидеть.

— Не говоря уже о том, что центр в двух часах езды отсюда, — добавил Усопп.

— И часы посещения только по выходным, — закончил Чоппер. — Так что не жалуйся.

Зоро закатил глаза, но язык прикусил. Если честно, он немного переживал из-за предстоящего перевода. Зоро знал, что тьма всегда сгущается перед рассветом. Он будет заперт в здании с другими наркоманами, вдали от друзей, и зависимость может себя проявить. Однажды все станет настолько плохо, что он начнет заново употреблять.

Зоро был не совсем чист, Чоппер давал ему легкие успокаивающие средства, чтобы облегчить некоторые симптомы, но в психиатрической клинике Фууся все будет по-другому.

— Все будет хорошо, — сказал Фрэнки, похлопав его по спине. Зоро посмотрел на него и мягко улыбнулся, увидев широкую ухмылку на лице друга. — Луффи знает терапевта, который будет тебе помогать, и Робин там хорошо известна среди работников. Они будут держать нас в курсе твоих успехов.

Его терапевт — Шанкс. Зоро это имя было смутно знакомо, но он не мог вспомнить откуда. Возможно, Луффи упоминал о нем один раз? Как сказал Усопп, поездка до его нового дома заняла чуть больше двух часов. Или тюрьмы, это с какой стороны посмотреть.

Зоро знал, что его дело — особенное. Он преступник — к тому же, опасный, — и только благодаря Робин его приняли в реабилитационный центр с гражданскими. А еще Луффи, у которого тоже немало связей.

Тем не менее, фургон, который ехал в Фууся, был пуст, за исключением Зоро и четырех вооруженных охранников. Они выкрутили радио на полную катушку, купили Зоро перекус и постоянно шутили, но за все это время ни разу не ослабили бдительность. Руки они держали на кобуре, а взглядом следили за каждым движением Зоро.

Они дружелюбны, но не тупы.

Только двое охранников из четырех вошли с ним в здание: они останутся здесь на все время пребывания Зоро в центре, присматривая за ним. Он почти уверен, что их звали Хьюитт и Росс, хотя до сих пор не знал, кто из них кто.

Зоро должен зарегистрироваться. Ему не было необходимости разговаривать: один из охранников говорил от его имени. Этот парень знал его чертовски хорошо: имя, возраст, причина, по которой он здесь, и так далее и тому подобное. У Зоро не будет соседа, по крайней мере до тех пор, пока он не докажет, что не убьет никого во сне. С терапевтом он будет встречаться каждый день, и со временем эти встречи сократятся до трех посещений в неделю, а затем — один раз вплоть до освобождения.

— Сначала он побеседует со своим терапевтом, — сказала симпатичная медсестра охраннику. — Мы проверим его вещи и назначим комнату. Ему придется переодеться в местную форму и обувь. Запрещены металлические предметы, ремни. Серьги нужно сдать, а также телефон, если он есть.

— Зоро, серьги, — приказал охранник.

Зоро посмотрел на него и приподнял руки: не только его кисти скованы наручниками, но еще и предплечья опутаны цепью, которая держала руки близко к груди, сводя к минимуму любые движения. Видимо, его драка с Михоуком и тот факт, что он выжил, делали его опасным.

Наверное, хладнокровное убийство парня — даже если Робин удалось это выдать за самооборону, — также делало его опасным.

— Я их сниму, — сказал второй охранник. Он посмотрел на Зоро так, будто спрашивал разрешение, несмотря на то, что через секунду подойдет и сделает это. Все же Зоро ему за это благодарен. Охранник создал иллюзию, будто у Зоро был выбор, хотя по факту его нет.

Зоро наклонил голову вбок, позволив охраннику осторожно вынуть три серьги. Медсестра убрала их в маленький пластиковый пакет.

— Вам вернут все вещи после освобождения, — проинформировала она. — Сейчас переоденьтесь и принесите мне ваши вещи. После этого вы встретитесь с Шанксом.

Новая одежда состояла из бледно-синего комбинезона и резиновых тапочек такого же цвета. По крайней мере, ему выдали хлопковые носки. А вообще, комбинезон довольно приятный к телу: материал не раздражал кожу на груди, был достаточно легким, а еще слегка пах кондиционером для белья.

Охранники не дали ему уединиться, но Зоро никогда не стеснялся своего тела. Даже сейчас, когда его грудь выглядела как реквизит из фильма ужаса. Медсестра забрала его личные вещи, убрала все в пластиковый пакет вместе с сережками, закрыла и написала маркером его имя и серию цифр.

— Следуйте за мной, — произнесла она и повела по коридорам.

Шанкс высокий, намного выше Зоро. Он хорошо сложен и у него огненно-красные волосы, зачесанные назад. Удивительнее всего было то, что у него три шрама на левом глазу. Они похожи на однотипный шрам Зоро, но с одним лишь отличием: его глаз не был поврежден.

— Ты, должно быть, Ророноа Зоро! — пылко поприветствовал Шанкс. — Давай, садись! Я не кусаюсь.

Зоро шаркающей походкой прошел в кабинет и сел в удобное кресло. Он угрюмо посмотрел на человека, который будет управлять его жизнью следующие полтора года и от которого будет зависеть его выздоровление.

— Не зажимайся так! — рассмеявшись, сказал Шанкс. — Сегодня мы немного поговорим. В будущем мы будем часто видеться, поэтому я хочу, чтобы ты относился ко мне как к человеку, с которым можно пообщаться. Давай посмотрим… У меня есть твое досье.

Зоро попытался прочитать то, что было написано вверх тормашками, но у Чоппера был ужасный почерк. Кажется, этим страдали все доктора.

— Все кажется довольно просто, — произнес Шанкс. — Наркотическая зависимость, депрессия, агрессивное поведение…

— Я не страдаю от депрессии, — перебил Зоро, и Шанкс удивленно на него посмотрел.

— Прости?

— У меня нет депрессии, — раздраженно повторил Зоро.

— В этом нет ничего постыдного, Зоро, — тихо сказал Шанкс. — Депрессия всегда сопровождает наркотическую зависимость, а иногда и вызывает ее. Это прекрасно…

— У меня нет депрессии, — прорычал Зоро и удивленно моргнул, когда тяжелая рука Шанкса надавила на плечо, заставив опуститься вниз и сесть обратно в кресло. Когда он успел подняться?

Зоро сделал глубокий вдох и закрыл здоровый глаз, успокоившись только тогда, когда почувствовал, что тяжесть руки с его плеча пропала.

— Чоппер думает, что у меня депрессия? — спросил он тихо, не открывая глаза.

— Он прописал тебе лекарства именно от неё, — кивнул Шанкс. — Я не буду менять рецепт, пока не разберусь лучше в твоей ситуации. Вот здесь лежит твое расписание, мы будем встречаться с тобой дважды в день: после завтрака и перед ужином. В самом начале график будет довольно строгим, но как только мы начнем наши сеансы, я смогу немного ослабить давление.

Зоро кивнул. Это значит, как только он научится контролировать свой нрав. Зоро рассеяно царапал колено, чувствуя, что зуд становится сильнее. Каждый раз, когда Зоро чувствовал злость — принимал дозу. Каждый раз, когда Зоро чувствовал грусть, упадок сил, что угодно, кроме пустоты — он принимал дозу. Но теперь не мог. Ему придется справляться с эмоциями, нужно научиться, как брать их под контроль.

— Чоппер упомянул, что тебе нравится качаться, — отвлек его голос Шанкса. — У нас есть довольно неплохой тренажерный зал, поэтому, как только тебе станет лучше, мы сможем выделить тебе свободный час. Кто знает, может быть, нам даже удастся достать для тебя парочку деревянных мечей. Знаешь, я сам довольно неплохой мечник.

Зоро благодарно кивнул.

— Было бы здорово, — выдавил он из себя.

Шанкс улыбнулся.

— Мне кажется, что ты прекрасно справишься здесь, Зоро. А теперь давай я провожу тебя в комнату, чтобы ты мог обустроиться? Уверен, твои соседи захотят с тобой поздороваться.

Зоро скорчил лицо, из-за чего один из его охранников предупреждающе на него посмотрел. Шанкс вел беседу с ними обоими, пока они добирались до нужного места, петляя по коридорам. По-видимому, тот с короткими золотисто-каштановыми волосами был Росс, а чернявый — Хьюитт. Из них двоих Росс был молчалив, в то время как Хьюитт казался более дружелюбным, несмотря на то, что его взгляд постоянно такой же хмурый, как у Зоро.

Комната Зоро маленькая. В ней умещались лишь простая одноместная кровать и маленькая прикроватная тумбочка для личных вещей. Больше ничего не было. Ножки кровати прикручены к полу, как и тумбочка, а окно настолько маленькое, что никто бы в него не пролез. По крайней мере, хоть пол устлан ковром.

— Почта приходит каждую неделю по субботам, — сказал ему Шанкс. — Тебе пока не положены часы посещения, но ты можешь писать письма друзьям. Возможно, ты захочешь попросить выслать фотографии, чтобы немного оживить это место.

Понадобится много больше, чем фотографии, чтобы эта комната меньше напоминала тюремную камеру. С другой стороны, Зоро был заключенным. Удивительно, что на окнах нет решеток.

— Спасибо, — тихо поблагодарил Зоро.

— Не за что! Что ж, мы оставим тебя ненадолго одного. Ох, обед через два часа, так что не пропусти!

Зоро не особо голоден, но Чоппер и Санджи оба орали на него, чтобы он ел, даже если не был голоден. Он сильно похудел, и единственной причиной, почему он не выглядел как ходячий скелет, являлось то, что раньше он был довольно накачанным.

Хьюитт снял наручники с ног и рук, после чего вышел за дверь и встал на страже вместе с Россом. Зоро вздохнул и лег на на удивление удобную кровать.

Идеально белый потолок. Как стены, так и ковер. Неужели он действительно здесь заключенный? Зоро чувствовал, будто он рядовой пациент, отправленный сюда обеспокоенными друзьями. С закрытой дверью можно забыть, что за ней стояли Хьюитт и Росс. Зоро мог заснуть и притвориться, что лежал в старой квартире, онемевший душой и телом после приема дозы, уставившийся пустым взглядом в потолок, пустой внутри.

Вот только сейчас внутри не пусто. Зоро устал, чувствовал замешательство и немного злость, беспокойство и еще кучу других эмоций, которые не узнавал. Он не в своей старой квартире, потому что в его палате нет странного запаха, непонятных комков в постели и шумных соседей.

Все не так, как раньше.

И Зоро до сих пор не уверен, хорошо ли это или плохо.

___________________________
И все, что я помню — это то,
Что несмотря на всю дерьмовость происходящего,
За все последствия своих действий я ответил,
Но получилось, что снова сорвался и испоганил все...
___________________________


У всех были демоны и скелеты в шкафах. Особенно в таких местах, как это.

Первым человеком, с которым познакомился Зоро, стала Бонни: высокая, стройная девушка, на пару лет старше него и на первый взгляд показавшаяся нормальной. Но потом она села рядом с Зоро во время обеда и начала разговаривать, будто они старые друзья. Бонни упоминала случайных людей и начинала рассказывать Зоро истории из их жизни. Хотя он практически уверен, что она врала.

А если нет, тогда Зоро соседствовал в этом здании со шпионом, потерянной принцессой, путешественником во времени и безумным ученым.

Еще был Кавендиш — красивый блондин с большими голубыми глазами и бледной кожей. Он выше и худее Зоро, ненавидел смотреться в зеркала и ел очень-очень медленно. Перона — самая младшая в Фууся — ей двадцать один год. Она сидела одна или иногда с медсестрой и носила с собой плюшевого медвежонка повсюду. Зоро заговорил с ней всего раз, вернее, она с ним. Перона несколько минут разглядывала его с головы до ног, затем очень сильно ущипнула за щеку и провозгласила своим парнем.

Медсестра, что стояла неподалеку, многозначительно взглянула на Зоро, после чего увела Перону прочь.

В последнюю очередь Зоро познакомился с Джонни и Ёсаку, при чем быстро нашел с ними общий язык. У Джонни — зависимость, прямо как у него, а у Ёсаку проблемы с управлением гнева, но им обоим уже стало намного лучше. Они познакомились в центре и быстро стали близкими друзьями.

Шанкс также являлся терапевтом Ёсаку, но в отличие от Зоро, у него с ним не возникло никаких проблем.

— Это ты только сейчас расстроен, — мудро заметил Ёсаку. — Такое ощущение, будто он видит тебя насквозь, да? Как будто он уже все о тебе знает. Но, поверь мне, он лишь пытается тебе помочь.

— Я знаю, — рыкнул Зоро. Но это не значит, что ему это нравилось.

Шанкс хотел говорить обо всем. Он отсылал Зоро глубоко в подсознание, заставлял вспоминать вещи, которые, казалось бы, он давно забыл.

Шанкс хотел знать о его отце, матери, Куине и Санджи.

Во время их первого сеанса, Шанкс завел разговор о матери. Зоро ее особо не помнил, потому что она умерла, когда ему было семь. Он знал, что у нее были очень длинные волосы, и черные, как у Куины. Ее глаза были такого же цвета, что и у Зоро — стального оттенка, которые контрастировали со смуглой кожей. Она была низкого роста — ниже, чем Зоро сейчас — и никогда не была стройной. Нет, у нее было сильное тело — результат тяжелой работы и тренировок. Раньше она постоянно спарринговала с отцом. И Зоро помнил очень четко, как звучал ее смех, она вообще любила смеяться.

Она умерла дома. Сердечный приступ. Куина и Зоро нашли ее первыми, хотя он помнил только, как она спала в постели пока Куина не вытолкала его из комнаты. Зоро никогда не понимал, почему Куина постоянно плакала или почему отец стал более строгим. Он не совсем осознавал, что его мама умерла, до того момента, пока отец не вывел его на улицу и не приказал, перестать ее звать. Она умерла и больше никогда не вернется.

Зоро помнил, как рассказал об этом Санджи и как тот предложил поделить свою маму, хотя ее никогда не было рядом.

— А твой отец? — спросил Шанкс. — Он изменился после смерти твоей матери?

— Да, — ответил Зоро, стараясь вспомнить события такой давности. — Он стал… молчаливым. Строгим.

Отец всегда много требовал. Он был человеком традиций, человеком жестких привычек. Отец всегда напоминал Зоро, что тот встанет во главе семьи после него. Как будто ребенок может что-то знать об этом. Куину он воспитывал как мальчика и с презрением относился к ее женственности. Ей не разрешалось носить платья, играть с куклами и вообще заниматься чем-либо кроме тренировок. У Зоро была свобода, которой у нее не было, несмотря на тот факт, что она старше. Ей не позволяли гулять с друзьями, вступать во внешкольные кружки и заводить дружбу.

— Что насчет тебя, Зоро? Как он обращался с тобой?

— Со мной? Нормально, наверное, — пожал плечами Зоро. — В смысле, он гомофоб, а я бисексуал, так что мы особо не дружили.

— Дело только в этом? — спросил Шанкс, его взгляд стал жестким. — До того, как ты признался в своей ориентации, у вас не было проблем?

Проблем? Нет, ничего такого, что он помнил. Его отец вел себя как ублюдок по отношению к Куине, но всегда относился хорошо к Зоро. Их никогда не били. Отец не пил, не курил и почти никогда не повышал голос.

— Мне никогда не нравилось, как он относился к Куине, — сказал Зоро. — Вот и все.

— Вы были близки с сестрой?

— Да. Она была… для меня всем.

Шанкс задумчиво кивнул.

— Кто готовил в вашей семье, Зоро?

Зоро нахмурился, удивившись странному вопросу.

— Куина.

— Кто отводил тебя в школу?

— Я ходил пешком.

— Куина ходила с тобой?

— Ага.

— Хм-м. Она тренировалась с тобой?

— Да.

— А когда ты болел? Кто давал тебе лекарства?

— Куина.

— А твой отец? Что он для тебя делал?

Зоро открыл рот, затем закрыл, задумавшись.

— Он… работал.

— И?

И… Что «и»? Куина им готовила, убирала дом, отводила Зоро в школу, а потом приводила домой. Она обрабатывала раны, когда он ударялся, бинтовала его руки, когда появлялись мозоли. Укладывала спать, когда Зоро был младше и всегда защищала от обидчиков.

Его отец… Он просто был образом. Человеком, который жил с ними и приносил домой деньги, чтобы они могли существовать.

— Похоже, тебя растила твоя сестра, а не отец, — мягко произнес Шанкс. — Если честно, мне кажется, что ты воспринимал ее больше, как маму, а не сестру.

Это правда. Зоро не помнил, чтобы она хоть что-нибудь делала для себя. Куина всегда беспокоилась о нем и об отце. Она никогда не была ребенком, потому что детство было только у Зоро. Ей не прощались ошибки, плохие дни или безответственность.

Ее заставили вырасти слишком быстро.

— Я… не хочу продолжать разговор, — пробормотал Зоро, и Шанкс вздохнул.

— Очень хорошо. Тогда увидимся завтра.

Только спустя четыре месяца Зоро одобрили часы посещения. Ему разрешали встречаться с посетителями утром по субботам с девяти до пол-одиннадцатого.

Первыми приехали Луффи, Усопп и Брук.

— Зоро! — выкрикнул Луффи, обхватив Зоро руками и крепко обняв. — Я скучал по тебе!

— Черт возьми, Луффи! Дышать не могу! — пожаловался он, попытавшись скинуть с себя руки друга.

— Он всю неделю себя так вел, — сказал Усопп и закатил глаза.

— Ну и усугубило положение, что ты познакомил его с Ред Булл по пути сюда, — сказал Брук, и Усопп поморщился.

— Как у тебя дела, Зоро? — спросил Луффи, наконец ослабив хватку. — Ты завел друзей? Скажи же, что Шанкс классный? Тебе уже лучше? Веселишься?

Зоро коротко ответил, что да, он завел себе друзей, Шанкс ничего, ему, кажется, становится лучше и, нет, ему здесь не весело, все же это реабилитационная клиника.

Луффи только посмеялся и похлопал его по голове, явно пропуская все мимо ушей.

Остальные рассказали ему о жизни за пределами Фууся: скоро Кая закончит медицинскую школу, группа Брука запланировала новый концерт, Нами повысили до должности менеджера на работе. Робин переехала в Техас на несколько недель по работе, Фрэнки расширил компанию, а Санджи подумывает об открытии заведения общественного питания.

Они вели обычную беседу. У всех жизнь шла своим чередом, словно все как раньше, до всей этой заварухи.

— Не могу дождаться, когда тебе станет лучше, Зоро, — сонно сказал Луффи, наконец-то придя в себя от переизбытка сахара в крови. — Без тебя очень скучно.

Зоро моргнул, удивившись такому приятному замечанию. Когда Усопп с Бруком уходили, взяв Луффи под руки, они пообещали в скором времени вернуться. Слова Луффи преследовали Зоро до конца дня.

Друзья скучали по нему. Да, у них своя жизнь, они двигались дальше, но при этом они и не думали от него отворачиваться. Наоборот, ждали, когда ему станет лучше и Зоро сможет вернуться. Поэтому ему нужно приложить все усилия, чтобы поправиться. Внутренний зуд потихоньку сходил на нет, к наркотикам пока не тянуло, но Зоро знал, как легко снова ступить в это болото.

Если случится что-то плохое, если он сильно расстроится… поддаться искушению не составит труда.

— Здравствуй, Зоро! — поприветствовал Шанкс, взглянув на него поверх очков. — Ты рано.

Зоро кивнул и нервно сглотнул.

— Я знаю. Просто хотел узнать… мы можем поговорить?

Шанкс задумчиво изучал его какое-то мгновение, а потом улыбнулся.

— Присаживайся.

___________________________
Почему я должен такое чувствовать?
Просто прогони эти чувства,
Подари мне еще один день спокойствия...
___________________________


Постепенно, но ему становилось лучше. Прошло пять месяцев, и Зоро разрешили заниматься в зале. А на девятом месяце их встречи с Шанксом сократились до трех в неделю.

На двенадцатом месяце ему позволили посещать центр Гоа — соседнюю клинику от Фууся. По сути эти два центра были одинаковыми, только Гоа — клиника для подростков. Почти здоровых пациентов, которые практически закончили курс реабилитации, просили навещать подростков раз в неделю, чтобы поговорить об их проблемах. Это был акт солидарности или что-то в этом роде.

Зоро это не нравилось. Во время первого такого посещения он сел рядом с Джонни и заговорил, только когда его попросили представиться. Зоро предпочитал слушать. Все здесь присутствующие настоящие — или бывшие — наркоманы. Среди них была девочка, может быть лет шестнадцати, у которой Зоро заметил шрамы на запястьях. Еще был мальчик, у которого от нервов дрожали руки, и, наблюдая за ним, Зоро будто в зеркало глядел. Некоторые из пациентов не хотели говорить, игнорировали куратора, когда звучали их имена. Но слушали.

Они внимательно слушали, когда Джонни рассказывал, как подсел на экстази. Как Ёсаку принимал ангельскую пыль, чтобы справиться с агрессией. Они слушали, когда их сверстники говорили о первом опыте употребления наркотика.

Они делали это, потому что друг предложил. Потому что у них были проблемы в школе. Потому что школа жестокое место. Потому что не придумали ничего лучше.

— Ты испытываешь вину, — объяснил Шанкс, когда Зоро поделился мыслями. Теперь он всегда их озвучивал — сейчас уже не так трудно, как раньше. — Ты когда-нибудь продавал детям?

Зоро кивнул.

— Да. Для меня не было никакой разницы, кому продавать. Я никогда не воспринимал их как детей — они для меня были обычными наркошами.

— У каждого есть причина, по которой они подсаживаются, — сказал Шанкс. — Она не обязательно весомая или психологическая. Иногда дети делают это, потому что видят, как это делают их друзья. Потому что они на вечеринке и кто-то предложил. Потому что они думают, что не подсядут.

— Я знаю, — прошептал Зоро. — Я знаю все… уловки.

— Возможно, тебе стоит поговорить с ними об этом, — предложил Шанкс, а, когда Зоро отрицательно покачал головой, продолжил: — Некоторые из них находятся в центре не по своей воле, Зоро. Их заставили родители. Несколько детей возвращались в центр больше двух раз. Их лечат, потом они возвращаются на улицы и все повторяется снова.

Зоро фыркнул.

— И ты думаешь, что разговор со мной вернет их на пусть истинный? Я сам его не видел, пока Чоппер — в буквальном смысле — не выкачал из меня наркотики.

— Почему бы не попробовать, — хмыкнул Шанкс. — Просто попробуй и воспринимай их как детей, которым ты продавал наркотики.

Зоро виновато поморщился. Он никогда не запоминал лица. Единственный, кто выделялся среди всех — Джексон. И только потому, что Санджи упомянул его имя около года назад. Зоро так и не смог заставить себя возненавидеть этого парня, несмотря на то, что Санджи ушел как раз с его подачи. Ему было интересно, где сейчас Джексон… Зоро надеялся, что тому становится лучше.

Зоро потребовалось время, чтобы принять идею Шанкса. Прошла неделя, и в группе появилось больше детей. Еще через неделю несколько из них покинули центр. А еще через две — вернулись, только выглядели хуже, чем раньше.

Зоро следил за девочкой, чьи волосы выкрашены в черный цвет с отдельными синими прядями, но на отросших корнях заметен натуральный каштановый цвет. Ее лицо бледное с впалыми глазам, на руках — черный лак. Она расслабленно сидела на стуле, отвернувшись в сторону, и закатывала глаза всякий раз, когда кто-то говорил. Видно, что ей безумно скучно.

Оживилась она только, когда со своего места поднялся семнадцатилетний парень. Он говорил о том, как встречался с девушкой постарше и они вместе ходили в клуб, как он принимал таблетки, которые она предлагала. Он говорил о нервозности, что не хотел выглядеть ребенком в чужих глазах и принимал наркотики, чтобы влиться в компанию. Девочка смотрела на него и издевательски посмеялась, когда он сказал, что для девушки оказался пустым местом.

— Рика, ты хочешь чем-то поделиться? — строго спросила кураторша. Зоро до сих пор не запомнил ее имя, несмотря на то, что она каждый раз представлялась. Все же она профессионал своего дела.

— Неа, не хочу, — сказала Рика, не скрывая сарказма.

Кураторша нахмурила брови и окинула ее задумчивым взглядом.

— Почему бы тебе не рассказать немного о себе, Рика?

Рика тяжело вздохнула и поднялась с места.

— Привет, ребят. Меня зовут Рика Шеллс, мне шестнадцать лет и, по-видимому, я зависима от МДМА, — произнесла она, закатив глаза.

Зоро фыркнул.

— Ну тут ты права.

Кураторша удивленно на него посмотрела.

— Прошу прощения?

— Ни у кого из присутствующих нет зависимости от МДМА, — объяснил Зоро.

— Именно это я и пытаюсь объяснить, — сказала Рика, ухмыляясь. — Я не наркоманка.

— О, нет, еще какая, — улыбнулся одним уголком губ Зоро. — Только зависима не от МДМА. То есть, если ты не сладенькая девочка какого-нибудь богатого папика, то не смогла бы себе этого позволить.

Явно оскорбленная Рика округлила глаза.

— Эй, не пойти бы тебе на хуй, старик? Ты меня не знаешь.

Старик. Вау, так его еще никто не называл.

— Дай угадаю… Ты — тусовщица. Не преуспеваешь в школе, на других девочек не похожа. Думаешь, что лучше чирлидерш или любой другой популярной компании. Зависаешь с ребятами постарше, потому что ты вся из себя такая особенная.

Рика покраснела, и Зоро ухмыльнулся. Попал в яблочко.

— Впервые попробовала, когда какой-то парень тебе это предложил, — продолжил Зоро. — Ты немного нервничала, но, как и выступающий до тебя парень, не хотела показаться маленькой девочкой. Видишь ли, именно так они вас и ловят — маленьких детей, которые хотят казаться старше, чем являются на самом деле. Знаете, как мы называем таких, как вы? Легкая добыча.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — прошипела Рика, прожигая его яростным взглядом.

Зоро нахмурился.

— Ты так думаешь? Знаешь, я был довольно хорошим дилером. Так что давай я обрисую тебе картину: ты не особо популярна в школе, я сужу по черным волосам и ногтям. Если бы тебе разрешили, ты бы и подводкой пользовалась. Ты здесь, а это значит, что твои родители о тебе беспокоятся. Ты расстроилась из-за того, что я это сказал, поэтому они тебе тоже дороги. Значит, у вас близкие отношения. Это значит, наркотики попали к тебе через плохую компанию. Возможно, друга или знакомого.

Рика отвела взгляд в сторону, и это выдало ее с головой. Зоро даже немного пугало то, как легко он мог прочитать присутствующих. Это действительно то, чем он занимался в Дресс Розе? Раньше он не думал об этом в таком ключе и не помнил, чтобы чувствовал такую отстраненность и расчетливость.

— Значит, знакомый, — сказал Зоро, и глаза Рики, широко распахнутые от паники, уставились на него. — Друг постарше со связями. Ты слишком молода, чтобы любой уважающий себя вышибала тебя впустил даже с поддельным удостоверением, значит, тот, с кем ты прошла, привык приводить новых клиентов. Чаще всего такие люди сами наркоманы, которые пытаются погасить долг, отрабатывая подобным образом. Ты была просто залогом.

— Джина — моя подруга, — рявкнула Рика, и Зоро прыснул от смеха.

— Ну еще бы. Она случайно не познакомила тебя с парнем, который дал тебе первую дозу? — спросил он и ухмыльнулся, когда Рика покраснела. — Познакомила. Ну конечно. Спорю этот парень сказал, что ты не такая, как остальные девчонки. Он старше тебя, но ты ему нравишься, потому что зрелая. Возраст не важен — это просто цифры, но твои родители не поймут, поэтому будет лучше, если ты сохранишь все в тайне. Он не хочет, чтобы ты знакомилась с его друзьями, и особо не горит желанием встречаться с твоими. Не позволяет тебе заглядывать в телефон, и ему точно пофиг, если вас видели вместе. Ты разговариваешь с ним исключительно в клубе, а он разговаривает с тобой, только когда ты хочешь кое-что купить. Насколько я прав?

Рика побледнела, ее глаза широко распахнуты, а руки сжались в кулаки на коленях. Зоро вновь попал прямо в цель. Не всегда все происходило именно так, но в определенных кругах уловки торговли широко известны. Подростки легкая добыча — так охотно и отчаянно пытаются найти любовь.

Зоро вздохнул и заговорил более мягко, потому что ему стало немного жаль эту девочку.

— Дилеры — продавцы, вот и все. А хороший продавец знает, чего хочет клиент. Чаще всего это не наркотики. Поэтому им приходится находить способ, чтобы вы захотели их принять.

— Ты именно этим занимался, брат? — тихо спросил Джонни, следя за ним мрачным взглядом.

Зоро посмотрел на него и запустил пальцы в волосы.

— Если дилеры — продавцы, то я был коллектором, — ответил Зоро. — Но да, время от времени я приводил новых клиентов.

— Спасибо за то, что поделился с нами, Зоро, — сказала кураторша, и Зоро пожал плечами. — Кому-нибудь еще дать слово?

Кто-то кивнул и начал говорить, приковывая к себе внимание присутствующих. Краем глаза Зоро следил за Рикой: ее взгляд уставлен в пол, поза напряжена, а плечи опущены.

Было странно наблюдать за детьми с такого ракурса. Раньше Зоро не видел в них людей. Не видел в них детей. Он воспринимал их как кусок мяса, который можно втоптать в землю, чтобы ему заплатили и он мог достать следующую дозу.

Со сколькими девушками он переспал, притворяясь, что любит? Сколько раз целовал с таблеткой под языком? Со сколькими людьми подружился, скольким продал, сколько сейчас находятся в таком же центре, как этот, рассказывая о своем первом опыте с Зоро?

Сколько из них ненавидят Зоро за то, что он разрушил им жизнь?

Когда сеанс закончился, Зоро не удержался и подошел к Рике. Хьюитт одной рукой схватил его за плечо, второй предупреждающе взялся за кобуру и многозначительно посмотрел.

Зоро — заключенный. Он не мог так просто к ней подойти. Но Рика смотрела в их сторону, хмуро переводя взгляд с Хьюитта на Зоро.

— Рика, я… — Зоро замолчал и постарался упорядочить мысли, чтобы подобрать нужные слова. — Он дал тебе прозвище, да?

Ее брови нахмурились еще сильнее, и Зоро поспешил закончить мысль.

— Послушай, когда ты увидишь его снова — да, я знаю, что ты планируешь снова с ним встретиться, — просто… спроси его, знает ли он твое имя. Полное имя.

— Конечно знает, — защищаясь, прорычала Рика.

— Если он использует прозвище, то не знает, — настоял Зоро. — Поверь мне, у него одно и то же прозвище для всех девушек, которых он обрабатывает. Это намного проще, чем запоминать имена.

— Ророноа, уходим, — гаркнул Росс.

— Иду, — рявкнул Зоро в ответ, раздраженно сцепив зубы.

Рика не появилась на следующей неделе и даже через неделю. Зоро пытался внушить себе, что не переживает о девчонке, но, когда Рика снова появилась — шесть недель спустя, — выдохнул с облегчением. А когда она поблагодарила его, опустив глаза в пол и пылая ушами, все… словно встало на свои места.

Будто Зоро наконец-то нашел что-то по-настоящему стоящее в своей жизни.

___________________________
Много времени прошло с тех пор,
Как я мог посмотреть себе в глаза,
Много времени прошло с тех пор,
Как я говорил: "Прости".
Много времени прошло с тех пор,
Как я видел твое лицо в свете свечей,
Уже давно это было,
Но до сих пор я точно помню,
Какой ты на вкус...
___________________________


Друзья не забывали навещать Зоро, правда, некоторым это удавалось делать реже, чем остальным. За прошедшие без малого полтора года Робин проведала его четыре раза, Нами — семь, а Санджи — девять. Остальные приезжали ежемесячно. Хотя Зоро понимал: далеко не всем легко найти время на поездки.

Работа мотала Робин по всей стране. У Нами в связи с повышением появилось больше обязанностей, поэтому она не могла просто так взять отгул. Санджи только-только начал развивать кейтеринговый бизнес, не говоря уже о воспитании дочери.

Зоро знал, что друзья планировали приехать все вместе в конце декабря перед его переводом в Детройт — все решили, что было бы здорово отпраздновать день рождения Чоппера немного раньше, но вместе, — поэтому в ноябре Зоро не рассчитывал кого-либо увидеть.

Однако, когда его пригласили в комнату посещений, куда он вошел в сопровождении Хьюитта и Росса, Зоро удивился.

— Санджи, что ты здесь делаешь?

Тот испуганно обернулся, и только тогда Зоро заметил маленькую девочку у него на руках.

— С днем рождения, Зоро! — широко улыбаясь, воскликнул Санджи, а девочка захлопала в ладоши, услышав радостные нотки в голосе отца.

О, все верно. Сегодня его день рождения. Так сколько ему исполнилось?

— Двадцать шесть, Зоро, — удивив его, произнес Санджи.

Он это вслух сказал?

— Нет, ты не сказал это вслух. Но твое глупое выражение лица подсказало мне, что ты напрочь об этом забыл.

— Это у тебя лицо глупое, — по-детски огрызнулся Зоро.

Санджи ухмыльнулся.

— Ты меня уделал, — саркастично заметил он. — Иди сюда, я тебе кое-что привез.

Зоро нерешительно подошел, наблюдая за тем, как Санджи посадил маленькую девочку на стол и достал небольшой торт. Клоя со своего края с любопытством наблюдала, как ее отец поджигает свечи.

Она сильно подросла с того момента, как Зоро впервые ее увидел на фотографии, сделанной спустя десять минут после ее рождения. Сейчас перед ним сидела маленькая девочка, одетая в желтое кружевное платье, белые колготки и желтые туфельки. Она выглядела в точности как Санджи, не считая некоторых отличий: вьющиеся волосы платинового блонда были на три тона светлее; огромные глаза темного, почти сапфирового оттенка; бледная кожа, маленький нос кнопкой и длинные, обрамляющие глаза ресницы. Но больше всего Зоро заинтересовали ее брови: они не закручивались как у Санджи, тем не менее, можно было разглядеть начало завитка на конце правой брови и начале — левой.

Зоро не смог сдержаться и рассмеялся.

Санджи непонимающе на него посмотрел.

— Что смешного, голова-трава?

— У нее уже растет кудряшка, — отметил Зоро, и Санджи покраснел. — Ты же говорил, что это передается только по мужской линии.

— Мне мама так сказала! — рыкнул Санджи. — Заткнись! Она великолепна.

— Так и есть, — согласился Зоро, заставляя его покраснеть сильнее. — Надеюсь, твои гены не усложнят ей жизнь.

— Ха-ха, — саркастично произнес Санджи. — Прекрати смеяться над маленькими девочками. Садись и ешь свой торт.

— Я не над ней смеюсь, а над тобой, — поправил его Зоро, но сделал то, что ему сказали: сел рядом с Санджи, взяв в руки пластиковый нож.

@темы: Перона, Зоро, Санджи, Робин, Михоук Соколиные Глаза, Усопп, Луффи, Нами, Чоппер, Брук, Шанкс, Фрэнки

---

[ежовввика]

Название: I Like Your Friends
Автор: Wordweaver
Переводчик: ежовввика.
Оригинал: I Like Your Friends

Мне кажется, ты забавный.
Мне нравятся твои друзья.
Мне нравится, как они относятся к тебе.
- Joyce Manor

От переводчика:
Я никак не могу остановиться и продолжаю знакомить читателей с циклом Wordweaver "A Wild Combination" ("Безумное сочетание"). Это первая глава третьей части!

Читать на АО3 глава 1\5

@темы: Зоро, Санджи, фанфик, Робин, Усопп, Луффи, Нами, Чоппер, Брук, Фрэнки

---

Перевод «Как сохранить жизнь»

[NewBadGirl]

Название: Как сохранить жизнь;
Автор: Dangit;
Переводчик: NewBadGirl;
Бета: Victoria Logan;
Персонажи: Ророноа Зоро/Винсмок Санджи, Фрэнки/Нико Робин, Монки Д. Луффи/Трафальгар Д. Ватер Ло, Нами/Нефертари Виви, Тони Тони Чоппер, Усопп, Брук, Михоук Дракуль, ОЖП;
Размер: около 11 000 слов;
Рейтинг: NC-17;
Жанр: уже становится лучше, ангст, херт-комфорт;
Статус: закончен;
Разрешение на перевод: получено;
Краткое содержание: И я бы остался с тобой на ночь, если бы знал, как сохранить жизнь.
Пятый рассказ из цикла «Нормальная жизнь».

___________________________
Ты сделаешь первый шаг и скажешь,
что вам нужно поговорить.
Он будет мерить шагами комнату, а ты скажешь ему сесть, ведь это просто разговор.
Он в ответ лишь вежливо улыбнётся,
А ты вежливо, но отвлеченно посмотришь на него.
Он уйдёт, а ты останешься
В страхе и упрёке
И начнешь думать, какого черта ты вообще всё это затеял.
___________________________

Одним из первых правил, которые Чоппер выучил в медицинской академии, был осмотр пациентов в качестве субъекта. Ему никогда не нравилось данное наставление, хотя он понимал, откуда росли ноги. Объективность — это ценный элемент профессии, особенно когда стоит вопрос жизни и смерти. Люди, которые знали его за стенами больницы, часто шутили, что в нем уживались две личности. Было тяжело разрываться между любящим веселиться парнем и опытным доктором, но так он хотя бы мог сохранять рассудок.

«Это защитный механизм», — объяснил он себе. У него были друзья, которые часто получали травмы: Луффи, выбежавший на встречную полосу в погоне за кошкой; Нами, въехавшая в дерево; Робин… вообще-то он не знал, как именно та сломала руку. К тому же перелом был странным, — и именно поэтому Чоппер научился хладнокровно абстрагироваться и смотреть на вещи логически. Его личные переживания могли подождать до тех пор, пока он не убедится, что пациент выживет. Чопперу шел двадцать первый год, четыре из которых он проработал врачом… Он не мог позволить себе стоять истуканом в операционной.

Но когда Чоппер зашел в палату, где царил полнейший хаос, ему будто снова стало семнадцать, он — невежественный и наивный — только получил диплом медицинской школы. Речь звучала как тарабарщина, когда медсестры говорили об отказе жизненных функций и образовали толпу вокруг пациента, каждая пыталась перекричать другую. Острая вонь дезинфицирующего средства и крови ударила в голову, и у Чоппера закружилась голова. Из-за всплеска активности персонала он оставался неподвижным, а развернувшееся чудовищная картина перед глазами заставила его почувствовать себя маленьким и бесполезным.

Но самое страшное во всем этом — тело на кровати. Чоппер узнал зеленые волосы и три золотые серьги в ухе. На этом все. Потому что остальное… было ему совершенно незнакомо.

Он не знал никого с такой пепельно-бледной кожей, вроде той, что видел у трупов. Не узнавал прерывистое дыхание, которое почему-то было слышно в царившем гомоне. Не узнавал истощенное тело, которое когда-то было сильным и мужественным и заставляло Чоппера чувствовать себя маленьким ребенком рядом со старшим братом, независимо от того, сколько ему было лет Он не узнавал изуродованное лицо, частично накрытое марлей, и кровь, которая стекала с кровати на пол и собиралась в лужу на светлой плитке. Не узнавал широкий, худой, истекающий кровью торс с огромной вывернутой по краям раной, которая открывала обзор на внутренности, что было недопустимо за пределами операционной.

Потому что, естественно, это был не Зоро. Не тот Зоро, которого он знал. Не тот сильный человек, на которого он равнялся и которым восхищался с самого первого дня их встречи. Не тот человек, который помог ему справиться со смертью дедушки, тот, чье теплое тело защищало его по ночам после похорон. Это не тот человек, который держал спину прямо, твердый и уверенный, невозможно сильный, способный противостоять чему угодно. Эти хрупкие руки не могли быть теми, что гордо трепали его по голове, когда он делился своими достижениями; теми, что успокаивающе гладили по спине, когда он ошибался; теми, что Чоппер так восхищался, наблюдая, как они управляются с клинками. Это не те руки, что невозможно нежно утирали его слезы в тот день, когда первый пациент умер на его столе. Это лицо не могло принадлежать тому, кто улыбался так широко, тепло и с такой большой любовью, от чего ему всегда хотелось иметь такого брата, как он.

Этот человек не мог быть Ророноа Зоро, которого он знал.

— Доктор Чоппер! Вы нам нужны!

Чоппер вздрогнул и посмотрел на ординатора. Тот смотрел на него умоляюще, руки в перчатках были покрыты кровью. Чоппер чувствовал безнадежность в комнате, ощущал исходящий страх от каждого человека, несмотря на то, что все они были ветеранами своего дела. Тело на кровати не двигалось, сердцебиение было слишком медленным для правильного кровотока. Ему было необходимо переливание крови и укол адреналина, чтобы ускорить сердцебиение. Без этого он умрет.

Да, лучше всего продолжать так думать: просто тело. Обычный пациент. Это не Зоро, конечно же, не он. Это не мог быть он. Потому что впервые в жизни, Чоппер не был уверен, что сумеет спасти чью-то жизнь.

___________________________
Что я сделал не так? Я потерял друга
Где-то в горечи этой жизни
И я бы остался с тобой на ночь,
Если бы знал, как сохранить жизнь.
___________________________

Из-за лжи Усопп несколько раз попадал в неприятности. Совсем недавно он почти что ввязался в драку с какими-то головорезами, которые слышали, как он хвастался своей армией в тысячу человек (которая действительно существовала) и решили узнать, правда ли это (правда). К счастью, Фрэнки и Робин были неподалеку и видели, как он победил каждого из них. Они помогли разобраться с парочкой человек, но из сотни — нет, тысячи — Усопп справился с большинством из них.

Но достаточно о том случае.

Больше всего ему запомнился момент, когда он соврал о Зоро. Ему было четырнадцать, когда Санджи их познакомил. Он ничего не знал о Зоро, кроме того, что он был чертовски силен и — как часто напоминал ему Луффи — суперкрут. Как будто ему нужно было об этом напоминать. Может быть, он и познакомился с ним через Санджи, но Усопп определенно слышал его имя задолго до этого. В средней и старшей школе не было ни одного ребенка, который бы не знал о Зоро и Санджи. Эти двое были прославлены количеством драк, устроенных в школе и своей огромной силой.

Луффи называл их потрясными, Нами — дебилами, Усопп — жуткими, но большинство соглашались, что они были ужасающими. Однако Санджи был компанейским, поэтому этот эффект быстро исчез. Стоило Усоппу увидеть, как Санджи, кровя носом, опустился на колени у ног Нами, его страх вперемешку с восхищением резко уменьшился.

Но Зоро… Боже, это была совершенно другая история. Зоро был тихим, мужественными типом, который мог заставить трястись колени одним только взглядом. У него был глубокий тембр голоса, который контрастировал с ломавшимся высоким голосом Санджи (у того поздно настало половое созревание). У него были глубокие серые глаза, постоянно хмурый взгляд и звериный лексикон.

Поэтому Усоппу было очень легко солгать. Это была классическая ситуация «мальчик, который кричал: «Волк!». Усопп пришел, исполненный торжества и героизма, и поведал свой невероятный рассказ о храбрости всем, кто проявил интерес: он хвалился тем, как Зоро ужасно пострадал, когда упал в старый заброшенный колодец, и Усопп, как поступил бы любой настоящий герой, спрыгнул вниз и спас его.

Хм, возможно, это больше походило на ситуацию с Лесси. Но, серьезно, между собакой и волком Усопп скорее выберет второго. Волки намного лучше, быстрее и умнее, привыкшие к жестокости дикой природы, а не любви и верности товарищам.

Как бы не сложилась ситуация — с собакой или волками, — проблема заключалась в том, что Усопп в то время не знал, что Зоро мог легко заблудиться в трех соснах. Он также не знал, что тогда Зоро заплутал так сильно, что даже его отец разволновался. Еще он не знал того факта, что тот самый отец был среди слушателей, когда Усопп делился своим фантастическим рассказом. Только вот… Отец Зоро не поверил, когда Усопп дошел до конца истории, где спасает его сына.

Именно поэтому Усопп успешно организовал поисковую группу в масштабе всего города ради потерявшегося зеленоволосого подростка. Правдивая история. К сожалению.

К счастью, Зоро объявился до того, как дело перешло в руки штата, и как только он узнал, что случилось, то сразу же поддержал легенду Усоппа. Без единого колебания. Не имело значения, что Зоро не был ранен. Что одежда его была сухой, когда он якобы упал в колодец. Зоро был непреклонен: да, он действительно упал в колодец, да, Усопп действительно героически спрыгнул вниз, чтобы его спасти.

Независимо от количества несостыковок и непоследовательности его истории, Зоро ее придерживался. Именно так Усопп вышел сухим из воды.

С тех пор, когда бы Усопп не думал о Зоро, первым, что приходило ему в голову, были не сила и храбрость, а доброта.

Он не знал, почему это конкретное воспоминание появилось перед глазами, когда он смотрел на бессознательное тело своего друга. Усопп взглянул на аппарат, который помогал дышать Зоро; маску, которая закрывала половину его лица. Усопп смотрел на многочисленные трубки инфузионной системы, которые обеспечивали его питанием и водой, а также морфием и лекарствами, чтобы помочь биться его сердцу. Усопп знал, что повязка на голове скрывала раненный левый глаз. Из-за бинтов, обернутых вокруг груди, он выглядел маленьким и хрупким. Именно так Зоро никогда не должен выглядеть.

Монотонный звук биения сердца успокаивал, но резкий запах дезинфицирующего средства и медикаментов бил по рецепторам. Он никогда не любил больницы, хотя знал их прекрасно. Но, несмотря на то, что Усопп был в подобном положении сотню раз, неизменно переживая все взлеты и падения вместе с Каей, на этот раз все было по-другому.

Открылась дверь, прервав его размышления, и Усопп развернулся, чтобы поприветствовать Чоппера. Он выглядел уставшим, но Усопп видел облегчение в его глазах, когда тот смотрел на Зоро.

— У него все хорошо, — сказал Чоппер, и Усопп заподозрил, что это было сказано, скорее, чтобы убедить себя, а не его. — Он не приходил в себя?

— Нет, — ответил Усопп. — Нами была здесь до меня и сказала, что он выглядел так, будто готов очнуться в любую минуту, но этого так и не случилось.

Чоппер кивнул.

— Это нормально. Его организм в шоке. Будет лучше, если все самое худшее он проспит.

Усопп следил за Чоппером, когда тот подошел к койке Зоро и запустил пальцы в его волосы. Чоппер выглядел так, как чувствовал себя Усопп, но, по крайней мере, благодаря ему Зоро был все еще жив. Усопп же мог только сидеть в палате и наблюдать, чего было не так уж много.

Зоро издал тихий звук, приглушенный трубкой в горле, и его лоб сморщился от явно испытываемой боли.

Чоппер медлил несколько секунд, но потом протянул руку к одной из трубок, взял регулятор и крутил колесико до тех пор, пока прозрачная жидкость не начала разливаться по венам Зоро.

— Что это? — поинтересовался Усопп.

— Морфин, — ответил Чоппер. — Он испытывает… невыносимую боль. Не только от раны, но также из-за… зависимости. Я не должен ему это давать, но я просто не могу. Ему безумно больно.

— Тогда все в порядке, — сказал Усопп. — В смысле, для этого и существует морфин, разве нет? Чтобы облегчить боль.

Чоппер вздохнул и покачал головой, его взгляд был приклеен к лицу Зоро: он стал легче дышать, а лицо разгладилось, практически излучая умиротворение.

— Морфин вырабатывает сильное привыкание, — объяснил Чоппер. — Он может облегчить абстинентный синдром, но я не смогу продолжать давать его ему. Абстинентный синдром при морфине часто фатален… и я не хочу смешивать слишком много веществ, потому что до сих пор не знаю, что конкретно он принимал.

Усопп нахмурился. Когда Робин объяснила им, что случилось с их другом, он не смог поверить. Зоро — наркоман? Да ни за что. Усопп чуть не сказал Робин, что вранье — это его специализация, а не ее. Но мрачное выражение ее лица сдержало порыв.

Ему было интересно, что стало причиной действий Зоро. Должно быть, произошло что-то, отчего ему было невероятно больно; что-то, что было невозможно ужасным, раз это так сильно на него повлияло. Зоро был самым сильным человеком, которого он знал, и даже наблюдение за ним в нынешнем положении, однозначно, не изменило его мнение.

Усопп не знал, что заставило пойти его на этот шаг, но что бы это ни было… Это наверняка убило бы Усоппа, окажись он в такой же ситуации.

— Он поправится? — тихо спросил Усопп, надеясь, что Чоппер не услышит беспокойства в его голосе.

Но Чоппер услышал, и прежде чем губы растянулись в явной фальшивой улыбке, на мгновение его лицо болезненно скривилось. — Он поправится, Усопп. Мы же о Зоро говорим. Все будет хорошо.

— Ты, несомненно, прав, Чоппер!

Из них двоих Усопп всегда был лучшим лжецом.

___________________________
Дай ему понять, что ты знаешь все лучше,
Потому как после всего пережитого, это действительно так и есть.
Попытайся сделать, так, чтобы он почувствовал себя беззащитным,
Не учитывая, то какой он наивный.
Положи ему на стол список всего, что тебя не устраивает,
Потому как слова не помогут,
И помолись, чтобы он услышал тебя.
___________________________

Робин вернулась домой глубокой ночью. Фрэнки почувствовал, как она медленно и осторожно забралась на кровать и легла к нему спиной. Фрэнки видел только очертания ее тела, черные волосы и одежду, из-за которой она словно растворялась в темноте.

Но ее прохладная ладонь коснулась его, и когда она потянула его ближе к себе, Фрэнки охотно придвинулся, крепко обнял ее и зарылся лицом в волосы. Никто из них не проронил и слова, в этом не было необходимости.

Фрэнки первым поднялся утром с кровати, двигаясь аккуратно, чтобы не разбудить Робин. Он знал, что через несколько часов ей нужно будет вернуться на работу, но перед этим она заедет в больницу. И Фрэнки собирался поехать с ней — совсем не потому, что Робин была нужна его поддержка, скорее, он сам в ней нуждался. Со стороны можно было подумать, что он трус, но Фрэнки не мог заставить себя навестить Зоро в одиночестве.

Он знал, что Санджи также не приходил в больницу, но у него, по крайней мере, была уважительная причина. Клое было чуть больше месяца, и забота о ней отнимала большую часть времени. Не говоря уже о том, что Санджи не решался прийти с ней в больницу, когда врачи позволили забрать ее две недели назад.

Но Фрэнки не был отцом с красивой здоровой малышкой на руках, которая не позволяла бы ему навестить друга. Усопп был там, Нами — тоже. Луффи и Чоппер практически не покидали больницу… Теперь настал его черед.

Запах кофе разбудил Робин, но прежде чем присоединиться к Фрэнки на кухне, она заглянула в ванную и умылась.

— Как дела? — спросил он, зная, что Робин не ответит, пока немного не взбодрится.

Она закрыла глаза и вдохнула аромат обжаренных кофейных зерен, после чего сделала глоток, и ее тело заметно расслабилось.

— Все идет гладко, — наконец ответила она. — У нас достаточно доказательств, чтобы упрятать синдикат Донкихота за решетку.

Фрэнки постучал ногтем по деревянной столешнице.

— Включая Зоро.

Выражение ее лица осталось бесстрастным.

— Будучи членом высокого ранга, Зоро действительно включен в список.

Фрэнки прикусил язык, чтобы не сказать того, что хотел. Он знал, что его слова бесполезны. Робин не делилась своими мыслями с ним — они встречались уже четыре года, но она все еще оставалась очень скрытной, — однако Фрэнки знал ее достаточно хорошо, чтобы быть уверенным: у нее еще много тузов в рукаве.

— Он очнулся три дня назад, — пробормотал он. — Я разговаривал с Усоппом. Зоро в сознании, но он просто… лежит.

— Удивлена, что он еще не умер, — прямо сказала Робин, хотя глаза выдали ее настоящие чувства: не удивительно, что она испытывала облегчение. Пусть Фрэнки ей этого и не скажет. Разве был смысл? — Он принимал большие дозы нового экспериментального наркотика Цезаря. Дофламинго смог убить Моне только тремя граммами… И, насколько я знаю, Зоро принял около двадцати в течение двух недель.

Фрэнки испытывающе на нее посмотрел.

— Ты поэтому хочешь поговорить с Чоппером так срочно? Ты наконец-то добралась до документов Цезаря?

— Я не могу делиться подробностями дела с гражданскими, — автоматически проговорила Робин.

— А еще тебе нельзя обсуждать свою работу со мной, тем не менее мы это делаем.

Уголки губ Робин приподнялись, и Фрэнки ухмыльнулся. Каждая ее улыбка воспринималась личным достижением.

— Насколько я понимаю, этот новый препарат должен был стать революционным, — объяснила Робин. — Вызывает сильное привыкание и заставляет потребителя увеличивать дозу с каждым приемом. Тем не менее он действует как вирус, подстраиваясь под иммунную систему и задерживая любые серьезные последствия.

Фрэнки нахмурился.

— То есть? Предполагается, что это полезный для здоровья наркотик?

— Конечно же нет. Я сказала задержать, а не остановить. Героин, экстази, кокаин — все они вредят организму постепенно, все проявляют симптомы. Но с Коро все совсем не так. Внешне потребитель может оставаться здоровым… пока продолжает принимать наркотик. Симптомы не проявляются до тех пор, пока человек не перестанет употреблять. Фактически, этот препарат с фатальным абстинентным синдромом. Таким образом, человек вынужден принимать наркотик, чтобы выжить. Приход доставляет сильное блаженство, а детокс, в буквальном смысле, фатален, чтобы бросить.

Фрэнки вздохнул и потер лицо руками. Ситуация, положение в целом, просто нереальное. Он никогда бы не подумал, что Зоро когда-либо окажется в подобной ситуации. Жизнь с Робин приносила свои плоды: Фрэнки был больше знаком с наркоманией и наркопреступностью, чем обычный человек. Он встречал бывших наркоманов и даже нанял некоторых людей, прошедших курс реабилитации — кого-то из них он считал своими друзьями, — но независимо от того, что со временем Фрэнки узнал их лучше, он никогда не мог представить, что творилось в их голове в тот момент, когда они решили принять наркотики.

Как человек шел на такое? Как кто-то мог охотно разрушить свою жизнь? Даже в самое поганое время Фрэнки никогда не чувствовал искушения. И он не считал, что у него была железная воля: конечно, им были совершены несколько ошибок, о которых он сожалел.

Тем не менее Фрэнки считал, что Зоро обладал железной волей. Но не мог понять, как он поддался этому искушению, как… Что… Зачем он сделал нечто подобное?

Именно это волновало Фрэнки больше всего: не тот факт, что Зоро в данный момент лежал на больничной койке, окровавленный и зависимый, а то, что Фрэнки нихуя не знал. Он считал себя другом Зоро, практически семьей. Фрэнки доверил бы ему свою жизнь — черт возьми, он бы доверил ему жизнь Робин, — и всегда считал, что Зоро чувствовал то же самое.

Но теперь разве у него было моральное право называть себя другом Зоро? Как он мог говорить, что беспокоится о Зоро, если он никогда не обращал достаточно внимания, чтобы заметить, что с ним происходило? Разве он сможет снова назвать его своим братом, если он ни разу не поинтересовался, почему Зоро переехал из штата?

Он знал, если бы Фрэнки оказался на его месте, Зоро пришел бы к нему. Нами и Санджи часто подвергали сомнению его интеллект, но все прекрасно осознавали тот факт, что Зоро замечал больше, чем показывал. В этом он был похож на Робин. Он просто обрабатывал информацию немного по-другому. Робин впитывала информацию, анализировала, а после сохраняла ее в чертогах разума, в то время как Зоро просто классифицировал информацию на важную и неважную. Важную информацию он хранил в голове, а остальное быстро забывал.

— Фрэнки, хватит об этом думать.

Он посмотрел на Робин, сжал губы.

— Ты о чем?

— Самобичевание ничего не изменит, — сказала Робин. — Если ты хочешь кого-то обвинить, то вини меня.

Фрэнки нахмурился.

— Но ты не…

— Пойдем. Мы опоздаем.

Фрэнки уставился на нее, но Робин просто поднялась и поставила пустую кружку в раковину. Больше она ничего не сказала, и было бесполезно даже пытаться вытянуть из нее что-либо.

— Ты идешь? — спросила Робин, и Фрэнки кивнул.

Естественно. Однажды Фрэнки уже подвел Зоро, но этого больше не повторится. Он будет рядом со своим другом каждый день, начиная с сегодняшнего, пока тот не поправится. И даже после. Он будет рядом, когда Зоро захочется с кем-нибудь поговорить или расслабиться. Фрэнки просто, блядь, будет рядом с ним. Больше никогда он не позволит Зоро думать, что он одинок.

___________________________
Что я сделал не так? Я потерял друга
Где-то в горечи этой жизни
И я бы остался с тобой на ночь,
Если бы знал, как сохранить жизнь.
___________________________

Нами ненавидела больницы. Атмосферу, запах, еду и чертовы стены — все это она ненавидела. С тех пор, как умерла Бельмер, шагу в них не ступила и поклялась себе, что больше никогда туда не вернется. Она нарушила обещание, когда ехала в машине скорой помощи после аварии. А теперь нарушила его снова из-за Зоро.

Нами хотела что-нибудь сказать. Хотела спросить: в порядке ли он? Нужна ли ему вода? Голоден ли он? Может быть, он хочет, чтобы ему взбили подушку? Независимо от того, что ему нужно, она сделает это. Безвозмездно. Но ее голос пропал.

Она не знала, как Усопп это делал — говорил и говорил, делясь всеми малейшими подробностями своего дня, несмотря на то, что Зоро никогда не отвечал. Он не мог — не с трубкой в горле. Зоро просто лежал, здоровый глаз был открыт и неподвижен, а монотонное пиканье кардиометра было единственным звуком в комнате помимо голоса Усоппа.

Взгляд Нами упал на контрольную панель в руке Зоро. За последний час он уже третий раз нажал на кнопку подачи морфина. Разве это не много? Чоппер сказал, что ему очень больно. Она перевела взгляд на плотные повязки на груди, но быстро отвела глаза.

Она не могла заставить себя на них смотреть. Не могла заставить себя говорить.

Зоро вновь нажал на кнопку, и Нами наблюдала за тем, как еще больше морфина поступило в его организм. Голос Усоппа дрогнул, но он продолжил смело рассказывать историю. Тот, по-видимому, был храбрее нее.

Звук кардиомонитора участился, затем замедлился. Усопп продолжил говорить, и Нами закусила губу. Она хотела снова ударить по панели, хотела закричать на него, чтобы тот перестал быть сволочью, хотела ударить его по затылку… Нами просто хотела снова услышать его голос. Ей было все равно, если с губ Зоро сорвется издевательство или оскорбление. Она даже была не против, если ее снова назовут ведьмой, она хотела услышать хоть что-нибудь.

Нами хотела, чтобы ее друг вернулся. Она хотела, чтобы Зоро вернулся.

Пальцы Зоро дрогнули, и Нами вскочила со своего стула до того, как успела подумать. Она двигалась быстро; выхватила панель управления из его руки, и когда Зоро посмотрел на неё, сердце Нами чуть не остановилось.

Радужки были светлее, чем она помнила, а взгляд — заторможенным.

— Т-тебе хватит, — голос прозвучал мягче, чем она ожидала — он дрожал.

Зоро перехватил ее кисть, и Нами посмотрела на него с ужасом: его хватка была слабой — невероятно слабой, — а рука — костлявой и холодной. Нами внезапно поняла, что могла разглядеть, как кожа натягивается на его ключицах. Лицо Зоро осунулось, тело исхудало. От него... словно осталась одна оболочка.

— Нами, ему больно, — прошептал Усопп. — Чоппер сказал…

— Он и так уже принял слишком много! — рявкнула она, и хватка на ее запястье стала сильнее. Нами посмотрела на Зоро, поджав губы. Что он?.. — Тебе больше нельзя, — твердо сказала она, и Зоро сузил глаз.

— Нами…

— Нет, Усопп, — повысила она голос. — Ты разве не видишь, что он делает? Мне плевать, насколько ему больно, я не собираюсь с ним сюсюкаться!

От хватки на запястье стало почти больно, а взгляд Зоро потемнел.

— Ты ведешь себя как мудак, идиот! — закричала на него Нами. — И я не буду потакать твоей зависимости! Больше морфина ты не примешь, и это не обсуждается!

Ей было больно: на запястье точно останется синяк. Зоро же был взбешен. И от ярости в его взгляде она чувствовала себя счастливой.

Это тот самый Зоро: упрямый и сварливый друг, которого она помнила. Тот, который ненавидел, когда ему указывали, что делать, и постоянно с ней конфликтовал. Это был не ее Зоро, но, по крайней мере, это лучше, чем пустая оболочка, с которой разговаривал Усопп.

Нами вырвала руку из его ладони и убрала панель управления так далеко от Зоро, насколько это было возможно.

— Я поговорю с Чоппером, чтобы он избавился от этого, — твердо сказала она, уставившись на Зоро. Вот так, злись. — И если ты дашь ему панель, Усопп, я буду выписывать тебе штраф в десять тысяч долларов каждый раз, как он нажмет на кнопку.

— Что? Эй, это нечестно!

Ей было плевать. Нами чувствовала на себе тяжелый взгляд Зоро, когда выходила из палаты, и не смогла сдержать улыбку. Пусть он ее ненавидит. Пусть презирает. Это не имело значения, потому что до тех пор, пока он чувствовал, до тех пор, пока в нем горела искра… Нами была готова на что угодно.

Дежурные медсестры сообщили ей, что Чоппер был в своем кабинете, и несмотря на то, что была там всего пару раз, она запомнила дорогу. Нами не удивилась, увидев Робин и Фрэнки, которые о чем-то переговаривались с Чоппером, но их разговор оборвался, как только она вошла внутрь.

Нами приподняла бровь, мгновенно почувствовав странную атмосферу.

— Что происходит?

— Нами! Разве ты не присматривала за Зоро? — улыбнулся Чоппер, проигнорировав ее вопрос.

— Именно поэтому я здесь, — произнесла она, скрестив руки на груди. — Ты должен прекратить давать ему морфин.

К ее удивлению, Чоппер согласно кивнул.

— Я знаю.

— Я сказала ему то же самое, — добавила Робин до того, как Нами что-либо успела ответить. — Как бы больно ему не было без морфина… Будет еще хуже, если он станет от него зависим.

Чоппер вновь кивнул и потер затылок.

— Раньше я не… Я не привык иметь дело с наркотической зависимостью, это не входит в мою область знаний, но мне было дано разрешение контролировать лечение Зоро во время его кратковременного пребывания здесь. Будет чрезвычайно сложно, не говоря уже о том, что больно.

— Кратковременного пребывания? — переспросила Нами. — Что ты имеешь в виду? Я сказала тебе, что оплачу все медицинские счета, мне все равно, насколько продолжительным будет лечение.

— Проблема не в этом, Нами, — мягко сказала Робин. — Не забывай о том, что Зоро находится под арестом. Как только самые худшие стадии абстинентного синдрома пройдут, его переведут в реабилитационный центр, находящийся под юрисдикцией федерального правительства.

— Н-но, Робин! Это же Зоро… Ты не можешь позволить им!..

— Может, он и наш друг, Нами, но не забывай о том, что он также преступник. Зоро связан с одним из крупнейших наркотических синдикатов в мире, не говоря уже о том, что его осудили за убийство второй степени.

— Что?

Нет, это не могло быть правдой. Только не Зоро. Он не… он бы никогда! Это не правда.

— Эм, Робин… Мне кажется, Нами об этом не знала, — сказал Фрэнки, и Робин удивленно моргнула.

— Ох, я… Нами, это конфиденциальная информация. Тебе нельзя…

— Ты что-нибудь с этим сделаешь, — перебила Нами, вперившись в нее взглядом.

Робин смотрела на нее в ответ.

— Нет, я обычный агент, у меня нет власти…

— Это был не вопрос, — прошипела Нами. — Он наш друг! — закричала она. — Зоро! Ты не можешь просто так сложить руки, Робин! Разве тебе на него наплевать? Это же Зоро… Или ты забыла, что он для нас значит?

Нами зло смахнула выступившие слезы.

«Блядь» — рыкнула она про себя. Чего она не собиралась делать, так плакать. Вся эта ситуация так бесила. Нами чувствовала себя жутко бесполезной. Так не должно было быть.

— Нами, прошу, успокойся, — прошептал Чоппер. — Робин делает все, что может.

— Что ж, этого, блядь, недостаточно, — рявкнула Нами. — Или ты думаешь, что Зоро поступил бы так же? Думаешь, он бы не перевернул весь мир, чтобы тебе помочь?

— Конечно, перевернул бы, — отрывисто сказала Робин. — Он же Зоро, он всегда… — ее голос стих, а взгляд стал задумчивым. Она смотрела в пустоту какое-то время, после чего прошептала: — У Зоро всегда был план.

— Что это значит? — нахмурившись, спросил Фрэнки.

— О чем ты говоришь? — согласилась Нами. — Зоро всегда сначала делает, а потом думает.

Кажется, Робин вышла из своей глубокой задумчивости и широко улыбнулась.

— А вот тут ты ошибаешься, Нами. Зоро всегда выпутывался, когда его припирали к углу.

Робин схватила сумочку и достала оттуда тонкую папку, которую передала Чопперу.

— Здесь полная информация о Коро — наркотике, который Зоро принимал больше всего. Подозреваю, что абстинентный синдром вступит в полную силу через три-четыре дня, раз вы больше не будете давать ему морфин.

— О, спасибо.

— Куда ты идешь? — рявкнула Нами, наблюдая за тем, как Робин надела куртку и повесила сумку на плечо.

Робин ухмыльнулась.

— Собираюсь мир переворачивать. Присматривай за Зоро вместо меня, хорошо?

Нами следила за ней, пока та не скрылась за дверью, а после ухмыльнулась.

— Могла и не просить.

___________________________
Как только он начинает повышать голос,
Ты сразу замолкаешь и предоставляешь ему выбор:
Идти вперед, пока не собьешься с пути
Или расстаться с теми людьми, за которыми следовал всю жизнь.
Он сделает шаг только в одну сторону:
Он все признает
Или просто скажет, что вы не пара
И ты начнешь думать, какого черта ты вообще все это затеял.
___________________________

Луффи всегда считал себя добродушным парнем. Да, он был силен, но не считал нужным постоянно тыкать этим в лицо другим, чтобы лишний раз что-либо доказать. Это же совсем не круто. Нет, он предпочитал проводить свое время вместе с друзьями или есть мясо. Но чаще всего он мог делать и то, и другое!

Да, у Луффи была хорошая жизнь. Классные накама, еда Санджи и парень, который не переживал из-за того, что Луффи совсем не интересовал секс. Да, Торао был классным, а еще очень веселым!

Луффи нравилось знакомиться с новыми людьми, нравилось заводить друзей. Но лучшие друзья — Нами и Усопп, Санджи и Чоппер, Робин и Фрэнки, Брук и Зоро — всегда будут его накама. Теми, кого он будет любить больше всех — ну, помимо Эйса и Сабо, потому что они — братья.

Он — достаточно сильный, чтобы их защитить — сделал бы ради своих накама что угодно. Луффи сразился бы с каждым, кто осмелился навредить его друзьям.

Но… Что он должен был делать, когда его друг причинял боль сам себе? Как он мог помочь Зоро, когда тот себя мучил?

— Если ты продолжишь так смотреть, то дыру прожжешь, — прохрипел Зоро.

— Да? — удивленно спросил Луффи. Вообще-то он действительно мог бы… А, это был сарказм. А Луффи-то думал, что начал лучше разбираться в нем — Ло ведь часто его использовал.

Зоро выглядел уставшим, а еще был на себя не похож. Луффи это не нравилось от слова совсем. Стало лучше, когда Чоппер убрал дыхательную маску и трубку для подачи еды, но Зоро всегда выглядел так, будто ему больно.

— Тебе холодно? — спросил Луффи, заметив, что Зоро дрожит. Его кожа была бледной, но не такой, как у Санджи. Она была того же оттенка, как у Усоппа, когда тот был напуган. Как Нами это называла?

Мертвенно-бледный.

Зоро не ответил. Он вообще почти не говорил. Пусть его и до этого сложно было назвать особо болтливым, но сейчас всё было иначе. Тишина была… другой.

— Тебе нужно поспать, — сказал Луффи. Зоро выглядел уставшим, безумно уставшим.

Луффи видел его таким, когда умерла Куина. Луффи видел его таким, когда он переехал из дома отца. Зоро выглядел побежденным. И Луффи это не нравилось.

Это было неправильно.

— Я не могу, — огрызнулся Зоро. — Мне больно.

— Где? — тут же спросил Луффи. Он поможет. Что бы это ни было, он поможет.

— Везде! — выкрикнул Зоро, и перемена настроения оказалась настолько неожиданной, что Луффи почти удивился. — Везде, блядь, болит! Мой блядский торс, блядский глаз, блядская кровь… все, сука, болит!

Глаз Зоро расширился, и он резко перегнулся через бортик кровати; его вырвало желчью на пол, и Луффи, инстинктивно отскочив назад, почти сразу рванул вперед, придерживая Зоро за плечо, чтобы он не свалился.

Зоро оттолкнул Луффи: его снова рвало водой, он буквально давился пустотой. Глаза покраснели, а на щеках остались дорожки от слез, и когда он ухватился за Луффи в поисках опоры, тот даже и не почувствовал хватки на своем плече.

В Зоро будто не осталось ничего, кроме костей.

Зоро тяжело опустился на кровать и с отвращением вытер рот, избегая взгляда Луффи. Луффи же заметил небольшие пятна крови на грудных повязках и забеспокоился, что тот сорвал несколько швов, поэтому быстро нажал на маленькую красную кнопку для экстренных ситуаций, о которой ему рассказал Чоппер.

— Почему вы, ребята, не дали мне просто, блядь, сдохнуть?

Луффи развернулся и уставился на Зоро: из здорового глаза на подушку текли слезы, но было ли это из-за рвоты, или же Зоро действительно плакал — Луффи понять не мог.

Он никогда раньше не видел, чтобы Зоро плакал.

— Луффи… мне очень больно, — прошептал Зоро. — Мне нужно… нужно это принять.

— Что принять?

— Что угодно, — быстро сказал Зоро, взглянув на него. — Луффи, что угодно. Я знаю, что ты можешь мне помочь, знаю, что могу на тебя положиться. Луффи, ты единственный, кому я доверяю… Ты должен мне помочь.

Слова больно укололи. Луффи знал, что в другой ситуации Зоро никогда не использовал бы его доверие таким образом, поэтому видеть, как вел себя Зоро, было невыносимо. Чоппер предупредил их о некоторых симптомах ломки, поэтому Луффи знал: сейчас Зоро не мыслил здраво. Он сделал бы всё, чтобы удовлетворить свою зависимость, даже если для этого пришлось бы опуститься до манипулирования друзьями.

— Нет, — твердо сказал Луффи, проигнорировав то, как глаз Зоро расширился от неверия и предательства. — Больше никаких наркотиков, Зоро. Тебе будет больно… Очень больно, но потом ты почувствуешь себя лучше. Тебе нужно смириться.

— Тебе, блядь, легко сказать, — прошипел Зоро. — Что ты за друг такой?

Луффи не успел ответить — дверь открылась, и в палату вошел Чоппер вместе с двумя высокими, сильными санитарами и пугливой медсестрой.

— В чем дело? О-о… — Чоппер кивнул медсестре, которая снова вышла, вероятно, чтобы найти чем вытереть пол. — Как ты себя чувствуешь, Зоро? Рана болит?

— Ощущение, будто меня разрезали, и это чувство не проходит, — прорычал Зоро. — Будет лучше с каким-нибудь чертовым обезболивающим. Разве это не твоя обязанность, Чоппер? Сделать так, чтобы мне стало лучше?

— Моя, — тихо подтвердил Чоппер. — У тебя началась первая стадия абстинентного синдрома, Зоро. Тошнота, агрессивное поведение, дрожь, лихорадка, физическая боль… Это только начало. То, что давал тебе Цезарь, практически яд в виде порошка и…

— Кстати, на вкус было ничего, — перебил Зоро. — С ним я чувствовал себя намного лучше, чем сейчас.

Чоппер громко сглотнул, и Луффи нахмурился, скрестив руки на груди. Он знал, что Зоро не был собой в данный момент, знал, что тот бы ни за что не повел себя с Чоппером так жестоко в своем обычном состоянии, но это не значило, что ему было приятно то, что он сейчас слышал.

— Облегчение было кратковременным, — продолжил Чоппер, найдя в себе силы. — Если я позволю абстинентным синдромам вот так продолжаться, для тебя это будет медленной смертью. Два месяца, и ты умрешь.

— А-а, вероятно, карма реальна, — пробормотал Зоро. — Значит, если я ходячий покойник, почему вы не можете дать мне морфин, а? Надежды нет, Чоппер. Да ладно тебе, выручи умирающего человека.

— Мы не дадим тебе умереть, — твердо сказал Луффи. — Правда, Чоппер?

Чоппер уверенно кивнул и подал знак одному из санитаров. Тот вышел вперед и передал Чопперу шприц. Он был наполнен густой ярко-розовой жидкостью, а игла казалась невозможно длинной.

Зоро уставился на Чоппера, здоровый глаз расширился от ужаса. Он сел, поморщившись от дискомфорта, но так и не отвел взгляда от шприца.

— Что это? — прошептал он.

— Противоядие, — ответил Чоппер. — Коро убивает, потому что имеет затяжные симптомы. Рвота вызывает дегидратацию, температура при лихорадке со временем повышается, сердечный ритм будет увеличиваться, пока твое сердце буквально не взорвется. Это грязная смерть. И болезненная.

— Я спросил не об этом, — прошипел Зоро. — Что это, блядь, такое?

— По сути, бустер-инъекция, — объяснил Чоппер. — Она подавит некоторые из худших симптомов. Те, которые угрожают твоей жизни, но независимо от того, что ты сейчас чувствуешь… Это ничто по сравнению с тем, что ждет тебя дальше.

Ошеломленный Зоро смотрел на него, и Луффи нерешительно шагнул ближе.

— Ты не можешь этого сделать! Я не позволяю тебе втыкать это в меня! — прокричал Зоро.

— Суд постановил, что из-за приема наркотиков уровень твоей рассудительности упал, поэтому решение о твоем лечении было принято ближайшим родственником. Твой отец дал согласие на лечение и…

— На хуй моего отца! На хуй тебя! Ты не… не приближайся, блядь, ко мне!

Зоро дернулся в сторону от санитара, который схватил его за руки, и зарычал, когда второй подошел к кровати и вдавил Зоро в матрас, придерживая за ноги.

— Луффи, — тихо сказал Чоппер, и он кивнул. Луффи глубоко вздохнул, подошел к Зоро и прижал ладонь к его щеке, заставив отвернуться в сторону, чтобы дать доступ к правому плечу.

— Луффи, не надо, — прошептал Зоро, его тело тряслось от бессильного гнева и отчаяния. Луффи прекрасно видел, как Зоро старался изо всех сил скинуть с себя его руку, но был недостаточно силен.

Луффи хороший друг. В себе он не сомневался. Он совершил ужасную ошибку, не заметив съедавшую Зоро боль, пока все не дошло до этого, но он собирался исправиться. Луффи станет сильнее, чтобы Зоро больше себя так никогда не чувствовал.

Ему придется стать сильнее, если он хочет сражаться с Зоро, потому что он знал, что его друг тоже силен — Зоро был самым сильным из всех. И, возможно, сейчас между ними была драка иного рода, где не нужны были кулаки, но Луффи все равно не собирался проигрывать.

___________________________
Что я сделал не так? Я потерял друга
Где-то в горечи этой жизни
И я бы остался с тобой на ночь,
Если бы знал, как сохранить жизнь.
___________________________

Робин не нравилось работать на правительство. Она была хороша в своем деле — очень хороша, — но работа не приносила удовольствия. Ложь, секретные операции, политика — Робин была хороша во всем, но предпочитала нормальную жизнь. Ту, которая у нее была с Фрэнки.

Правда, бывали случаи, когда Робин ценила свою профессию. В конце концов, кто-то должен был делать грязную работу. И если было необходимо замарать руки, чтобы принести в мир немного добра, она была согласна это делать.

Робин просто никогда не ожидала, что однажды работа так близко проберется к ее дому.

Она никогда не ожидала увидеть кого-либо из своих друзей погрязшим в болоте подпольного мира.

Во всей этой ситуации больше всего она жалела о том, что не задержалась у Зоро подольше. Она чувствовала, что что-то было не так, прекрасно понимала, что что-то произошло между ним и Санджи, но не была уверена, что именно. До сих пор не знала. Неважно, насколько она была умелой, Санджи всегда хранил секреты лучше нее. В навыках обмана Санджи ее опередил.

Но Робин работала с наркоманами и дилерами уже многие годы, возможно, дольше, чем должен кто-либо ее возраста, и она не видела знаков. Она думала, что поступает правильно, дав Зоро список ее агентов, исключая имена тех, кто был под ее командованием: Моне, которая работала с Михоуком в ФСКН; Кид, который находился в Токио в посольстве управления по борьбе с наркотиками; и Кобра, который работал с автоматизацией проектирования электронных устройств в Египте и успешно создал целую сеть под прикрытием.

Робин подвергла риску жизни своих агентов, чтобы обезопасить Зоро, хотя должна была просто вытащить его оттуда. До того, как он подсел на Коро. Но она не думала, что Зоро будет злоупотреблять, что он когда-нибудь станет жертвой наркотиков.

Была ли слепая вера в друга ее ахиллесовой пятой? Неужели своими эмоциями она притупила рассудительность?

Возможно, это случилось потому, что она всегда воспринимала Зоро не нуждающимся в защите человеком, а тем, кто сам сможет защитить кого угодно.

И, кажется, по крайней мере в этом аспекте, она не ошиблась.

— Ты нашла какую-нибудь полезную информацию? — спросил Михоук, всем своим видом показав незаинтересованность.

— Достаточно, — ответила Робин, будучи все еще неуверенной в том, как к нему относиться. Михоук — причина, по которой Зоро оказался в больнице... однако он же — причина, по которой Зоро оказался в больнице, а не в тюрьме, отбывая пожизненный срок. Благодаря нему Зоро не умер от кровотечения в том самом поле. Он же был тем, кто связался с Робин и Ло, чтобы они перевезли Зоро в больницу в Атланте.

— У нас уже есть достаточно доказательств, чтобы упрятать Дофламинго за решетку до конца жизни. Что еще ты пытаешься найти? Ророноа совершил убийство второй степени… Судья просто так не закроет на это глаза.

— Я думаю, судья согласится со мной, что Зоро действовал в целях самообороны, — произнесла Робин. — В конце концов, единственная причина, по которой он атаковал Гладиуса — защита Лили и Моне. Не говоря уже о том, что агент Беллами — которого Гладиус держал в плену и пытал ради информации - выжил благодаря его действиям.

Михоук приподнял бровь.

— О? Не думаю, что его особо волновали твои агенты. Но допустим, что ты сможешь снять обвинение в убийстве… Он все еще остается исполнителем семьи Донкихот, занимающимся распространением ряда незаконных веществ. Не говорю уже о многочисленных обвинениях в шантаже, краже, ряде насильственных и имущественных преступлений. Он все равно окажется за решеткой.

— Многие из моих агентов совершали подобные преступления.

— Да, но они были под прикрытием, это не… оу.

Робин ухмыльнулась, получив удовольствие от понимания в глазах Михоука.

— У тебя нет доказательств, что он работал на тебя под прикрытием, — сказал Михоук.

— Это правда, но я уверена, что любой судья будет более чем счастлив заключить сделку с человеком, который может предоставить им достаточно информации, чтобы уничтожить не только всю семью Донкихот, но и трех других наркобаронов.

Робин подтолкнула раскрытый файл к Михоуку. Было поистине приятно видеть шок на обычно бесстрастном лице стойкого человека. И когда на смену шоку пришло изумление — стало еще лучше.

— Ророноа собрал всю эту информацию? — спросил он, и в его голосе прозвучало что-то похоже на уважение.

Робин кивнула.

— Вся информация на Дофламинго, Требола, Диаманте и Пику… все собрано в этом файле. Дофламинго недооценил Зоро, думая, что делится секретами с мертвецом… и это была его самая большая ошибка.

— Если это приведет к задержанию Кайдо, Тича и Шарлотты, ты сможешь значительно снизить степень его приговора, — пробормотал Михоук. — Ты разговаривала с окружным прокурором?

— Нет, но я думаю, будет несложно убедить Гарпа, — пожала она плечами. — Он человек строгой морали, но рассудительный.

— А Ророноа? Он согласится на сделку?

Робин на мгновение застыла, но быстро отогнала от себя неприятное чувство.

— Зоро поймет. Как только ему станет лучше.

— А-а, значит, ты хочешь провернуть это за его спиной?

— Я практически уверена, что сейчас Зоро ни с чем не сможет согласиться, — огрызнулась Робин. Она сжала кулаки и заставила себя успокоиться. — Я так понимаю, Чоппер уже ввел антидот.

Михоук внимательно и невозмутимо наблюдал за ней.

— Ты уверена, что он скажет тебе за это спасибо?

Честно говоря, Робин не могла ответить на этот вопрос. Нет, она не была уверена в чувствах Зоро. У нее не было ответов, она не была на шаг впереди и из-за этого чувствовала себя… растерянно. Ей не нравилось это чувство. Тем более, что испытывала она его нечасто.

Но именно бездействие подвело Зоро к такой жизни. Она молчала, хотя знала, что что-то не так. Игнорирование его изолирования и ухода из группы за несколько недель до того, как он переехал, ее вера в то, что все будет хорошо, что Зоро сможет самостоятельно справиться со своими проблемами — все это привело к тому, что она очень сильно его подвела.

Потому что даже такие сильные люди, как Зоро, тоже нуждаются в помощи. Несмотря на то, что в данной ситуации она была бессильна и не уверена, правильно поступает или нет, Робин сделала все от нее зависящее, чтобы помочь. Она будет надеяться, что этого будет достаточно, и Зоро выкарабкается, потому что больше она ничего не могла для него сделать.

___________________________
Что я сделал не так? Я потерял друга
Где-то в горечи этой жизни
И я бы остался с тобой на ночь,
Если бы знал, как сохранить жизнь.
___________________________

Брук до сих пор не мог привыкнуть к тому, как его друг взаимодействовал со своей дочерью. Когда он думал о Санджи, на ум приходило множество вещей, но отцовства среди них не было. Не то чтобы он когда-либо видел то, как Санджи обращался с детьми, но трудно привязать отцовство к списку характеристик, который включал в себя вспыльчивость, извращенность, постоянное курение и рот, способный заставить бывалых матросов залиться краской.

— Брук! Смотри, она улыбается! — воскликнул Санджи с легкомысленной улыбкой на лице. — Ну разве ты не умница? Ты уже меня узнаешь, милая? Я твой папочка!

Брук улыбнулся.

— Санджи, плита.

— Твою мать, блядь, — прошипел Санджи, отвернувшись от Клои, чтобы быстро снять кастрюлю с конфорки, и перемешал говядину, убедившись, что она не подгорела.

Брук посмотрел на Клою и подмигнул, когда она остановила на нем свой взгляд.

— Видишь, что ты наделала, Клоя? Ты такая красивая, что твой папа сходит с ума!

Клоя залопотала и забулькала, размахивая в стороны крохотными кулачками.

— Она растет чертовки быстро, приятель, — нежно улыбнулся Санджи.

— Да, — согласился Брук. — Глядя на нее, я бы никогда не подумал, что она родилась недоношенной.

Санджи вздрогнул и быстро отвернулся, поэтому Брук решил не развивать эту тему. Он знал, что Санджи до сих пор чувствовал вину за то, что не был рядом, когда Клоя лежала в инкубаторе. С другой стороны — оставаясь в больнице, он бы ничего не мог сделать. Чоппер проверял ее всякий раз, когда появлялась свободная минута, несмотря на то, что лечащий врач Клои сердился на него из-за частых визитов.

— Ты что-то сделал с кухней? — поинтересовался Брук, осматривая помещение. — Выглядит иначе.

— Я купил новое оборудование! — повеселев, ответил Санджи. — Кастрюли, ложки, тарелки, разделочные доски… купил все цветное! Я прочитал в книге, что скоро Клоя начнет интересоваться окружающим миром, и решил, что таким образом начну знакомить ее с цветами и звуками. А еще купил несколько дисков для детей. Знаешь, с Микки Маусом и подобным дерьмом.

— Да, я вижу.

Квартира Санджи — в прошлом рай холостяка — превратилась во что-то похожее на ясли в детском саду: благодаря Нами, Виви и Кайе, помещение стало более безопасным для ребенка; детские игрушки заполонили гостиную, а по телевизору шли мультики, пусть Клоя и была слишком мала, чтобы ими заинтересоваться. И вот теперь он взялся за кухню.

Санджи действительно старался изо всех сил.

— Я схожу в магазин, когда Нами сможет присмотреть за Клоей, — сказал Санджи. — Чоппер принесет еще смеси, но мне нужно купить больше памперсов и, может быть, одежды. Она очень быстро растет. Мне удается надеть на нее наряд один или два раза, а потом он ей становится мал.

— Все потому, что ты купил ей около двадцати разных костюмов, — напомнил ему Брук. — Знаешь, в месяце не так много дней.

— Просто она смотрится в них так мило, — чуть ли не захлебывался от восторга Санджи. — Как я могу удержаться?

— Придумай что-нибудь, потому что совсем скоро ты станешь нищим, — предупредил Брук. — К тому же, мне кажется, Клое пора гулять на улице. Ей уже два месяца, Санджи.

— Я знаю. Просто я… переживаю, — признался он.

— Может, возьмешь ее с собой, когда навестишь Зоро? — тихо спросил Брук и совсем не удивился, когда Санджи выронил из пальцев ложку.

Он быстро ее поднял и поспешил в раковине, чтобы вымыть, отвернувшись от Брука.

— М-может быть, немного позже? Я не хочу… Наверное, еще слишком рано, чтобы снова приводить ее в больницу.

— У нее скоро должен быть осмотр, так? — спросил Брук, и Санджи поморщился.

— Да, но… Разве они его не переместили? В смысле, З-зоро. Мне казалось, Чоппер сказал, что мы больше не сможем его навещать.

— Мы не можем заходить в палату, но нам никто не запрещает его навещать, — ответил Брук. — Я пойду сегодня. Может, хочешь сходить со мной?

Санджи понурил плечи и перестал притворяться, что моет ложку. Он все еще стоял спиной к Бруку, отвернувшись в сторону.

— Не думаю, что это хорошая идея, Брук, — наконец тихо ответил он. — Возможно, будет лучше, если я вообще больше его не увижу.

Брук позволил Клое схватить себя за палец — она крепко сжимала кулачок — и постарался говорить спокойно и тихо, как Санджи.

— Ты его лучший друг.

— Был, — незамедлительно ответил Санджи. — Я был его лучшим другом.

— Санджи, когда ты ушел… Где ты был?

Санджи повернулся к нему лицом — взгляд был направлен в пол, а брови виновато нахмурены, — но как только открыл рот, чтобы ответить, Клоя начала громко плакать, и Брук запаниковал.

— В чем дело? Не плачь! — воскликнул он.

Санджи выключил кран, затем — плиту, а потом подошел к ним и взял Клою на руки, похлопывая ладонью по спине и осторожно покачивая на руках.

— Она просто хочет спать, — быстро сказал он. — Я уложу ее в постель. Прости, Брук, но ты не мог бы уйти?

Санджи не стал дожидаться ответа и развернулся в направлении спальни, мурлыкая под нос что-то похожее на колыбельную, стараясь убаюкать Клою.

Бруку ничего не осталось, кроме как подчиниться. Усопп предупреждал, что у него не получится убедить Санджи навестить Зоро, но он подумал, что попытаться все же стоит. Брук знал, что ничего хорошего из этого не выйдет, но какая-то его часть считала, что Зоро почувствует себя немного лучше, когда увидит Санджи.

Они были друзьями намного дольше, чем все остальные из компании. Когда Брук только познакомился с Санджи, в их разговоре постоянно то тут, то там всплывало имя Зоро. Санджи никогда не замечал, но для него это было обычным делом. Понимание пришло к Бруку сразу после того, как он впервые увиделся с Зоро.

Зоро принадлежал к тому типу людей, с которыми все хотят дружить. Он был человеком, заслуживающим уважения и восхищения; человеком, с которого брали пример. Когда Брук впервые его увидел на чемпионате Кендо — сразу после поединка, в котором Зоро, конечно же, победил, — он понял, что хотел бы, чтобы тот тоже считал его своим другом.

Брук не был к нему так же близок, как другие. Он был относительно новым в компании, и Зоро всегда держался особняком. Брук не мог вспомнить ни одного раза, чтобы они с Зоро тусовались вместе — вдвоем, — но он также никогда не чувствовал себя лишним.

Зоро редко подпускал кого-либо близко к себе, но когда делал исключения, это было потрясающее чувство. Когда он был в его окружении, когда Зоро называл его своим другом, Брук чувствовал… счастье.

Именно поэтому, когда Брук смотрел на него, слышал его голос… Его сердце разбивалось на кусочки.

Нами и Луффи были в больнице, когда прибыл Брук. Они стояли возле палаты Зоро, молчаливые и встревоженные; на фоне были слышны приглушенные крики Зоро, к которым они так и не привыкли.

Коридор был пустой. Вокруг не было других пациентов, не было никого, кроме отобранных Чоппером людей, которые имели доступ к палате Зоро. Его комната должна была быть звуконепроницаемой, но крики все равно отдавались эхом. Бруку стало интересно: как громко они звучали в комнате. Внезапно он вновь почувствовал прилив уважения к Чопперу.

— Как он? — спросил Брук, уже зная ответ.

— Он… Чоппер сказал, что сегодня сможем к нему зайти, — пробормотала Нами. — Он сказал, что самое худшее позади.

Робин приподняла бровь. Судя по доносящимся звукам, было не похоже.

— Серьезно? И он так кричит, потому что?..

— Сейчас уже намного тише, чем раньше, — тихо сказал Луффи. — По крайней мере, у него больше нет припадков.

— Антидот нужен был лишь для того, чтобы ломка его не убила… Это не значит, что он уже независим, — добавила Нами. — Его поправка займет куда больше времени.

Дверь открылась и, прежде чем Чоппер ее закрыл, всего на мгновение послышался голос Зоро — неприглушенный, хриплый и полный боли.

— Как он? — немедленно спросил Луффи, встав на ноги.

— С ним все будет хорошо, — ответил Чоппер, и впервые по его голосу можно было сказать, что он уверен в своих словах.

Брук обмяк от облегчения, а Нами потерла глаза.

— Слава Богу, — прошептала она.

— Я ввел ему легкое седативное средство… Ничего сильного, только чтобы немного его успокоить, — проинформировал Чоппер. — Я могу пустить кого-то одного из вас на несколько минут. Простите, но ему нужно отдохнуть.

— Ребята, кто-то из вас должен пойти, — быстро сказала Нами. — Я не думаю… Мне и здесь нормально.

— Брук, ты говорил с Санджи? — тихо спросил Луффи. — Это должен быть он.

— Говорил, — кивнул Брук. — Но он не считает разумным приносить сюда Клою.

— Он прав, — сказала Нами. — Это неподходящее окружение для ребенка.

Луффи задумчиво кивнул.

— Думаю, что тебе нужно зайти, Брук. Ты был здесь практически все время, каждый день.

— Но, Луффи, ты…

— Не думаю, что Зоро захочет сейчас меня видеть, — сказал Луффи. — Я был там с Чоппером, когда… Именно я тогда…

— Понимаю, — быстро ответил Брук, не позволяя тому закончить болезненное предложение. — Я пойду.

— Сейчас он находится во вменяемом состоянии, Брук, поэтому ты будто будешь разговаривать со старым Зоро, — сказал Чоппер, стараясь поддержать. — Ему просто слишком больно, чтобы поддерживать продолжительную беседу.

Брук кивнул и плотнее запахнул на себе куртку, прежде чем вошел в палату. Он не привык испытывать ужас при встрече с Зоро.

В комнате было темно: занавески вокруг кровати укрывали Зоро от света, жалюзи тоже были закрыты. Так же там был медбрат, который с хмурым выражением лица проверил витальные приборы Зоро, а после того, как закончил свою работу, бросил взгляд на Брука и удалился.

Брук обошел кровать, сердце бешено колотилось в груди, когда он оглядел фигуру Зоро на кровати. Он был худым, бледным и покрытым синяками. Глаз был открыт, взгляд безучастно направлен в потолок, из обеих рук торчали иглы. Брук увидел катетер, который был прикреплен к кровати, но, по крайней мере, Зоро больше не нужна была трубка для подачи еды. Хотя трудно было не заметить обшитые тканью наручники, которые удерживали его на кровати.

Брук сел на стул, стоявший рядом с кроватью, и не проронил и слова. Между ними повисла тяжелая тишина, и все звуки в комнате исходили от подключенных к Зоро аппаратов.

— Эй, Брук?..

Голос Зоро был хриплым и тихим, его было едва слышно.

— Да, Зоро? — не дыша спросил он, и сердце пропустило удар, когда Зоро повернул голову, чтобы посмотреть на него. На лице отчетливо отражалась испытываемая боль и усталость, но во взгляде читалось узнавание.

— Ты не мог бы… перекрыть… шум? — спросил он ломким голосом. — Мне нужно… спать.

Брук уставился на него, потом вздрогнул, сообразив, чего от него хотят.

— К-конечно! Давай я спою тебе песню, которая отправит тебя прямо в царство Морфея!

Зоро улыбнулся — его губы дрогнули, но это была улыбка.

— Спасибо… Брук.

Брук был так счастлив, что мог расплакаться.

___________________________
Что я сделал не так? Я потерял друга
Где-то в горечи этой жизни
И я бы остался с тобой на ночь,
Если бы знал, как сохранить жизнь.
___________________________

@темы: Трафальгар Ло, Зоро, Санджи, Робин, Михоук Соколиные Глаза, Усопп, Луффи, Нами, Чоппер, Брук, Фрэнки

---

Тот дом в долине, с протекающей крышей

[ежовввика]

Название: Тот дом в долине, с протекающей крышей

Автор: ежоввика

Рейтинг: PG 15, преслеш

Пейринг, персонажи: Зоро, Санджи, упоминается вся команда и прочие значительные персонажи вселенной.

Размер: 24.705 слов, миди

Саммари: Волею судеб Зоро и Санджи две недели живут в жалком подобии дома, у которого протекает крыша, готовят еду, пытаются не умереть со скуки и разговаривают.

Читать на АОЗ

@темы: Зоро, Санджи, фанфик, Робин, Усопп, Луффи, Нами, Чоппер, Брук, Фрэнки

---

ЗоСан фанарт(постТотленд)

[Akanami Founix]

Пара не связанных друг с другом артов, касаемо возможной встречи Зоро и Санджи после Тотленда (разумеется, в фантазии яойщиков).

@темы: Зоро, Санджи

---

[vitteria]

Название: Хлеб
Фэндом:One Piece
Автор:yoursatanboyfriend
Переводчик: vitteria аka Vel
Пэйринг и персонажи: Донкихот Дофламинго / Трафальгар Д. Ватер Ло
Рейтинг: R
Жанры: Dark, AU, Ангст, ООС
Предупреждения: Underage (и не только!), Изнасилование
Размер: около 750 слов
Статус: закончен
Размещение: запрещено
Саммари:
Трафальгар Ло ненавидит хлеб, но сам не знает почему.

Комментарий автора:
ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в фанфике подразумевается жестокое обращение с детьми и изнасилование, манипуляция несовершеннолетним. Всё это крайне плохие вещи.
Я описала всё расплывчато, потому что подобные ситуация это просто отвратительно само по себе, и в подробностях не нуждается.
Последствия жестокого обращения в детстве могут оказаться совершенно непредсказуемыми.



Трафальгар Ло ненавидит хлеб. Абсолютно весь спектр хлебобулочных изделий, начиная со свежих булочек и заканчивая черствыми сухарями. Он помнит, что когда-то, давно, любил его, но в какой-то момент всё изменилось. Он не помнит, что именно пошло не так.

___________________________

Трафальгару Ло десять лет. Дофламинго приготовил ему сэндвич. Ло ест торопливо и неаккуратно, кусочки курицы остаются у него на лице и Дофламинго, посмеиваясь, слизывает их с его щёк, а потом легко целует.

Это первый поцелуй Ло. Он не понимает, что именно случилось.

___________________________

Ло одиннадцать. Дофламинго приготовил для него пиццу, однако теперь, перед тем как поесть, Ло должен поцеловать его в качестве оплаты. Поцелуи были обычным делом, Дофламинго заверил Ло, что это абсолютно нормальный способ для демонстрации своей привязанности к дорогим людям.

Спустя месяц, Верго делает ему бутерброды. Ло целует его в знак благодарности.

Верго со всей силы бьёт его кулаком в живот.

Дофламинго слизывает его слёзы и покрывает его лицо короткими поцелуями, шепча: "Тебе не следует любить никого, кроме меня. Все остальные только причинят тебе боль."

Ло доверяет Дофламинго, и согласно кивает.

___________________________

Ло двенадцать и теперь они целуются с языком. Ло не понимает зачем всё это нужно, но Дофламинго лишь посмеивается в ответ и уверяет его, что это просто ещё один способ повеселиться. Дофламинго говорит, что любит Ло, и что если Ло он также не безразличен, то тот будет вести себя, как хороший мальчик и научиться правильно использовать свой язычок.

___________________________

Ло хватается за воротник Дофламинго, пока тот облизывает его шею; Дофламинго весь обсыпан хлебными крошками.

___________________________

Ло четырнадцать и он спускается вниз, чтобы немного перекусить. Дофламинго уже на кухне. Он делает мальчику блинчики, но теперь, чтобы отблагодарить его, Ло приходится вставать на колени.

Ло не нравится чужой вкус, он не понимает смысла всего происходящего, но Дофламинго сказал ему, что это способ для демонстрации сильной привязанности между любящими людьми, и он ему верит. Дофламинго не стал бы ему лгать.

___________________________

Дофламинго прижал голову Ло к столу и как бы мальчик не сопротивлялся, вырваться ему так и не удалось. Ло ощущает вкус французского багета, когда чужие пальцы вторгаются в его рот. Дофламинго велит ему сосать и облизывать, а затем Ло чувствует, как что-то мокрое скользнуло между его ягодиц.

___________________________

Ло пятнадцать и он знает, что не стоит напрягаться, когда пальцы Дофламинго проскальзывают внутрь его тела.

___________________________

Ло пятнадцать с половиной и ему снятся кошмары о том дне, когда Дофламинго решит что пришло время для чего-то большего, нежели пальцы. Ло любит Дофламинго, но он не идиот. Да и Дофламинго вполне доходчиво объяснил, чего именно он ждёт от Ло.

Ло едва ли может спокойно спать по ночам.

___________________________

Ло шестнадцать и Дофламинго берёт его силой. В конце, Ло всё же настигает мучительный оргазм и Дофламинго говорит, что знает его лучше, чем он сам. Ло страстно желает, чтобы Дофламинго никогда не обладал подобным знанием. Ло не понимает, как это случилось, но Дофламинго не стал бы лгать ему.

Больше Ло не сопротивляется.

___________________________

Ло встречает мальчика, который предлагает ему дружить. Ло показывает ему, насколько тот ему дорог, а вечером Дофламинго звонит разъярённая мать его нового друга, и требует, чтобы Ло оставил её сына в покое.
_____

Рука Ло сломана, губы разбиты в кровь, а Дофламинго говорит, что это лишь пойдет ему на пользу. Он напоминает Ло, чтобы тот не любил никого, кроме самого Дофламинго, потому что все остальные непременно причинят ему боль, а затем бросят его одного.

___________________________

Ло исполняется семнадцать и он не выносит, когда его трогает кто-то помимо Дофламинго, хотя даже от его прикосновений Ло чувствует себя больным и опустошенным.

Он не хочет - не может - любить никого, кроме Дофламинго. Все остальные могут причинить ему боль.

___________________________

Ло никогда не обедает в школе. Ему не нравится хлеб в школьной столовой.

___________________________

Ло восемнадцать. Теперь, часто, он первым идёт к Дофламинго, чтобы заняться с ним сексом - он отчаянно жаждет ощутить внимание и привязанность своего опекуна; отчаянно хочет, чтобы его признали и считали достойным. Отчаянно, потому, что Дофламинго единственный, кто может любить его не причиняя боли.

___________________________

Ло девятнадцать и он встречает парня по имени Пенгвин.

Пенгвин узнает, что с Ло делает Дофламинго.

Пенгвин объясняет Ло, что с ним происходит.

Ло наконец-то понимает.

Он плачет навзрыд, и Пенгвин даже не может его успокоить, ведь Ло не переносит чужих прикосновений - слишком сильно боится, что до него дотронется кто-либо, кроме Дофламинго.

___________________________

Трафальгар Ло ненавидит хлеб. Стоит ему съесть хоть кусочек и его живот тут же пронзает острым приступом боли. Он не может понять, почему это происходит.

@темы: Трафальгар Ло, фанфик, Донкихот Дофламинго

---

Товарищи прошу помощи в поисках.

[Хевель]

Ищу драббл или миник, помню что это был ЗоСан, весь рейтинг был за кадром, а самом драббле закат, романтика и чувства, Санджи встает готовить ужин, все мило и лениво, в конце опять намек на рейтинг за кадром. Описание так себе...

@темы: Зоро, Санджи

---

[ежовввика]

Название: Versions
Автор: Wordweaver
Переводчик: ежовввика.
Оригинал: Versions

Зоро и Санджи собираются снова встретиться друг с другом. И желательно без их любопытствующих друзей, которые околачиваются рядом.

От переводчика:
Это вторая часть потрясающей истории Wordweaver из цикла "A Wild Combination" ("Безумное сочетание")

Читать на АО3 глава 5\5

Закончено!

@темы: Зоро, Санджи, Луффи, Нами

---

Перевод «Продать душу дьяволу»

[NewBadGirl]

Название: Продать душу дьяволу
Автор: Dangit;
Переводчик: NewBadGirl;
Бета: Victoria Logan;
Персонажи: Ророноа Зоро, Детка 5, Моне, Михоук Дракуль, Донкихот Дофламинго;
Размер: около 3 500 слов;
Рейтинг: NC-17;
Жанр: все очень плохо;
Статус: закончен;
Разрешение на перевод: получено;
Краткое содержание: Продал душу дьяволу сегодня. Они продали душу дьяволу сегодня.
Песня: Eagles of Death Metal — Chase The Devil
Четвертый рассказ из цикла «Нормальная жизнь».

_________________________________________________________
Я готов отправиться в путь,
Ты знаешь, что я готов это сделать.
У меня появилось чувство субботним вечером,
Что я поклонюсь женщине,
Которая поможет мне продать душу дьяволу, о да.
Сегодня я собираюсь продать душу дьяволу.
_________________________________________________________

Стерлись целые отрывки. В голове — одни лишь пробелы и нечеткие воспоминания. Когда он пытался что-то вспомнить, все было как будто в черном мареве. Отдаленные голоса и незнакомые имена. Голова неистово болела, а когда он пытался вспомнить что-то из прошлого, в груди начинало колоть от неправильности происходящего. Он чувствовал, будто его воспоминания ему не принадлежали.

В настоящем было ненамного лучше. Все вокруг казалось приглушенным, нереальным, будто играла сцена из какого-то кино. Он чувствовал себя оторванным от своего тела, словно душа наблюдала за всем со стороны. Это действительно он избивал испуганного подростка? Это действительно он смеялся над тем, как пацан выблевал кровь? Это действительно он шутил с Баффало, набросившись на жалкого ребенка?

— Зоро!

Он поднял взгляд и внезапно снова оказался в своем теле. Звуки, цвета, эмоции — все к нему вернулось. Не то чтобы он был им рад. Какая-то часть него понимала, что он не должен быть настолько счастливым. Он не должен чувствовать блаженство. Он не должен быть легкомысленным и возбужденным. Он не должен чувствовать жгучую злобу, кипящую под кожей.

— Успокойся, Детка, — сказал Баффало, сжав в кулаке спутанные волосы подростка.

— Он должен три сотни, а не тысячу, — прошипела она. — Нет никакой нужды его так избивать! Зоро, тебе ли не знать!

В ответ он лишь пожал плечами.

— Виноват, — Зоро впал в азарт Баффало — он был относительным новичком в семье, пришел примерно за месяц до Зоро, но это был первый раз, когда они вместе работали. И Зоро должен сказать… стиль Баффало ему нравился.

— Убирайся отсюда, парень, — сказала Детка испуганному подростку. — У тебя есть три дня… Во второй раз я их уже не остановлю.

Мальчишка торопливо кивнул и, шатаясь, поковылял в сторону, даже не оглядываясь.

Зоро провел ладонью по волосам и взял бутылку пива, которую оставил на капоте автомобиля Детки. Пиво было теплым, но выбирать не приходилось.

— И что теперь? — заскучав, спросил он.

— Иди домой, — рявкнула на него Детка.

— Неа. Не хочу, — протянул Зоро. Это была плохая идея.

— У меня есть еще парочка имен в списке, — сказал Баффало, вытащив из кармана смятый лист бумаги. — Гладиуса все еще не нашли, поэтому я должен пройтись по его маршруту.

— До сих пор? — нахмурилась Детка. — Уже неделя прошла. Думаете, с ним что-то случилось или…?

— Я не знаю никого вне нашей семьи, кто мог бы победить его в драке, — сказал Зоро. — Лично я бы ни за что к нему не полез.

— Может быть, Беллами забрал его с собой, — тихо заржал Баффало. — Разве он не должен был его убить?

Зоро взглянул на Детку. Они оба знали, что Беллами жив-здоров, но насколько ему было известно, тот не имел ничего общего с исчезновением Гладиуса.

Как бы там ни было, Зоро наплевать. Он допил остатки пива и полез в карман, пока пальцами не нащупал драгоценный маленький пакетик. Зоро насыпал немного порошка на ладонь, не потрудившись сделать дорожку, и вдохнул все в себя.

Он тихо застонал и привалился к боку машины, прикрыв глаза. Вот оно… блаженство. Такое чистое и неизменное, которое прогнало бессвязные мысли и накрыло защитным куполом кипящий, безумный гнев. Приглушило настойчивый тихий шепот, который говорил ему, что все это неправильно.

Зоро открыл глаза и громко рассмеялся, напугав тем самым переругивающихся Детку и Баффало.

— Что с тобой не так? — прошипел Баффало, прожигая того взглядом.

— Знаете, что я думаю? — спросил Зоро, широко улыбнувшись. — Кажется, я нашел способ немного повеселиться. Баффало, дай мне свой список. Мы выходим на охоту.

_________________________________________________________
Я почувствую это и мне будет хорошо.
У меня появилось чувство субботним вечером,
Что я хочу поклониться женщине,
Которая поможет мне продать душу дьяволу.
О да, помоги мне сегодня продать душу дьяволу.
Ложись!
_________________________________________________________

Ему было десять, когда умерла Куина. Несчастный случай, что-то совсем простое, вроде падения с лестницы. Кто-то, кто двигался так грациозно с мечом, умудрился споткнуться о собственную ногу.

Ему было девять, когда он впервые выступил против нее: раньше он ей так завидовал, так злился, когда отец отдал ей Вадо вместо него. Она рассмеялась, когда он впервые вызвал ее на поединок. Растрепала его волосы и ушла. Во второй раз тоже рассмеялась, но решила развлечься: легко его победила и поиздевалась над ним, как и любая другая сестра. Она танцевала вокруг него в третий раз, а в четвертый — он не выстоял против нее полной минуты.

Естественно, со временем он стал лучше. Но все равно, даже спустя две тысячи поединков, он все еще был потерян. И после каждого раза Куина широко улыбалась, трепала его волосы и называла слабаком своим мягким, ласковым голосом.

Но поединок под номером две тысячи один отличался. Нет, не тем, что Зоро выиграл — он никогда не выигрывал. Но она не злорадствовала. Она не смеялась, не похлопала его по плечу, не назвала слабым… Она не была собой.

В тот день он впервые возненавидел своего отца. Всего на секунду он испытал ненависть к человеку, который заставил его сестру почувствовать себя настолько неуверенной и слабой; возненавидел человека, который обидел ту, кого он любил всем сердцем и на кого равнялся.

Зоро не плакал во время ее похорон. Он стоял с прямой спиной, подрагивающими губами и красными глазами, но так и не расплакался. Тяжесть отцовской ладони на плече остановила его от того, чтобы проронить хоть одну слезинку.

Разрыдался он позже, когда забрался на крышу дома и наблюдал за звездами, а Санджи, не издав и звука, улегся с ним рядом. Он ничего не сказал, не проронил и слова сочувствия. Он просто лежал рядом и позволил ему плакать, даже не напомнив об этом на следующий день. Санджи не относился к нему по-другому. Не издевался и не называл ребенком, потому что мужчины не должны плакать.

Когда ему исполнилось тринадцать, он выиграл свой первый чемпионат. Победа далась легко, потому что не было никого сильнее его. Отец похвалил, но радости почему-то не было. Он больше обрадовался, когда Санджи ударил его в голень и сказал, чтобы успех не затуманил ему голову. Зоро забыл, что рыкнул в ответ, но запомнил, какими вкусными были онигири, которые сделал Санджи.

Он помнил, каким был счастливым с рисовым шариком в одной руке и Вадо — в другой.

_________________________________________________________
Продам сегодня душу дьяволу.
Они продадут сегодня душу дьяволу.
_________________________________________________________

Коро закончился. Зоро купил четыре грамма, но они едва ли протянули два дня. Цезарь, ебаный урод, больше не хотел ему продавать.

Поход к Доффи тоже ничем не помог. Пташка повел себя высокомерно: сначала посетовал о потраченном потенциале, а потом уже о том, что Зоро больше тратит, чем продает. Так или иначе, Зоро платил по счетам, так какая, блядь, разница, если он употреблял?

Но раздобыть желаемое не было проблемой. Моне работала с Цезарем несколько месяцев, поэтому при ней всегда было несколько грамм. Все, что требовалось от Зоро — вернуться в особняк с Деткой и в течение дня выскользнуть из ее комнаты к Моне.

Зоро даже не пытался скрыть следы своего присутствия, когда рылся в пустой комнате, стараясь найти наркотик, который был там. Должен быть там.

И потом наконец-то нашел. Коро был спрятан в коробке под кроватью, чертовых семь грамм. Зоро рассмеялся и открыл пакет подрагивающими пальцами, стараясь не уронить и крупинки. Ему просто нужна была небольшая доза, чтобы успокоить нервы. Чтобы успокоить его самого. Совсем немного. Чуть-чуть. Необходимость, которой Зоро не собирался злоупотреблять.

Позволить себе протрезветь — все равно, что позволить воспоминаниям вернуться. Зоро не хотел вспоминать, не хотел думать. Если это все-таки произойдет, случится ужасное.

С губ сорвался дрожащий выдох, как только наркотик ударил по нервной системе, и появилось ощущение, будто на Зоро накинули одеяло спокойствия, успокаивая. Ему потребовалось несколько минут, чтобы собраться с силами и подумать о том, как вернуть все на свои места.

Зоро было плевать, если Моне обнаружит, что кто-то украл заначку. Он лишь не хотел, чтобы она узнала, что это был именно он, если ему придется прокрасться в ее комнату снова.

Зоро вернул крышку на место, когда зацепился взглядом за кое-что: фотографию, уголок которой выглядывал из красной папки. Он машинально убрал Коро в карман и достал ее.

На фотографии была Робин. Она шла по улице, разговаривая по телефону. Половина ее лица была скрыта за большими темными очками, но Зоро с легкостью ее узнал. В папке хранилась полная информация: работа, должность, домашний адрес… ее друзья. Информация о них всех.

Зоро уставился на имя внизу страницы, подчеркнутое и обведенное красной ручкой.

Блядь. Блядь. Блядь.

Почему это было у Моне? Как она узнала? Она уже сказала Доффи?

Зоро уронил папку и снова заглянул в коробку, достав вторую. Он открыл ее и начал быстро вчитываться в строчки; с каждой секундой глаза его округлялись от содержимого.

Список местоположений, имен и банковских счетов всех, кому доставляли Коро. Кайдо в Австралии, Капоне на Юге, Кид в Японии, Тич на Ближнем Востоке и Бонни в Южной Америке.

И Моне ворует у них всех. Она перенаправляла значительное количество Коро от их доставок в другое место, продавая его третьей стороне. Моне принимала заказы и увеличивала партии, когда относила ордеры Цезарю, а затем платила разницу деньгами, украденными у семьи.

Она, блядь, воровала у Доффи.

Зоро посмотрел на красную папку, где его имя было обведено красным, затем — на листок бумаги в своей руке, и широко ухмыльнулся.

Робин будет ему чертовски обязана.

_________________________________________________________
Отправившись в путь,
Ты видишь дьявола на посту.
Да, он ищет женщину,
Которая сможет ослабить трос,
И заковать малышку в свои цепи.
_________________________________________________________

Зоро совершил ошибку. Он, блядь, совершил огромную ошибку. Тех семи грамм, которые он нашел в комнате Моне, даже близко не было достаточно. Ему хватило на четыре дня, и запас кончился. Остальные наркотики на него больше не действовали.

Хуже было то, что Доффи приказал Цезарю прекратить продавать Коро членам семьи. Он стал исключительно сбываемым наркотиком, что значило — они могли его только реализовывать, но не употреблять в семье Донкихот. Поэтому Зоро фактически просто потерял свою зацепку.

Он мог бы шантажировать Моне. Пригрозить, чтобы она подкармливала его зависимость, а он держал рот на замке. Она бы ни за что не хотела, чтобы Доффи узнал о ее воровстве и том, как она перенаправила несколько килограмм другим покупателям.

Но теперь это было невозможно. Потому что к тому времени, как у Зоро закончился Коро… Моне сбежала и покончила с собой.

— Передозировка, — сказала Детка, уставившись пустым взглядом в стойку. — Она умерла от передозировки?

В это было сложно поверить. Моне не была зависимой. Она не принимала Коро, а просто продавала. Самое сильное, что она пробовала — это травка. Тем не менее они должны поверить, что у нее была передозировка от Коро?

Что ж, каким бы способом она не умерла — суицид, убийство или просто ошибка, — Зоро потерял свою надежную зацепку.

Тем же вечером он вернулся в квартиру, чтобы найти дозу. Он знал, что у него ничего не осталось, но его это не волновало.

Ему нужно было найти Коро: пусть даже меньше грамма, хоть ебаную песчинку. Ему это было необходимо.

В голове Зоро крутилась всего одна мысль — «надо», все остальное просто стиралось. Ему было плевать на приказы Доффи; ему было плевать на смерть Моне; ему просто было плевать.

И затем до него дошло. Был еще один способ добыть Коро, почему он был так глуп? Моне отвечала за поставки заказов для Цезаря. Она записала всю информацию о запланированных выгрузках, включая те, которые направляла третьей стороне.

Все, что Зоро нужно было сделать — перехватить одну из них. И тогда уже все будет хорошо.

_________________________________________________________
Скажи, когда будешь
Готов отправится в путь,
Уверен, что я чувствую себя здорово.
Я сказал, что чувствую себя здорово в субботу вечером.
Я найду женщину,
Которая поможет мне продать душу дьяволу.
Да, сегодня я продам душу дьяволу.
_________________________________________________________

Что он делал? Почему он здесь? Он разве не был дома? Стоп, нет… Зоро был с Деткой. Нет, с Баффало на очередной облаве. Так? На его руках запеклась кровь, но кому она принадлежала: ему или кому-то другому? Кожа на костяшках свезена. Зоро что-то ударил?

Да, ударил зеркало. Хотя, зачем? Он не знал. Секунду, где это он? Зоро ничего не узнавал. Потерялся? Нет, он знал это место. Но откуда? Блядь, горло болело.

На улице было холодно, но Зоро обливался потом, а еще жутко знобило. Он случайно уронил Вадо и тут же кинулся, чтобы поднять его с земли. Почему этот меч так важен? Почему ему важно, чтобы он оставался чистым?

Стоп, когда это он забрал Вадо?

Зоро нахмурился и осмотрелся. Видимость была отвратительная: время уже явно перевалило за полночь. Он стоял в открытом поле; в двух шагах от него — припаркован видавший виды служебный фургон. Вокруг валялись старые механизмы, начиная от бульдозеров до паровых лопат, и даже экскаватор.

О, точно, он чего-то ждал. Или кого-то? Блядь, он ничего не помнил. Руки тряслись, было невыносимо холодно, но Зоро потел как шлюха в церкви. Было трудно дышать и казалось, будто ломило во всех костях.

А еще мучила жажда… Господи боже, эта чертова жажда — хуже, чем желание напиться воды посреди пустыни; хуже, чем желание вдохнуть в легкие воздух, находясь на дне океана. Нет, эта жажда была глубокой, всепоглощающей, она завладела всем его созданием, вытесняя остальные мысли.

Ебаная потребность.

Телефон звонил… Секунду, он все это время надрывался? Зоро выудил его из кармана и посмотрел на входящий вызов. Доффи. С ним разговаривать сейчас категорически не хотелось, поэтому Зоро нажал на отбой.

Вот только тот все продолжал орать мелодией. Стоп, нет… Сколько времени прошло? Зоро нахмурился и перевел взгляд на часы. Разве Доффи звонил ему не несколько секунд назад? На экране высветились три пропущенных звонка от него и еще пять — от Детки.

Но… О, опять звонил. Зоро опустил взгляд на экран, увидел имя Детки и принял вызов.

— Как дела? — черт, что с его голосом? Почему он такой хриплый? Блядь, почему его горло так болело? И так хотелось пить, вот только во рту сухо не было. Наоборот, слюна скапливалась внутри.

— Зоро? Тебя где, блядь, черти носят?! — закричала Детка, и Зоро удивленно моргнул. — Я вечность пыталась до тебя дозвониться! От тебя, сука, шесть дней ничего не было слышно!

Шесть дней? Разве его не было в квартире пять минут назад? Так, еще раз — как он сюда добрался? И на чьей машине? Что ж, если сегодня четверг, то все в порядке. Четверг — важный день. Сегодня он приедет.

Кто приедет?

— Зоро!

— Блядь, хватит на меня орать, — простонал Зоро, устроившись подбородком на рукояти меча. — Твой голос меня пиздец как раздражает.

— Зоро, богом клянусь… Ты что, собрался сбежать?

Сбежать? Зачем ему это делать? Нет, ему нужно дождаться человека.

— Зоро, прошу, поговори со мной, — послышался из динамика шепот Детки. — Я смогу тебе помочь. Я знаю… Доффи найдет тебя, Зоро.

— Доффи найдет, — повторил он. — Да… Погоди, зачем?

— Что значит «зачем»?! Ты думал, что он не узнает? Ты, блядь, убил Гладиуса! Или ты каким-то образом об этом забыл?

Последний вопрос прозвучал с долей сарказма, но на самом деле так оно и было — Зоро все забыл. Он убил Гладиуса? Зачем ему понадобилось это делать? И почему это было важно?

Человек, которого он ждал, скоро появится. Еще чуть-чуть. Если он дождется, то жажда исчезнет.

— Зоро, прошу, поговори со мной. Я помогу тебе. Беллами…

Она слишком много разговаривала. Зоро вытащил батарею и выбросил телефон на тот случай, если она решит позвонить снова.

Ему нужно было ждать. Дождаться человека, который объявится в четверг. Сегодня был четверг? Он мог проверить в телефоне… Черт, что случилось с его телефоном?

Зоро нахмурился и потрогал карман — там его не было. Неужели потерял? Ладно, не важно. Ему просто нужно было быть терпеливым.

— Долго здесь стоишь?

Зоро замер и удивленно поднял взгляд. Когда он приехал? Секунду, а это кто? А, тот самый человек! Тот, кого он ждал.

— Боже, как же я рад тебя видеть, — широко улыбаясь, сказал Зоро. — Дракуль Михоук.

_________________________________________________________
Продал душу дьяволу,
Я хочу, чтобы ты тоже это сделал.
Иди на край дороги и танцуй.
_________________________________________________________

Зоро поднялся на трясущихся ногах и криво ухмыльнулся.

— Это твоя последняя остановка.

Похоже, Михоук не был впечатлен. Он скользнул взглядом по Зоро, и у того по спине к ногам пробежала дрожь. Что-то было в этом взгляде, что-то опасное.

— Этот меч… Откуда он у тебя?

Зоро нахмурился, опустив взгляд на белую рукоятку, зажатую в руке.

— Хочешь его? — спросил Зоро. — Можем поменяться. Я знаю, что у тебя есть то, что мне нужно.

— Хм-м, похоже, та женщина, Нико, была права, — пробормотал Михоук. — Тогда Дофламинго, должно быть, тебя разыскивает.

Зоро стиснул зубы. О чем он говорил? Почему он разговаривал, когда должен был отдать Зоро… что отдать? Точно, Коро! Это именно то, что ему нужно. То, что ему, блять, необходимо.

— Слушай, мужик… Я ничего не скажу Доффи, — пообещал Зоро. — Именно тебе Моне продавала товар, верно? Ты — ее тайный покупатель. Она продавала тебе по дешевке?

— Боюсь, что я ничем не могу тебе помочь, — прожигая Зоро взглядом, произнес Михоук. — Мы не собирались позволить кому-либо подсесть на эту дрянь так сильно. Похоже, что ты — безнадежный случай.

— Эй! Это у меня здесь все козыри, — проорал Зоро. — Стоит мне только поговорить с Доффи, и ты — труп. Как думаешь, что он сделает, когда узнает, что его драгоценный русский партнер воровал его добро? Ты же убил и Моне, так? Я все ему расскажу!

Михоук приподнял бровь, после чего отвел взгляд.

— Это пустая трата времени. Ты мне бесполезен.

Он уходил. Снова уходил. Нет, ему нельзя было уходить. Михоук нужен Зоро! Он не мог уйти!

— Эй! — крикнул Зоро. Снова. — Эй, не убегай от меня!

Михоук его не слушал и не остановился. Его силуэт удалялся, и Зоро должен был его остановить. Но как? Он знал, что этот человек — опасен. Михоук силен и влиятелен, и ввязываться с ним в драку — не очень хорошая идея, потому что он был мечником…

Мечник. Зоро тоже мечник. И у него был меч, так?

— Остановись! — заорал он. Зоро был практически уверен, что его заставил остановиться звук лезвия, вытащенного из ножен. Взгляд Михоука остановился на Вадо, затем скользнул по Зоро.

— Знаешь ли ты, что значит обнажить свой меч? — тихо спросил он.

Его меч? Этот белый меч… Зоро знал, как им пользоваться. Он все же тоже был мечником, так? Он знал, как обращаться с лезвием. Разве нет?

— Я не причиню тебе вреда, если ты дашь мне то, что нужно, — сглотнув вязкую слюну, сказал Зоро. Почему ему так страшно? Руки дрожали и совсем не от холода.

Михоук повернулся к нему всем корпусом, и Зоро проследил за движением его руки — тот коснулся рукой увесистого кулона в форме креста на груди. Михоук разорвал цепь и снял нижнюю часть, обнажив спрятанный нож.

Нож. Михоук хотел пойти против Зоро с ножом? Он бы рассмеялся, если бы не почувствовал, как жгучая волна гнева окатила внутренности — та самая, которую он старался держать под контролем с тех пор, как Санджи его бросил.

Зоро должен был быть осторожен: не стоило рваться в атаку, но именно это он и сделал. И снова все казалось нереальным, будто душа выскочила из тела, приказывая телу двигаться, но при этом ничего не контролировала. Зоро словно смотрел на все через окно в качестве обычного зрителя, наблюдающего за боем.

Зоро знал, что Михоук — отличный боец. Знал, что собственные удары слабые, а ноги неуклюжие; хватка на рукоятке меча была хилой, потому что руки сильно тряслись. Зоро понимал, что двигался медленно, топорно… Понимал, что давал тысячу и одну возможность для критического удара.

Зоро осознавал, что для Михоука все это — игра, и что он проиграет эту битву.

И каждая подобная мысль так сильно его, блядь, бесила.

Дело было не в проигрыше или потери памяти. Не в том, что Михоук был сильнее, Санджи ушел, а его жизнь пошла под откос. Нет, он пиздец как злился потому, что человек с маслянистыми зелеными волосами, серым лицом, темными мешками под глазами, истощенным от недоедания телом, трясущимися конечностями и пустыми глазами, — не был Зоро.

Михоук остановился и сделал шаг назад, отчего Зоро споткнулся.

— Твои глаза… — пробормотал Михоук. Его взгляд был сосредоточен на Зоро, словно пробираясь в самые темные уголки души. Зоро застыл, оцепенев от этого, и наваждение пропало только тогда, когда Михоук снова заговорил.

— Кажется, я ошибся. Пожалуй, ты не настолько безнадежен, как я изначально подумал.

У Зоро не было шанса ответить. Он не понимал, как Михоук мог двигаться так быстро, но Зоро моргнуть не успел — Михоук откинул в сторону нож и достал свой меч: огромное черное лезвие, которое в габаритах было больше, чем он сам.

Зоро попытался поставить блок первому удару, но даже если ему удалось остановить лезвие на мгновение, Михоук просто крутанул запястьем, и меч изменил направление. Зоро был слишком медлителен, и лицо вспыхнуло болью, когда клинок его достал. Обзор моментально ухудшился, когда что-то теплое потекло по глазам. Зоро попытался быстро утереть кровь до того, как Михоук ударит снова, но было уже поздно.

Зоро был недостаточно силен. Недостаточно быстр.

Его тело сковала настолько сильная боль — ничего подобного он в жизни не чувствовал, — но Зоро не закричал. Просто не мог. Не тогда, когда его торс был рассечен, а кровь толчками вытекала из раны; не тогда, когда лезвие разрезало грудную клетку, оцарапав каждую кость.

Зоро чувствовал влажную землю спиной и моментально подумал: шел ли ранее дождь. Он не помнил. Но земля была влажной, тело холодным, а кровь теплой.

Ночь была темной, и Михоук выделялся бледной кожей и странными желтыми глазами.

— Как тебя зовут?

Зоро не мог кричать. Ни одного звука боли не сорвалось с губ. Но он мог говорить.

— Ророноа… Зоро.

— Ророноа Зоро. Я запомню это имя.

«Хорошо» — это было последнее, о чем он подумал перед тем, как провалился в темноту.

_________________________________________________________
Продал душу дьяволу сегодня.
Они продали душу дьяволу сегодня.
_________________________________________________________

@темы: Зоро, Робин, Донкихот Дофламинго, Михоук Соколиные Глаза

---

Перевод «Не помню, что должен тебя забыть»

[NewBadGirl]

Название: Не помню, что должен тебя забыть;
Автор: Dangit;
Переводчик: NewBadGirl;
Бета: Victoria Logan;
Персонажи: Ророноа Зоро/Винсмок Санджи, Ророноа Зоро/Детка 5;
Размер: около 11 000 слов;
Рейтинг: NC-17;
Жанр: все очень плохо;
Статус перевода: закончен;
Разрешение на перевод: получено;
Краткое содержание: Я все время забываю, что должен тебя отпустить. Но когда ты смотришь на меня, я помню лишь наши поцелуи под лунным светом.
Третий рассказ из цикла «Нормальная жизнь».

АОЗ

________________________________
Я приколол записку на угол кровати
Со словами, что нельзя повторять вчерашних ошибок,
В случае с тобой я только их и совершаю,
Я вижу только хорошее, у меня избирательная память!
Ах, как я себя чувствую рядом с ним, он
Мной завладел,
Я никогда не встречал такого особенного человека.
________________________________

Когда-то Зоро был гордым человеком. Остальные назвали бы его нахальным, или даже высокомерным, но ему всегда было плевать. Он был человеком своего собственного калибра и жил без сожалений.

Сейчас от всего этого не осталось и следа.

— Эй, эй! Ты пропустил дорожку! — возмутилась Детка, тыльной стороной ладони вытерев нос. — Вы не получите добавки, пока не съедите все с тарелки, мистер. — Она покачала высокой бутылкой водки перед лицом Зоро. Ее слегка штормило, хоть она и опиралась корпусом о барную стойку.

Зоро закатил глаза, наклонился и вдохнул длинную дорожку, которую сделала Детка. Он закрыл глаза и вытер нос; на мгновение захотелось чихнуть, но Зоро сдержался, поскольку не мог себе позволить такую расточительность. Детка захихикала, прикоснулась указательным пальцем к его носу, и, на удивление, щекочущее чувство исчезло.

— Узнала об этой маленькой уловке от друга, — подмигнув, сказала она. — А теперь: одна стопка, две или три?

— Эй, голубки! Живо принялись за работу! — гаркнул Диаманте.

Детка неловко застыла, и Зоро, использовав полученную возможность, выхватил у нее бутылку и завел руку за спину, чтобы она не смогла дотянуться.

— Зоро, отдай!

— Отдам… — пообещал Зоро, — как только ее прикончу.

— Вернись за стойку, — рявкнул на нее Диаманте. Детка раздраженно выдохнула, снова утерла нос и вернулась обратно к бару, где уже начала собираться очередь. — Сколько раз мы тебе говорили не нахуяриваться перед работой? — прорычал он в лицо Зоро, но тот только пожал плечами и сделал глоток прямо из бутылки.

— Видишь, я не разъебан, — многозначительно произнес Зоро. — В смысле, обычно так оно и есть, но не в том смысле, который ты сейчас имеешь в виду.

— О чем ты, нахрен, говоришь? А, впрочем, знаешь что? Плевать. — Диаманте вздохнул и помассировал пальцами переносицу. — Доффи хочет тебя видеть. Мы наконец-то вычислили остатки команды Беллами.

— И что дальше? Зачем я ему нужен?

— Я, блядь, откуда знаю! Иди уже!

— Иисусе, — пробормотал Зоро, спрыгнув со стула. — Тебе нужно купить штаны пошире, чувак. А то эти сдавливают твои яйца так сильно, что ты злым становишься.

— Я тебе, блядь, задницу сдавлю, если ты, сука, не поторопишься! — прошипел Диаманте. — Живо!

Прошло три недели с того момента, как Зоро предал Робин. Доффи не торопился, выслеживая каждого человека, указанного в списке. Только вот у Зоро не было времени чувствовать сожаление: в тот же день он утонул в наркотике, который принес ему Цезарь. Он был новым, экспериментальным, но после его приема Зоро будто парил в воздухе. Потрясающее чувство. А самым лучшим в этом всем было отсутствие ломки: ни тошноты, ни беспокойства, никакой оборотной стороны кайфа. Зависимость наступала гораздо быстрее, но, эй, Зоро и так был наркоманом, что с ним сделает еще один ингредиент в адском коктейле, который он принимал каждый день?

Беллами держал небольшую команду. Будучи способным сутенером, клиентура у него была недурна. На самом деле, он был одним из самых крупных дилеров Доффи, потеря которого очень взбесила последнего.

Поэтому Зоро узнал девушек, сидящих на коленях перед столом Доффи, но не мог вспомнить их имена. Окровавленные и избитые, они были в ободранной, с белесыми потеками, одежде.

— Зоро… Рад тебя видеть, — мягко произнес Доффи, и ухмылка, никогда не покидающая его лицо, стала шире. — Проходи, присаживайся.

— В чем дело? — спросил Зоро, сев в предложенное кресло. — Я тебе для чего-то нужен?

— Не в данный момент, — ответил Доффи. — Не так давно ты оказал нам большую помощь. Доказал мне свою верность, и я знаю, что ты согласен выполнить любую грязную работу. Ты не хотел бы стать одним из моих Администраторов?

Зоро недоуменно моргнул. Он знал, что все Администраторы сопровождали Доффи с малых лет: вырастили его и помогли построить империю. Они практически были семьей, поэтому Зоро удивился, услышав, как легко слетело данное предложение с губ Доффи. В самом лучшем случае Зоро надеялся стать обычным Инспектором.

— Что это предложение в себя включает? — осторожно спросил Зоро.

— Власть. Деньги. Все, чего ты пожелаешь, — ответил Доффи. — Все, что ты должен сделать — это избавиться от Лили и Мюре.

Зоро уставился на девушек. Он заметил синяки от пальцев на их шеях. От рубашек остались одни лохмотья, лица заляпаны кровью, а кожа окрасилась в фиолетовый, красный и желтый цвета. У блондинки с одной стороны были кое-как обрезаны волосы, словно кто-то взял ржавые ножницы и просто стал их кромсать. Лицо другой девушки было полностью вымазано косметикой, словно кто-то пытался изобразить клоуна.

Они пережили не только побои, но и унижения. Были сломлены душой и телом, и когда Зоро заглянул в их глаза, то не увидел ничего.

Они уже мертвы.

— Хорошо, — пожал плечами Зоро. — Тебе есть дело до того, как я это сделаю?

— Нет, — улыбка Доффи стала неприятной, и Зоро нередко ассоциировал этот оскал с хищниками. — Повеселись.

Зоро кивнул, допил остатки водки и поднялся на ноги, сделав несколько шагов в сторону девушек. Они даже не вздрогнули… Казалось, они вообще его не заметили.

— Давайте. Пойдем, — прогудел Зоро. Они легко поднялись, и все, что ему осталось — придержать их за плечи и задать путь. Выполнение просьбы Доффи не займет много времени.

________________________________
О, и снова все сначала,
Теперь ты — часть меня, ты — моя половинка!
И куда бы ты ни пошел, я пойду следом, следом, следом...
________________________________

Иногда случалось так, что из жизни Зоро стирались часы, дни, а то и целые недели. К нему возвращались воспоминания либо вспышками, либо определенными моментами, но в основном все было как в тумане. Это едва ли беспокоило, тем более в данный период жизни, но когда Зоро проснулся в своей квартире, полностью покрытый кровью, он запаниковал.

Он немедленно обшарил руками по телу, пытаясь найти ранения, но кровь принадлежала не ему.

— Черт, что я натворил? — прошептал он, простонав от пульсирующей боли в голове. От него несло алкоголем и потом: Зоро так и не смог вспомнить, когда последний раз принимал душ. Он чувствовал себя отвратительно: горло чесалось, перед глазами плыло, фигуры искажались.

Твою мать, как сильно он вчера обдолбался?

Зоро поднялся на трясущихся ногах. Когда он увидел залитый кровью пол кухни, его чуть не стошнило. Блядь, от такого… никто не выживет, потеряв такое количество крови. Он, что… прошлой ночью кого-то убил? Сука, а казалось, что опуститься еще ниже не получится.

— Блядь, — пробормотал Зоро, поспешив в ванную, чтобы смыть содержимое желудка в туалет. Согнувшись от очередного спазма, Зоро закашлялся от жжения в горле и вытер рот ладонью. Ничего, кроме желчи… Когда он вообще последний раз ел?

Почему ему так плохо? Похоже на ломку, но с тех пор, как он принял дозу, прошло всего шесть часов. Это что же… Аффект от нового наркотика Цезаря?

Ему нужна еще одна доза. Зоро тяжело дышал, а пот бежал ручьем, хотя ему было холодно. Тело зудело, но было очень трудно определить где именно, поэтому расчесывание ногтями не помогло бы. Черт, ему действительно нужна новая доза. Но для начала нужно оттереть кровь.

У него не было швабры или хотя бы метлы, поэтому он взял первую попавшуюся грязную футболку и разбавил в воде остатки мыла. Несмотря на все старания, с которыми Зоро шоркал и драил пол, на нем все равно остались темно-желтые разводы. Он определенно не сумеет убрать весь этот бардак, пока не купит нормальные чистящие средства. На этой мысли он сдался и пошел принимать душ.

Так как у Зоро не было ни шампуня, ни мыла, ему пришлось раздеться до трусов, чтобы скрыть пятна крови, и идти просить у соседа. Дом был прибежищем для мелких преступников и головорезов, поэтому никто даже и не думал на него стучать.

После душа стало намного лучше, тревожность ненадолго отступила, но как только Зоро вымылся и обтерся полотенцем, зуд снова дал о себе знать.

— Сука, сука, сука, — бормотал он, растирая кулаком грудь, откуда шло ощущение, будто ребра сжимаются вокруг сердца. У него имелась в запасе ангельская пыль, которую он нечасто употреблял. Зоро надеялся, что обезболивающее сумеет притупить симптомы до тех пор, пока он не примет наркотик Цезаря.

Однако прежде, чем он приступил к поискам, раздался стук в дверь. В последний раз, когда к нему вот так стучали, за дверью стояла Робин. Зоро поморщился, прожигая дверь виноватым взглядом.

Робин не знала, что у них с Санджи были отношения. Она понятия не имела, что Зоро так негативно отреагирует, увидев фотографию Клои. В ее представлении они с Санджи были обычными друзьями. И Зоро ее предал. Она ему доверилась, а Зоро в ответ поставил ее раком и выебал. Хуже него нет никого на свете.

— Уходи, — прошептал он, но стук раздался во второй раз.

Если за дверью стояла Робин, меньшее, что он мог сделать — это объяснить свои действия. И чем быстрее он откроет дверь и заставит ее уйти, тем быстрее он примет ангельскую пыль. Зоро поколебался, обхватил ручку пальцами, а затем резко открыл дверь, как только стук раздался в третий раз.

— Санджи?

Он ничуть не изменился. Высокий, широкоплечий, с точеной талией. Волосы цвета солнца, а глаза — океана, соблазнительные губы, которые неизменно обхватывали сигарету, хотя она и не была прикурена.

На нем не было привычного костюма, а только обычные джинсы и голубая тенниска. Санджи остался таким же красивым, каким и запомнил его Зоро.

Даже с темными кругами под глазами, всклокоченной бородой и опущенными от усталости плечами.

— П-привет, Зоро, — поприветствовал Санджи, старательно отводя глаза.

— Привет, — выдохнул Зоро.

— Эм… В общем, я могу войти?

Зоро вздрогнул и сделал шаг назад, открыв дверь шире, чтобы Санджи мог пройти. От него пахло старым одеколоном с нотками… детского лосьона.

— Ух ты… уютно, — ухмыльнулся Санджи, бросив взгляд через плечо.

Зоро осмотрел квартиру, внезапно почувствовав себя очень ущербным.

— Да, она… дешевая.

— Как у тебя дела? — поинтересовался Санджи, неловко переминаясь с ноги на ногу посреди комнаты.

— В порядке, — ответил Зоро. — Я слышал о Кло… твоей дочери.

Санджи улыбнулся, по-настоящему улыбнулся.

— Да. Она… С ней все хорошо, — уголки губ вновь опустились, и в комнату вернулось напряжение.

Зоро не знал, что с собой делать. Его подташнивало, сердце билось с бешеной скоростью, но он не мог понять: были ли это симптомы ломки, или он так реагировал на Санджи. Вероятнее всего, последнее.

— Ты себя нормально чувствуешь? — нахмурился тот. — Ты немного бледный.

— О, это просто… простуда, — соврал Зоро. — У меня есть лекарства. Эм, позволь мне… — Он неловко обошел Санджи по дуге, чтобы добраться до одного из кухонных шкафчиков, и повернулся к нему спиной, тем самым блокируя обзор. Зоро быстро проглотил две таблетки и запил водой — не то чтобы она ему была нужна, просто не хотелось показывать Санджи насколько ему это привычно.

— Простуда? Знаешь, в таких случаях мой куриный суп — лучшее лекарство, — лучезарно улыбнулся Санджи. — Вечность его не готовил. Ты голоден?

Не дождавшись ответа, Санджи прошел мимо и заглянул во все кухонные шкафчики. Зоро отступил назад, облегченно вздохнув, когда обезболивающее начало действовать. Он следил за движениями Санджи сквозь полуприкрытые веки, чувствуя, как напряжение и нервозность покидают тело. Ангельская пыль не особо расслабляла, поэтому Зоро много и не покупал, но зато она придавала сил и немного улучшала настроение. После употребления Зоро становился более добродушным, но терпеть не мог ощущение замедленного времени.

Из головы вылетели все переживания: его не волновало, почему Санджи прямо сейчас находился в его квартире, и зачем он пришел, не волновало вообще что-либо, касающееся этой темы. Все, что его заботило — это наблюдение за тем, как уверенно кок орудует на его кухне.

— Серьезно, Зоро? — выдохнул Санджи. — У тебя здесь одна только вредная еда! Нет даже молока и хлопьев. Твинкис, брауни, вяленая говядина… Да тебе даже не нравится это дерьмо!

Зоро пожал плечами.

— Дешево, — прохрипел он. Зато наркотики дорогие. Зоро расставил приоритеты.

— Что ж, скорее всего, поэтому ты и заболел. Тебе нужна здоровая, сбалансированная диета, чтобы укрепить иммунитет, — прочитал нравоучение Санджи. — Давай, пойдем в продуктовый магазин.

— Хорошо.

Следовать за Санджи — просто. Зоро не потеряется, потому что он глаз с него не спустит. Санджи продолжал беспрерывно разговаривать обо всем и в тоже время ни о чем конкретно, а Зоро следил за тем, как двигались во время разговора его руки.

На кухне Санджи всегда занимался несколькими делами одновременно, поэтому и в повседневной жизни себе не изменял: жестикулировал, когда говорил; танцевал, когда пел; переставлял вещи, когда был раздражен; всегда нарывался на драку, когда был зол. Зоро никогда не скучал, наблюдая за Санджи.

— Нам нужны курица и овощи. Еще молоко и крупы… Ты знаешь, как приготовить рис?

— Неа.

— Ладно. Думаю, хлопья лишними не будут. Еще, может быть…

Зоро абстрагировался от его голоса, периодически кивая и шагая следом. Санджи заплатил за продукты, но именно Зоро нес все пакеты, как в старые добрые времена. Он вспомнил, как неоднократно спорил с Санджи из-за этого, потому что тот не хотел понести даже один пакет. Сейчас же ему было наплевать.

Когда они добрались до дома, Зоро сел на кровать, включил телевизор на беззвучном режиме и наблюдал за тем, как Санджи колдует на кухне. По какой-то причине сегодня его квартира казалась ярче. Все окна были распахнуты, и кипящий на медленном огне суп пах восхитительно.

Санджи продолжал говорить, только Зоро не разбирал о чем конкретно — не считал важным. Ему нравилось просто слышать его голос. К тому же появилась причина смотреть на чужие губы.

— Держи, — оборвал Санджи размышления Зоро и поставил перед ним тарелку с дымящимся супом. — Ешь до последней ложки. Только осторожно, он горячий.

— Спасибо, — мягко произнес Зоро, подув на суп, чтобы тот скорее остыл. — А ты разве есть не будешь?

— Я уже поел, — объяснил Санджи. — Если что, то я положу остатки в холодильник, чтобы ты мог позавтракать.

Зоро кивнул, поглощенный великолепным супом, жадно глотая ложку за ложкой. Черт, он и забыл насколько невероятна еда Санджи. У Зоро возникло ощущение, будто он глотает чистый свет из тарелки, который согревает изнутри и распространяет тепло по организму с невероятной скоростью.

— М-мне скоро нужно уходить, но… Ты не возражаешь, если я вернусь завтра? — нерешительно спросил Санджи.

— Неа, было бы здорово, — машинально ответил Зоро, занятый едой. — Я работаю в ночную смену, так что приходи пораньше.

Санджи счастливо улыбнулся, и от этого Зоро немного отвлекся.

— Хорошо. Так что, увидимся завтра?

— Да-да. Спасибо тебе, — сказал Зоро, вернувшись к еде. Скорее всего, он доест остатки супа до завтрашнего утра. Желудок будет болеть, но еда, приготовленная Санджи, слишком божественна, чтобы так долго ждать.

— Хорошо, отлично!

Зоро улыбнулся и моментально оказался ослеплен ответной улыбкой Санджи, рассеянно подумав, что он совсем не против, если время продолжит течь медленно.

________________________________
Не помню, что должен тебя забыть!
Я все время забываю, что должен тебя отпустить,
Но когда ты смотришь на меня, я помню лишь
Наши поцелуи под лунным светом,
Я не помню, что должен тебя забыть!
________________________________

С недавних пор эффект от ангельской пыли длился недолго, но, к счастью для Зоро, смог дотянуть до момента, пока Санджи не ушел. Ророноа смог насладиться только парой часов покоя, после чего начал чувствовать первые признаки ломки и поспешил в Дресс Розу.

Зоро старался не думать о Санджи вообще. Он не хотел знать, почему тот приехал и решил навестить, но теперь было практически невозможно остановить круговерть вопросов в голове, когда Зоро пришел в себя после наркотика.

Санджи бросил Конис? Нет, он никогда бы так не поступил. Не тогда, когда его дочери нет и месяца. Как он его нашел? Робин рассказала? Она таким образом пыталась отомстить? Неужели она догадалась о чувствах Зоро и решила разбить ему сердце взамен ее подорванного доверия?

Но все же, что здесь делает Санджи? Что ему нужно от Зоро? И самое важное, что с этим будет делать Зоро? Должен ли он прекратить их встречи? Сказать ему, чтобы тот больше не приходил? Зоро повезло, что Санджи не приехал, когда его квартира была затоплена кровью. Не хотелось бы, чтобы Санджи узнал, чем ему приходится заниматься ради денег.

Зоро не хотел, чтобы Санджи узнал о наркотиках, которые он принимает каждый день просто для того, чтобы быть в состоянии встать с кровати. Не хотел, чтобы Санджи видел, каким ублюдочным торчком он стал, насколько он пуст и мертв внутри. И теперь Зоро не только наркоман и наркодилер, но еще и убийца. Это он убил тех девушек? Что он сделал с телами? Почему на нем было столько крови?

Это уже было слишком. Зоро не хотел об этом не только думать, но и вспоминать. Ему нужно было что-то, что поможет заглушить эмоции и позволит убежать от мыслей хоть на какое-то время.

Поэтому он выследил Цезаря и попросил еще один образец своего нового препарата.

— А-а, то есть тебе понравилось? — широко ухмыляясь, спросил Цезарь. — Он потрясает, не правда ли? Я назвал его Коро. Моя гордость и отрада.

— Да-да. Сколько будет стоить недельная доза?

— Недельная? Я надеюсь, что ты не принимаешь слишком много, — нахмурился Цезарь. — Только кури его, а не глотай или нюхай. С него очень легко словить передоз, и Доффи очень расстроится, если я прикончу его новую любимую игрушку.

Зоро скривился. Черт, наверное, поэтому он чувствует себя так дерьмово. Надо бы выебать Детку за то, что сказала, будто кристальные дорожки — это верный путь.

— Ясно, я понял.

— Я дам тебе два грамма… Попробуй растянуть их на две недели, — приказным тоном сказал Цезарь. — Первая доза бесплатно, просто потому, что я знаю насколько ты верный покупатель. Только не вздумай подыхать!

Это были лучшие новости, которые довелось услышать за весь год. Зоро взял обернутый пергаментом пакетик из пальцев первоклассного ученого и сделал мысленную пометку отплатить ему каким-нибудь другим способом.

Вернувшись в клуб, Зоро одолжил трубку у Детки и покурил в подсобке, прежде чем приступить к работе. Доффи все еще доверял ему сбор долгов, но уже на фоне привлечения новых клиентов. Клуб процветал, заработав неплохую репутацию, но Доффи хотелось привлечь людей разных возрастов.

Деллинджер привлекал школьников, Детка обычно следила за Дресс Розой, и так как именно Зоро сдал Беллами, теперь он отвечал за оставленную им территорию (даже если Зоро сделал Доффи одолжение тем, что убрал одного из агентов под прикрытием УБН).

По улицам пошли разговоры по поводу облавы Доффи. Зоро понятия не имел, откуда утекла информация о том, что их босс вычислил тех, кто проник в его банду, но все, кто когда-либо имел дело с властями, подались в бега. Приезд Михоука не развеял людской страх, и все стало только хуже после того, как мечник навестил группу Капоне на юге. Если Доффи не заключит сделку с русскими, расплата будет жестокой.

Но Зоро это не пугало. Не то чтобы он считал себя непобедимым, просто у него имелась куча компромата на Доффи, чтобы тот раз и навсегда уяснил одну истину: если Зоро пойдет на дно, он утащит пернатого за собой. Так что, нет, из-за этого он не волновался.

Беспокоило его другое — Санджи.

Санджи, который продолжал навещать Зоро практически каждый день, и вел себя так, будто нахождение в его квартире было само собой разумеющимся.

Зоро не хотел устраивать разборки, говорить о Конис с Клоей или спрашивать, зачем Санджи вообще к нему приходит. Он боялся, что если задаст слишком много вопросов, то отпугнет Санджи.

Проблема Санджи всегда заключалась в том, что несмотря на наличие аналитического склада ума, способного логически истолковывать эмоции… Он все еще слепо следовал за своими чувствами. С тех самых пор, когда они были детьми, Зоро вытаскивал его из неприятностей, в которые тот попадал только потому, что следовал зову сердца, полностью игнорируя свою голову.

Конечно, эмоциональные вспышки всегда втягивали Санджи в драки, и чаще всего с самим Зоро, но также они включали в себя отчаянную потребность понравиться своей матери, одержимость стать идеальным сыном для Зеффа — даже когда в глазах старика Санджи уже таким был, — и его склонность без ума влюбляться в каждую девушку, которая смотрела в его сторону.

Единственную проблему, которую Зоро не смог решить — это ночь, когда Санджи по пьяни решил с ним переспать. Оба понимали, что действовал он исходя из тяжелого ощущения неуверенности и ненужности после расставания; несмотря на то, что Санджи мог испытывать к нему чувства, Зоро был уверен, что в них не было романтического подтекста.

Он ни на секунду не сомневался, что Санджи любил его как друга, а, может быть, любит и до сих пор. Лучшие друзья, они выросли вместе, и несмотря на чувства, Зоро об этом никогда не забывал: в первую очередь Санджи был его другом, и большинство счастливых воспоминаний шли как раз из детства, а не проведенной вместе ночи.

В этом и заключалась ошибка Зоро. В дружбе у каждого была поставленная задача: Санджи действовал жестко и постоянно впутывался в неприятности, а Зоро думал рационально и вытаскивал его из заварушек.

У них были странные отношения, даже больше, учитывая тот факт, что Зоро никогда особо не продумывал все тщательно. Он всегда действовал на инстинкте, и так как его инстинкт заключался в том, чтобы всего себя отдавать Санджи, Зоро всегда удавалось ему помочь.

Санджи очень легко принял изменения в их отношениях. По какой-то причине он разглядел в Зоро сексуального партнера. У них уже была эмоциональная связь, и каким-то чудом им удалось также создать и физическую.

Но одно дело, когда ты любишь кого-то, и совсем другое, когда ты влюбляешься. Санджи никогда не был в него влюблен, и Зоро не мог найти в себе сил разозлиться.

________________________________
Я не помню, что должен тебя забыть.
________________________________

Впервые Санджи заговорил о дочери, когда они возвращались с покупками из магазина. Зоро тратил все меньше и меньше денег на наркотики с алкоголем, и больше — на предметы первой необходимости: еду, мыло, зубную пасту, ну и, короче… квартплату.

Пришлось прибегнуть к угрозам, чтобы убедить хозяина квартиры в том, что Зоро действительно хочет платить квартплату, а не подвергает его психологическим пыткам.

Коро более чем хватало, чтобы удовлетворить потребности. К тому же, у Зоро все еще оставалось три четверти грамма от первой дозы, которую дал ему Цезарь.

— Трудно поверить, что однажды я буду этим заниматься, — произнес Санджи, глядя вдаль.

Зоро непонимающе вздернул брови и тут же нахмурился, глядя на школу через дорогу, за которой заинтересованно наблюдал Санджи. Она больше походила на детский сад, поскольку все дети выглядели примерно на пять или шесть лет.

— Думаешь, я буду хорошим отцом?

Зоро тихо выдохнул через рот, старательно избегая его взгляда. Это… казалось важным. Зоро не мог понять, почему Санджи задал этот вопрос, но чувствовал: вне зависимости от его ответа, тот примет для себя какое-то решение.

Зоро знал верные слова, просто не был уверен в своем желании быть честным в данный момент.

— Неа, будешь отвратительным, — повернувшись и заглянув Санджи в глаза, ответил он. Тот выглядел потрясенным до тех пор, пока не заметил ухмылку на губах Зоро.

— Это не смешно, чертов маримо! — рыкнул Санджи, ударив того в грудь.

— Ты всегда делаешь совершенно противоположно тому, что я говорю, так зачем спрашивать? — пожал он плечами, в ответ отвесив подзатыльник Санджи.

— Не бей меня. И для тебя будет полезным, если ты научишься читать чужое настроение.

— А ты перестань бить меня. И научись, наконец, понимать шутки.

Они продолжили препираться по пути в квартиру, замолчав только тогда, когда Зоро начал раскладывать продукты по полкам, а Санджи встал у плиты.

— Что готовишь? — поинтересовался Зоро.

— Окономияки, — послал ему Санджи ухмылку через плечо. — Отпразднуем Золотую неделю!

Зоро удивленно приподнял брови.

— Она уже недели две как прошла. И мы не в Японии.

— Какая разница. Будто тебе нужна причина, чтобы есть мою еду, — дернул плечом Санджи, и Зоро рассмеялся.

— Твоя правда, — признался он. — Уже не помню, когда последний раз ел блюдо японской кухни.

До появления Конис, но Зоро никогда не произнесет вслух ее имя.

— Мне нужно использовать все остатки еды, которые есть в холодильнике, пока они не испортились. Ты купил пива, да?

— Мог даже и не спрашивать.

— Чертов алкоголик.

Зоро промолчал, но натянуто улыбнулся, чтобы избавиться от напряжения. Открыв холодильник и протянув руку за пивом, он заметил, что она дрожит. Зоро быстро схватил бутылку и постарался сконцентрироваться на чем-нибудь другом, радуясь, что единственным проявляющимся симптомом в данный момент был тремор.

Черт, его устойчивость росла.

— Тебе нужен нормальный стол, — прокомментировал Санджи, передав Зоро тарелку с аппетитной лепешкой.

— И куда же мне его поставить? — спросил Зоро и сел у изголовья кровати. Санджи, скрестив ноги бабочкой, устроился с другого края — лицом к нему.

— Ты прав. Тебе нужна квартира побольше.

— Мне и эта нравится.

— Потому что ты идиот.

— А ты будешь платить за мою новую роскошную квартиру?

— Ха! Еще чего!

— Тогда заткнись.

Санджи показал ему средний палец, и Зоро мигом отплатил тем, что отвратительно, не спеша, пережевывал еду с открытым ртом.

— Иди на хуй, — рыкнул Санджи, но Зоро слышал смешинки в его голосе.

Неожиданный стук в дверь отвлек. Зоро запаниковал также, как в тот раз, когда у него на пороге объявился Санджи. Его никто и никогда не навещал; по крайней мере, не с добрыми намерениями.

— Открой дверь, маримо, — не выдержал Санджи, ударив его по ноге: совсем не больно, но достаточно сильно для того, чтобы заставить двигаться.

Пальцы подрагивали, когда он взялся за ручку, но не от страха. Нет, озноб и боль в теле дали понять, что опять началась ломка. Что за нахер. Когда Зоро открыл дверь, легче ему не стало: на пороге стояла Детка.

— Что тебе надо? — рявкнул он.

Она удивленно моргнула.

— Я, эм… Мне нужно с тобой поговорить. Мне кажется…

— Это не может подождать? — громко перебил Зоро, открыв дверь чуть шире, чтобы та увидела Санджи.

— О! Я не знала, что у тебя гости.

— Не обращайте на меня внимания, ma cherie, — пропел Санджи, махнув ей рукой. — Рад знакомству, меня зовут Санджи.

Глаза Детки распахнулись еще шире, и Зоро поморщился. Да, она определенно узнала это имя. Однажды он совершил ошибку, нажравшись кислоты и оттрахав ее, представляя все это время, что под ним лежал Санджи. Она никогда об этом не упоминала, но Зоро знал: имя ей запомнилось.

— П-привет. Меня зовут Детка, — взволнованно произнесла она. — Мне, наверное, пора.

— Не обращай на меня внимания, — уверил ее Санджи. — Представь, что меня здесь нет, дорогая.

— Нет, все в порядке. Мне просто нужно было… напомнить тебе о работе, — быстро солгала Детка. — У тебя сегодня смена, помнишь?

— Вы работаете вместе? — поинтересовался Санджи. — Кстати, чем ты занимаешься, маримо?

Зоро нахмурился, уставившись на Детку, когда та перевела взгляд на его волосы.

— Я работаю в… клубе.

— Кем?

— Зоро вышибала, — быстро ответила она. — А я бармен.

— Ага. Спасибо, что напомнила, Детка, — произнес Зоро, поддерживая ее легенду. — Если еще раз опоздаю, Доффи меня вышвырнет.

— Да не за что, — нервно рассмеялась она. — Тебе бы это не хотелось, да? Так что... да, пока. Увидимся, Санджи, — запоздало добавила она.

— До встречи, обворожительная Детка! — ответил Санджи, помахав ей на прощание.

«Спасибо», — одними губами сказал ей Зоро и закрыл дверь.

— Значит… ты работаешь вышибалой? — спросил Санджи, собирая грязную посуду.

— Да, — тихо ответил он.

— Может быть, я заскочу к тебе на работу, когда будет время, — между делом, моя посуду, сказал Санджи.

— Мне… кажется, это не самая лучшая идея, — пробормотал Зоро, встав сбоку с полотенцем в руках, и начал протирать посуду. — В общем, этот клуб вроде как… элитный.

— Ага, но, видишь ли, в чем дело… Мой друг — вышибала, — ухмыльнулся Санджи. — Я уверен, он меня пропустит.

Он выжидающе посмотрел на Зоро, но тот старательно отводил взгляд. Хрена с два он позволит ему переступить порог Дресс Розы. Зоро даже был готов попросить об услуге того ебаного вышибалу, чтобы тот запретил Санджи проход в клуб. Он лучше сдохнет, чем позволит ему оказаться в этой дыре.

Зоро наконец повернул голову в его сторону, оправдание уже готово было сорваться с языка, но прежде чем успел что-либо сказать, Санджи впился в его губы.

Не было никакой паузы, никакого логического перехода или причины для того, чтобы Санджи его целовал. Извилинам Зоро просто не хватало времени, чтобы осознать происходящее, поэтому все, что он мог делать в тот момент — стоять столбом и чувствовать, как руки Санджи обвились вокруг его шеи, а губы прижимались к губам.

Поцелуй прекратился так же внезапно, как и начался, но Санджи все еще стоял слишком близко: его тяжелое дыхание щекотало шею, а волосы закрыли лицо.

— Черт, — услышал он шепот Санджи. — Я не хотел… Это не должно было случиться вот так, — тихо произнес он и снова поцеловал Зоро. В этот раз поцелуй вышел мягким и влажным, в нем было больше страсти, чем техники. — Я не… Останови меня, если хочешь, — снова прошептал он, а потом наклонился, чтобы заглянуть Зоро в глаза. — Зоро?

Остановить его? Да, наверное, именно это и стоило сделать. Оттолкнуть и спросить наконец, какого черта он здесь делает. Зоро должен потребовать от него ответы и наорать, чтобы возвращался к своей жене и ребенку, которых выбрал вместо него. Зоро должен ударить его в лицо или, по крайней мере, вышвырнуть из квартиры.

Но руки Зоро перестали дрожать, боль покинула тело, а глупый мозг никак не мог увидеть разницу между поцелуем Санджи и любым другим наркотиком.

Так как Зоро был зависим, он сделал то, что наркоман делает лучше всего — поцеловал Санджи в ответ.

________________________________
Я снова возвращаюсь,
Спрыгиваю с поезда прямо к нему в постель,
Повторяя вчерашние ошибки,
Пытаюсь убедить себя: «Не забывай,
Ты видишь лишь хорошее,
У тебя избирательная память!»
________________________________

Секс — это, конечно, классно, но Зоро всегда питал слабость к поцелуям. Начать стоило с того, что Зоро, будучи подростком, не испытывал сексуального влечения, не смотрел порно и не дрочил в комнате. Впервые он его почувствовал, когда встретил Санджи. На самом деле, именно тогда он понял, что испытываемая любовь к лучшему другу была отнюдь не невинной. Об этом говорили крайне редкие сексуальные фантазии, в которых главным образом фигурировал Санджи.

В противовес, у Санджи были большие сексуальные аппетиты. Кто-то этого бы и не понял, глядя на придурковатого романтичного джентльмена, но мысли о сексе его никогда не покидали. Зоро называл это извращением, Санджи — страстью. Обычно эта страсть была направлена в сторону женщин, но после их первого раза Зоро почувствовал на собственной шкуре, каково это — быть объектом его пылающего взгляда.

В любом случае, Зоро не собирался вот так отказываться от такого предложения.

Санджи был на удивление властным в постели: ему всегда нравилось указывать что делать, какую принять позу, и руководить Зоро через их встречи. Он шептал слова одобрения и непристойности, и даже когда был принимающей стороной, всегда контролировал ситуацию. Зоро сильно сомневался, что Санджи позволил бы себе обращаться подобным образом со своими ненаглядными женщинами. Может быть, именно это его привлекло в Зоро.

Зачастую секс между мужчинами мог быть грубым. И между Зоро и Санджи он именно таким и был.

Но поцелуй, разделенный на кухне, не был грубым. Страстным — да, его жар пронзил Зоро просто до костей, но никто не кусал за губы, не проводил собственнически языком, не впивался в волосы до белых костяшек на пальцах. Скорее, он был влажным и теплым, нетерпеливым и голодным.

Санджи подвел его к кровати и опрокинул на спину, после чего забрался сам и развел ноги Зоро, устроившись между ними. Он навалился сверху и начал тереться о него животом и членом; Зоро вздохнул от остроты ощущения.

— Пиздец, — простонал Санджи, его дыхание было тяжелым и горячим. — Как, блядь, так вышло, что за шесть ебаных месяцев ты стал еще больше?

Зоро задушено рассмеялся.

— Не бесись из-за того, что не можешь набрать мышечную массу.

— На хуй тебя.

— Всенепременно.

Санджи закатил глаза, но улыбался, продолжая тереться о Зоро.

Его прикосновения были обжигающе горячими и властными, а глубокий голос — музыкой для ушей. До этого момента Зоро даже и не подозревал, как сильно скучал. Этот сорт зависимости ни с чем не сравним: яркий и настолько сильный, что ему не было конца. Это успокаивало, будоражило и очищало голову от всех ненужных мыслей. Слишком опасно и захватывающе. Зоро понимал, что не должен позволять Санджи это делать. Понимал, что все закончится плохо, но все равно не сделал ничего, чтобы предотвратить попытки его раздеть.

В прикосновениях Санджи было что-то странное, не совсем плохое, но другое. Может, дело было в его торопливых жадных движениях, будто у него заканчивалось время. Может, дело было в том, как с его губ слетало имя Зоро: словно мантра, непрерывная и бессмысленная.

Может быть, дело было в том, как бесстыдно он себя вел. То, как Санджи его раздевал, не спеша, рассматривая и трогая, пробуя и оставляя следы. То, как он крепко его сжимал и шептал непристойности на ухо.

Может быть, дело было в том, как его губы обхватывали член Зоро, а смазанные пальцы сильными и грубыми толчками проникали внутрь.

Может быть, дело было в том, как Санджи смотрел на него: будто хотел Зоро, будто действительно очень сильно в нем нуждался. Но, в действительности, дело было в том, что он заставил Зоро чувствовать… Впервые за долгие месяцы.

— Готов? — хрипло выдохнул Санджи. Руками он опирался по обе стороны от головы Зоро, а бедрами поддерживал его разведенные ноги, прижавшись головкой ко входу: настойчиво, но терпеливо.

Серьезно, разве ему вообще нужно спрашивать?

— Да, — тихо ответил Зоро.

Санджи входил медленно, слишком медленно, и воздух из легких Зоро выходил толчками. Он закрыл глаза, задыхаясь, и руками обхватил торс Санджи, чтобы иметь хоть какую-нибудь опору. Зоро чувствовал, как тот дрожал от напряжения и прерывисто дышал.

— Черт, — простонал Санджи, — ты пиздец узкий.

Прошло много времени с тех пор, как Зоро был принимающей стороной. На самом деле, последний раз у него был с Санджи. Как-то Зоро собирался потрахаться с Дазом, но они были настолько обдолбаны, что ничего из этого не вышло. Кокаин члену не товарищ. К счастью, Зоро не стал жертвой его более… неприятных побочных эффектов.

Санджи начал двигаться, а Зоро закрыл глаза, дожидаясь приятных ощущений. Не то чтобы ему было плохо. Просто… некомфортно. Он был слишком узким, а движения бесцеремонными и иногда даже болезненными. Но это все равно было в сто раз лучше, чем в их первый раз. И совсем скоро — когда Санджи толкнулся глубже, приподняв ноги Зоро выше, — ему стало хорошо.

Санджи шептал ругательства, набирая скорость, и стонал, с каждым разом вбиваясь в Зоро сильнее и глубже. Зоро поднял руку и уперся ладонью в стену, чтобы не биться о бетон головой, зато кровать продолжала ритмично о нее ударяться, что, скорее всего, беспокоило соседей. Но ему было плевать.

— Тебе хорошо? — на выдохе спросил Санджи, и Зоро мог только кивнуть в ответ.

Да, теперь все было отлично. Жар их тел начал согревать, его распирало изнутри, а член с каждым толчком задевал простату, и просто тот факт, что это Санджи, его Санджи, того стоил.

Долго продержаться не получится — Зоро чувствовал, что и так оттягивал свой оргазм.

Лицо Санджи залилось румянцем, твердые мышцы пресса красиво выступали от движений, а глаза были темнее, чем ночной океан.

Он выпрямился, перенес вес на колени, а Зоро провел ладонями по его груди и сомкнул пальцы на предплечьях. Тот крепко держал его за бедра — от каждого толчка, Зоро съезжал с кровати. То, как Санджи двигал бедрами было совершенно аморально.

— Я уже близко, — предупредил он. — Черт, Зоро… ты просто ахуенный.

Зоро кивнул, потому что ничего другого не мог сделать чисто физически, обхватил ладонью член и задвигал вверх-вниз под ритм ударов бедер. В комнате было отчетливо слышно каждый хлопок, каждый влажный, хлюпающий звук, с которым бедра и яйца ударялись о задницу Зоро, пока Санджи трахал его. Все это звучало так… отчаянно.

И когда Санджи был уже на грани, очень громко и эротично простонал. Его бедра ударились о Зоро, хватка стала стальной; прижав его к кровати, и стараясь войти еще глубже, он кончил внутрь. Зоро же излился себе на грудь.

Они застыли на мгновение, дыша в унисон, и уже тогда руки Санджи не выдержали напряжения: он завалился на Зоро. Тот проворчал и скорчил лицо от неприятного чувства влажности на груди.

— Ты тяжелый, — простонал Зоро, и Санджи с него скатился. Кровать была небольшая, поэтому они все равно лежали плотно друг к другу.

— Выглядишь уставшим, — прошептал Санджи, поднял руку и невесомо провел пальцем по темным кругам под глазами Зоро. — И ты похудел.

Зоро ничего не ответил. Что он должен сказать?

— Знаешь, я мог бы навестить тебя на работе, — продолжил Санджи. — Так ты бы дольше спал.

— Ты не пойдешь ко мне на работу, — даже не думая, ответил Зоро. — Ни сейчас, никогда.

________________________________
То, как я чувствую себя с ним,
То, какие чувства он мне дарит,
Кажется, я никогда не вел себя так глупо,
О, и снова все сначала,
Он — часть меня, он — моя половинка,
И куда бы он ни пошел, я иду следом, следом, следом...
________________________________

Зоро дождался, пока Санджи заснул, слез с кровати и прокрался в ванную. У него не было времени, чтобы выкурить косяк, поэтому он взял канцелярское лезвие, которое хранил в шкафчике за зеркалом, и сделал три маленькие дорожки на туалетном бачке. Цезарь предупреждал его не принимать слишком много, поэтому он сделал их короткими и тонкими. Кроме того, если бы он закурил, Санджи почувствовал бы едкий запах Коро.

Санджи, не стал раздувать проблемы из-за того, что Зоро сказал о своей работе. В итоге, он быстро съехал с темы и заснул.

Зоро оставил записку для него до того, как ушел на работу. В любой другой день он бы даже не появился на пороге Дресс Розы, особенно после того, что у них произошло с Санджи, только его волновало то, что хотела сказать ему Детка. Она была напугана, а эту эмоцию можно было увидеть на ее лице крайне редко.

В Дресс Розе, как обычно, было столпотворение, но за барной стойкой Детки не наблюдалось так же, как на втором этаже и на улице, куда все уходили на перекур. Внутри Зоро начало подниматься волнение, но внезапно его отвлекло знакомое лицо.

Зоро нахмурился, увидев Деллинджера в компании Джексона. Они сидели вплотную на диванчике, Деллинджер практически забрался Джексону на колени, шепча что-то тому на ухо. Мальчишка явно веселился — Зоро знал, как сильно тот любил развлекаться с мужчинами постарше, — а сам Джексон выглядел обдолбанным.

Но это было не его дело. До тех пор, пока его не беспокоили, ему было плевать, что Деллинджер делает с Джексоном.

Зоро нашел Детку в комнате охраны: она жевала сухие пончики и следила через монитор за камерами видеонаблюдения.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросил Зоро, испугав ее.

— Зоро! О, эм… Подменяю Гладиуса, — объяснила она, и Зоро закатил глаза. Детке действительно стоило научиться говорить «нет». Если Доффи узнает, что она покинула свое место у бара, то взбесится.

— Доффи здесь нет, — добавила Детка, словно прочитав его мысли. — Он с Михоуком.

Зоро приподнял бровь и подошел ближе, закрыв за собой дверь.

— Михоук вернулся? Я думал, что он в Техасе.

Детка пожала плечами.

— Да, вернулся сегодня утром. Доффи отвел его в лабораторию Цезаря. Кажется, они заключили сделку.

— Ты об этом хотела поговорить? — спросил ее Зоро.

— Нет, — ответила она и замолчала. Детка скривилась, не сводя глаз с экрана, и начала перебирать пальцами волосы. Она всегда так делала, когда из-за чего-то волновалась. — Ты помнишь, как… Беллами постоянно за мной увивался?

Зоро непонимающе посмотрел на нее.

— Да. И что? Я думал, что ты никогда не уделяла ему время.

— Обычно да, но… В смысле, он хороший парень, — тихо произнесла Детка. — И он нуждался во мне.

Зоро не хотел озвучивать свои мысли. Он не воспринимал ее как друга — никто в этом месте не подходил под это описание, — но не было ни одной причины, чтобы относиться к ней как куску дерьма и напомнить, что единственное, чего Беллами от нее хотел — наконец-то добраться до ее задницы.

— То есть, ты с ним переспала? Какое это имеет отношение ко мне? — Зоро нахмурился и вскользь посмотрел на нее. — Ты злишься из-за того, что я намял ему бока?

— Нет, — тихо прошептала она. — Наверное, я бы поступила также. Доффи… он дал мне дом, ты знал? Когда у меня ничего не было, он мне помог. Я обязана ему жизнью. Но… я не согласна со всем, что он делает.

Зоро так и не понял, что она пыталась сказать, поэтому ничего не ответил. Чем бы это ни было, должно быть, Детке было очень трудно это сказать, раз она так сильно сомневалась. Единственное, что ему было интересно: почему Детка решила это ему рассказать? Она считает его другом? Доверяет ему?

— Я знаю, что ты сделал с теми девушками, Зоро, — тихо сказала Детка, и Зоро застыл на месте. — Спасибо тебе за это.

Она знала? Откуда она узнала? Сам Зоро ничего не помнил! Он просто проснулся в луже крови и без каких-либо воспоминаний о том, что случилось тем днем. Он убил их? Детка за это его благодарила? Но зачем?

— Я не скажу Доффи, — продолжила Детка. — Поэтому ты не должен беспокоиться на этот счет.

— Спасибо, Детка, — через какое-то время сказал Зоро. Что бы он не сделал, будет лучше, если он притворится, будто все помнит. — Ты единственная, кто знает?

— Еще Беллами.

Беллами знал? Черт, а если он уже успел доложить все Робин? Тогда... если он действительно их убил, тогда Робин точно об этом знала. Блядь, теперь она придет по его душу и арестует? Тогда зачем она сказала Санджи его адрес? Он уверен, что именно благодаря Робин Санджи вернулся в его жизнь. Или это какой-то больной способ дать ему насладиться последним «ужином»? Дать ему возможность насладиться счастьем, чтобы потом дать пожизненное заключение?

Санджи в курсе?

И что насчет Детки? Почему она об этом знала? Почему она хотела прикрыть его перед Доффи? Если Детка все еще возилась с Беллами, значит ли это, что она знакома с Робин? Она знала, что Зоро ее друг?

Но… Разве Гладиус не разобрался с Беллами? Значит, тот все еще жив?

Блядь, голова шла кругом. Мысли путались, ничего не имело смысл. Он едва ли помнил, что с ним происходило два дня назад, не говоря уже о неделях. Твою мать, он просто сходил с ума, и выяснение отношений с Доффи, Робин, Санджи: все это было для него слишком.

— У тебя есть что-нибудь при себе? — спросил он Детку, закрыв глаза в жалкой попытке ослабить усиливающуюся мигрень. Он же только что принял дорожку, неужели ему, блядь, еще одна нужна?

Да, нужна. Очень, сука, нужна.

— Есть немного жидкого экстази. Ты пил?

— Пиво в обед, — признался Зоро. — Но, думаю, я в норме.

Детка в нем не сомневалась. Она знала лучше, чем кто-либо другой, насколько Зоро устойчив к алкоголю. Зоро не был безумцем и знал, как опасно мешать жидкий экстази и алкоголь, но пиво не причинит никакого вреда. Кроме того, Цезарь не сказал, что Зоро не может мешать Коро с другими наркотиками. Если он не умер, смешав его с ангельской пылью, ничего не случится и с жидким экстази.

— Останешься со мной на ночь? — спросила Детка, передав ему бутылку с водой, где растворила наркотик.

— Да, почему бы и нет? — пожал плечами Зоро.

— Не хочешь немного повеселиться? — Детка погладила его колено, поднимаясь ладонью выше по бедру, но Зоро остановил ее и покачал головой.

— Не стоит.

Детка посмотрела на него, по-настоящему посмотрела, но ничего не сказала. И Зоро вдруг подумал, если бы его заставили назвать кого-нибудь из клуба своим другом, он назвал бы Детку.

________________________________
Не помню, что должен тебя забыть!
Я все время забываю, что должен тебя отпустить,
Но когда ты смотришь на меня, я помню лишь
Наши поцелуи под лунным светом,
Я не помню, что должен тебя забыть!
________________________________

Открыв дверь квартиры и увидев спящий силуэт на кровати, Зоро испытал непонятное облегчение: говоря откровенно, в глубине души он ожидал, что Санджи уйдет еще до рассвета.

Зоро все еще было дико видеть Санджи в дерьмовой квартире, которую называл домом. Он сюда не вписывался, это было ясно как божий день, и складывалось впечатление, будто Зоро просто его себе придумал. А, может, так оно и было: кто сможет доказать, что он не страдал от чертовски долгих галлюцинаций, вызванных приемом херовой тучи наркотиков?

Зоро разделся до трусов, забрался в постель и мягко улыбнулся, когда Санджи неосознанно прижался к теплому боку. Он нахмурил лоб, пробормотал что-то во сне и улегся головой на плечо Зоро.

Зоро разглядывал его лицо, взглядом очерчивая контуры лица, подмечая каждую мельчайшую деталь: бледную россыпь веснушек на переносице и скулах; несколько седых волосков в глупой бородке Санджи, который думал, что с ней выглядит неотразимо (это было так, но Зоро никогда этого не признает); завивающиеся брови, унаследованные от дедушки, были одним из нескольких комплексов, которые тот считал в своем теле; тонкие, всегда искусанные алые губы; острую челюсть и прямой нос; длинные ресницы и высокие скулы… Все это было таким знакомым.

Санджи положил руку на талию Зоро, прижимаясь еще плотнее, и тот закрыл глаза, заранее зная, что будет лучше, если он просто уснет: Зоро не думал, когда спал.

А уже проснулся он от посвистываний Санджи, пока тот готовил на кухне. Зоро молчал какое-то время, просто наслаждаясь видом того, как тот передвигается по кухне словно рыба в воде. Правда, вскоре от головокружительного запаха еды требовательно заурчал желудок.

Засмеявшись, Санджи посмотрел в его сторону.

— Проголодался, маримо?

— Умираю с голода, — честно ответил он, поднявшись с кровати.

— Хм-м, хорошо. Иди умойся, пока я раскладываю все по тарелкам.

Зоро не нужно было повторять дважды: у него уже начал усиливаться зуд под кожей. Он открыл кран, чтобы заглушить посторонние звуки, и снова сделал три дорожки, только на этот раз они были толще и длиннее. Ему требовалась большая доза, если он хотел продержаться подольше. Зоро не хотел, чтобы его начало ломать в то время, пока рядом был Санджи. Не хотел вызывать подозрений. Кроме того, он в какой-то степени был профессионалом, поэтому и передозировка ему не грозила. Его тело было куда более привыкшее к наркотикам, чем Цезарь мог предположить.

В этот раз приход наступил быстрее, но ощущение все равно было каким-то тусклым. Не было так же хорошо, как в прошлые разы, поэтому Зоро на всякий случай принял еще немного. Он не смог проглотить звук, который сорвался с его губ от ощущения эйфории, побежавшей по венам — куда лучше того, что он чувствовал раньше. Лучше, чем секс, сон и даже Санджи.

— Зоро, поторопись!

Зоро закрыл глаза, проигнорировав голос и наслаждаясь новым ощущением. Сколько он принял? Зоро быстро опустил взгляд на пакетик и нахмурился, увидев, что осталось всего около четверти продукта. Блядь, ему придется взять еще немного у Цезаря. Сколько времени прошло с тех пор, когда он взял два грамма? И на сколько Цезарь сказал, ему этого хватит? Может, он уговорит Детку, чтобы та достала ему желаемое. Возможно, на три или четыре грамма больше... Только теперь ему придется прятать деньги от Санджи, а то он опять все потратит на продукты. Или, может, Зоро перестанет платить деньги за квартиру. Да, точно, у хозяина не хватит мужества его выгнать, а так у него будут в кармане лишние шестьсот долларов.

— Зоро, еда остывает!

Зоро нахмурился, но все же убрал полупустой пакетик в щель за раковиной, куда обычно его прятал. Он быстро умылся, смыв остатки порошка с лица, и насухо обтерся полотенцем. После этого Зоро взял капли для глаз, чтобы убрать покраснение. Он всегда мог солгать Санджи о том, что напился вчера на работе — чего, разумеется, не делал из-за жидкого экстази, — и тот бы об этом так и не узнал.

— Наконец-то. Я уже подумал, что тебя смыло в канализацию, — пошутил Санджи, когда Зоро вышел из ванной. — Все готово.

— Спасибо, — произнес он и взял тарелку со столешницы.

— Дерьмово выглядишь. Тяжелый день на работе?

Зоро пожал плечами.

— Не особо. Всю ночь следил через монитор за камерами видеонаблюдения, — честно ответил он. — Что насчет тебя? Есть какие-либо планы на сегодня?

— Хочу сходить в отель, чтобы помыться и захватить запасные вещи, — кивнул Санджи. — Дам тебе возможность еще немного поспать. Я зайду к тебе после полудня, мы можем пообедать.

Зоро кивнул. Удивительно, но в утренней обстановке ему было комфортно, да и Санджи не вел себя странно. Как будто вчера они не занимались сексом, только вот у Зоро до сих пор болела задница, а на руках Санджи проступили синяки от его пальцев.

Зоро в деталях помнил последствия после их первой ночи: Санджи всю неделю с ним и словом не обмолвился, а Зоро чуть с ума не сошел.

Но сейчас все было по-другому: сложилось впечатление, будто они встречались на протяжении коротких трех недель. С одной только разницей — раньше Санджи постоянно хотел секса. Серьезно, в нем словно был какой-то тумблер, который загорелся зеленым, как только он распробовал секс с парнем. Зоро думал, что смена позиций как-то изменит мнение Санджи, но нет — на деле оказалось, что ему нравилось контролировать Зоро с его же членом в собственной заднице.

Санджи ушел вскоре после завтрака, пообещав вернуться около трех часов дня, чтобы его разбудить, но Зоро не лег спать. Нет, ему нужно было найти Детку и убедить купить ему несколько грамм Коро.

С самого первого дня Зоро — несмотря на то, что технически был частью Семьи Донкихот — решил сам себе снимать жилье. Доффи жил в большом изолированном особняке в центре города, который делил с остальными членами «семьи». Зоро был там всего пару раз: Детка приводила его туда, потому что он был слишком пьян, чтобы самостоятельно добраться домой.

К тому времени, когда Зоро постучал в дверь, большинство обитателей особняка уже спали. Открывший ему Деллинджер выглядел так, будто только проснулся: одетый в женское нижнее белье и торчащими во все стороны волосами.

— Твою мать, чего тебе надо? — проворчал он низким голосом.

— Детка не спит?

— Я не знаю. Проверь на кухне, — рявкнул Деллинджер и развернулся на пятках, чтобы уйти. — Разбудили меня из-за какого-то траха, — Зоро слышал его ворчание, шагая следом.

— Делли? Мне кажется, я слышал…

Зоро нахмурился, уставившись на Джексона. Он не ожидал увидеть его здесь: Деллинджер приносил домой только любимые игрушки. Судя по тому, что Джексон выглядел так, будто кувыркался в постели с пираньей, он занимал верхнюю позицию в списке.

— Не шуми, — предупредил его Деллинджер. — Сахарок бесится, если ее разбудить до полудня.

Зоро поморщился и кивнул. Он встречал десятилетнюю девочку всего раз, но и этого было достаточно. Сахарок — младшая сестра Моне, и эта соплячка была пиздец избалованной. Впрочем, ничего удивительного: Доффи считал ее принцессой особняка и постоянно сдувал с нее пылинки.

Те два раза, когда Зоро здесь был, он не видел ничего, кроме спальни Детки, поэтому найти кухню было немного проблематично. Он уже несколько раз возвращался в вестибюль. Кажется, вечность прошла, когда он наконец-то отыскал нужную комнату, и, к счастью, там же нашлась Детка.

— Зоро! Что ты здесь делаешь? — спросила она, приятно удивившись. На ней была надета черная пижама, поверх — розовый фартук; волнистые волосы были собраны на затылке в хвостик, а на лице остался след от жидкого теста.

— Нужна помощь, — без предисловий сказал Зоро. — Знаешь о Коро, новом дерьме Цезаря? Как думаешь, ты сможешь достать мне три грамма?

Детка нахмурилась.

— Три? Это… Ты уже продаешь?

— Нет, это для меня, — честно ответил Зоро. — У меня заканчивается. Деньги есть, но Цезарь не продаст больше до конца недели, а мне нужно сейчас.

— Эм, может тебе стоит послушать Цезаря. В смысле…

— Детка, мне не нужна ебаная нянька, — рыкнул Зоро. — Мне нужно, чтобы ты сделала это для меня.

Он знал, что бьет ниже пояса, но петь дифирамбы времени не было. Если ему не хватит на большую дозу, он не сможет продержаться целый день с Санджи.

Детка вздохнула и повернулась к плите, перевернув немного подгоревший блинчик.

— Хорошо. Я поговорю с Моне. Но ты мне должен.

— Да-да.

— Позавтракать не хочешь? Я много нажарила, но никто еще не проснулся.

— Нет, я уже поел, — сказал Зоро.

— Твинки не считаются, Зоро.

— Санджи приготовил, эм, яичницу, — кашлянул Зоро.

Детка кинула взгляд в его сторону.

— Он все еще у тебя?

— Что еще за выражение лица? — требовательно спросил Зоро, прожигая ее взглядом.

— О чем ты?

— Об этом! Ты смотришь на меня так, будто я идиот или кто похуже!

— Я не считаю тебя идиотом, — тихо сказала Детка. — Но то, что ты делаешь — очень глупо.

Зоро ухмыльнулся.

— Почему? Потому что я тебя не трахаю? Достань мне три грамма, и я сделаю все, что захочешь.

— Знаешь, ты не единственный парень, у которого между ног есть член! — рявкнула она. — Я знаю, что с тобой творится, и… ничего не выйдет, Зоро.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — прорычал Зоро.

Детка тяжело вздохнула и сняла блин со сковороды, повернулась, скрестив руки на груди, и посмотрела Зоро в глаза.

— Когда мне было двадцать два, Доффи послал меня в местный университет в качестве студента под прикрытием, — начала она. — Рецептурные препараты, особенно стимуляторы центральной нервной системы, довольно популярны во время экзаменов.

— Ладно, и при чем тут…

— Я встретила парня, — перебила Детка, нахмурившись. — Его звали Сай. Отличник, семья военных, ему пророчили счастливое будущее. Он ничего у меня не покупал — был правильным. Сай был воплощением чистоты и доброты. У него не было ничего общего с моим образом жизни, и, когда я была с ним, я так же думала о себе. Я знаю это чувство, Зоро, когда тебя хочет кто-то вроде него. Когда ты ощущаешь себя нормальным, как и любой другой человек с шансом провести счастливую долгую жизнь. Но, знаешь, что? Этого никогда не будет.

— Все совсем не так, — прорычал Зоро. — Санджи не…

— Дело не в Санджи, дело в тебе! — рявкнула Детка. — В нас. Ты думаешь, что я трахаюсь с тобой, потому что ты мне нравишься? Потому что я люблю тебя или что-то типа того? Нет, я занимаюсь этим, потому что знаю, что в самую первую очередь это нужно тебе, и да, мне нравится чувствовать себя желанной. Я знаю это. Потому что с самого моего рождения мне твердили, что я никому не нужна: моя мать не хотела кормить еще один голодный рот, растить и тащить на себе такую ношу. А те потребности, что были у моего отца… Что ж, такое мне действительно не было нужно. Поэтому я сбежала. И когда Доффи меня нашел, оказалось, что ему нужна была именно я. И именно это мне и было нужно. Сейчас же я девушка, в которой все нуждаются, которую не вышвырнут, как ненужный хлам.

Зоро сглотнул вязкую слюну, посмотрев на Детку другими глазами.

— Так… Что случилось с Саем?

— Передозировка, — твердо сказала она с помрачневшим лицом. — Мне было трудно его отпустить, поэтому я потащила его за собой. Если ты срешь на цветочной поляне, это совсем не значит, что твое дерьмо не воняет. Как раз наоборот, ты просто начнешь все отравлять.

_________________________________________________________
Я бы грабил и убивал, чтобы удержать его рядом со мной,
Я бы на все пошел ради этого парня.
Я бы отдал последние деньги, чтобы удержать его в этот вечер,
Ради этого парня я бы пошел на все...
_________________________________________________________

@темы: Крокодайл, Зоро, Санджи, Робин, Донкихот Дофламинго, Михоук Соколиные Глаза

---

[ежовввика]

Название: Versions
Автор: Wordweaver
Переводчик: ежовввика.
Оригинал: Versions

Зоро и Санджи собираются снова встретиться друг с другом. И желательно без их любопытствующих друзей, которые околачиваются рядом.

От переводчика:
Это вторая часть потрясающей истории Wordweaver из цикла "A Wild Combination" ("Безумное сочетание")

Читать на АО3 глава 4\5

@темы: Зоро, Санджи, Луффи, Нами

---

Называй меня "Сэр"!

[Geni]

Крокодайл в необычном виде

@темы: Крокодайл

---

Перевод «Привычки»

[NewBadGirl]

Название: Привычки;
Автор: Dangit;
Переводчик: NewBadGirl;
Бета: Victoria Logan;
Персонажи: Ророноа Зоро/Деллинджер, Ророноа Зоро/ОМП, Ророноа Зоро/Детка 5;
Размер: около 7 500 слов;
Рейтинг: NC-17;
Жанр: все очень плохо;
Статус: закончен;
Разрешение на перевод: получено;
Краткое содержание: Продолжаю разыгрывать этот спектакль, в котором веселью нет конца. Не могу снова идти домой один, нужен кто-то, кто притупит мою боль.
Примечание переводчика: В рассказе присутствуют наркотики. Главный персонаж их употребляет и распространяет, а еще страдает от тяжелой депрессии.
Второй рассказ из цикла «Нормальная жизнь».

АОЗ

_________________________________________________________
Я поужинал в ванной,
Затем отправился в секс-клуб.
Наблюдая, как совокупляются какие-то фрики,
Меня это не раздражает,
Но, если уж на то пошло, мне неуютно.
Да, я уже бывал здесь и видел это много раз.
_________________________________________________________

Когда Зоро проснулся, лучи солнца пробивались в окно, ярко освещая однокомнатную квартиру. Свет накрыл собой всю кровать, исключая возможность поспать еще чуть-чуть. Громко простонав, Зоро повернулся на спину и кинул взгляд на телефон-раскладушку. Было около пяти вечера.

Черт, скоро на работу.

Зоро безропотно выбрался из постели и в несколько шагов дошел до ванной. Не особо беспокоясь из-за открытой двери, стянул штаны, справил нужду и вымыл руки. А после пошел на кухню, широко зевая. Впрочем, и тут далеко идти не пришлось.

Квартира в целом была не больше пятидесяти квадратных метров, так что спальня Зоро служила и кухней, и гостиной, и столовой, и всем чем только нужно.

Хотя нужно ему было не так уж и много.

Открыв холодильник, Зоро горестно простонал, когда увидел внутри голяк. Порывшись на полках, он наткнулся на две оставшиеся кружки с лапшой быстрого приготовления и пакет с заплесневелым хлебом. Надо сходить в магазин за едой, но сейчас не было времени. Поэтому Зоро приготовил себе лапшу и съел ее пальцами — одноразовые вилки тоже закончились. В продовольственный он всегда успеет зайти по пути с работы.

Кстати о ней, пора бы уже выходить.

Поразмыслив несколько минут, Зоро все же решил не принимать душ, потому что мылся пару дней назад. У него где-то завалялся наполовину использованный дезодорант, да и вещи не воняли. Пробормотав под нос «да ну его нахуй», Зоро натянул джинсы, в которых ходил прошлой ночью, и толстовку поверх белой футболки.

Он достал Шисуй из-под одноместной кровати, убедился, что Китецу и Вадо лежали в чехлах в целости и сохранности, и лишь после этого покинул квартиру.

Пока Зоро пытался добраться до места работы, клуба под названием Дресс Роза, день подходил к концу. К тому моменту, когда окрестность стала смутно знакомой, на улице стемнело и похолодало, а до самого клуба оставалось всего несколько минут ходьбы. Зайдя с тыльной стороны здания, Зоро проскользнул через черный ход, не в настроении препираться с придурком-вышибалой, который при каждой возможности его доставал: этот урод прекрасно знал, что Ророноа работал на Доффи, но каждый раз упорно требовал показывать удостоверение и звонил, чтобы подтвердить его личность. Полнейшая трата времени. И однажды Зоро выбьет из него все дерьмо.

Царящая в клубе атмосфера никак не способствовала поднятию настроения. Было темно, мигали стробоскопы, воняло потом, мочой, сексом и отчаянием. Как всегда: много народа, и половина из них были обдолбаны по самое не хочу.

А это, если подумать, потрясающая идея.

К счастью, Детка нашлась в баре, и эта сука всегда была рада расстаться с небольшим количеством своего добра за «спасибо». Зоро, в принципе, ничего не нужно делать, просто спросить. Он не мог понять, почему Доффи до сих пор ее не уволил — она, конечно, покорная, но не более.

— Привет, Детка, — поздоровался Зоро, лениво улыбнувшись, чтобы настроить ее на правильную волну. Когда Детка обернулась, Зоро понял, что зря старался: по взгляду было понятно — она уже накачалась.

— Зоро! Привет! — громко сказала Детка, опершись на барную стойку, предоставляя Зоро отличный обзор на ее грудь. — Пика тебя искал. У Доффи для тебя на сегодня есть важная работа.

— Хорошо, понял. У тебя есть немного шоколада? — спросил Зоро, игнорируя слова Детки. Он не мог справиться с самовлюбленным боссом без небольшой затяжки. — Мне нужно.

А вот и волшебные слова. У каждой женщины имелся переключатель, который работал от трех коротких слов: у Нами это «я при деньгах», у его бывшей, Майи, «я тебя люблю», а у Детки это «ты мне нужна».

— Ты же знаешь, что я никому не должна их раздавать, — сказала Детка, тем не менее, уже держа в пальцах невзрачную сигарету. — Они дорогие.

— Я расплачусь с Доффи позже, — заверил Зоро, выудив из тонких пальцев сигарету. Хоть и знал: не расплатится. Потому что не зарабатывал столько денег, чтобы позволить себе чистый опиум. Но Детка бы ни за что на него не донесла. Она ведет себя с ним очень мило. — Спасибо, Детка.

— Всегда пожалуйста! — крикнула она ему в спину. — Если буду нужна, то я здесь!

На пути к Доффи Зоро завернул в туалет, чтобы спокойно покурить. Два долбоеба, которые забились в одну из кабинок, целуясь в засос, испортили момент, но как только наркотик начал действовать, Зоро перестало волновать что-либо и кто-либо, включая трахающихся в соседней кабинке идиотов, вероятнее всего, уже подхвативших ВПЧ*.

У пташки сердце шоумена — это было первым, что Зоро узнал о своем боссе. Доффи нравилось сценическое искусство, символизм и тому подобное дерьмо. И поскольку он искренне считал себя рожденным королем — лучше всех остальных, — не было ничего удивительного в том, что его офис находился на втором этаже клуба, откуда можно было наблюдать за всей территорией, как королю, следившему за своим королевством.

Доффи был одет в свою неизменную уродливую шубу с ярко-розовым оперением. Диаманте, который сидел рядом, выглядел не лучше в ярко-красных кожаных облегающих брюках.

— Вы только посмотрите, кто здесь объявился, — насмешливо произнес он. — Я уже собирался кого-нибудь за тобой послать.

— Отвлекся немного, — пожал плечами Зоро и сел в одно из удобных кресел перед столом Доффи, ухмыльнувшись нахмурившему брови Диаманте. Доффи никак не отреагировал. Его вообще мало заботили их отношения, тем более, что он знал, как можно приструнить Зоро. — Детка сказала, у тебя есть для меня работа?

— Верно, — ответил Доффи. Его голос раздражал Зоро до зубного скрежета в основном потому, что звучал так, будто Доффи над ним насмехается. Только вот сейчас Зоро был достаточно расслаблен и не обращал на это внимания. Черт возьми, опиум — тема! — У меня есть довольно… важный клиент, который оказался не в состоянии выплатить долг. Ты не мог бы у него спросить в чем проблема?

— Конечно. Где его найти?

— Я слышал, он частый гость у Мадам Шарли, — прыснул Диаманте. — А он тот еще извращенец, этот сенатор Бастилия.

Зоро удивленно приподнял брови. Сенатор? Ауч, эта работа и правда важная. Доффи никому не позволит увести у него из-под носа хорошие деньги, но он и не идиот, чтобы играть с будущим политиков. Даже Зоро понимал, что этот человек — ходячий фонтан с золотом, который в случае смерти станет лишь горсткой гниющих костей. А мертвецы золотом не платили.

— Не уходи, пока не получишь по крайней мере пять кусков, — добавил Доффи, а затем машинально. — И без следов.

— Понял.

Зоро не удивился, что какой-то уважаемый политик оказался должен Доффи больше пяти тысяч, и он не был настолько тупоголовым, чтобы избить парня для глаз окружающих.

Скрыть тот факт, что у тебя сломано ребро очень просто: он знал по собственному опыту.

_________________________________________________________
Я прихожу домой, хочу заморить червячка,
Объедаюсь кексиками —
Мне становится плохо
И я иду спать.
Я пропил все свои деньги,
И из-за этого мне как-то одиноко.
_________________________________________________________

Мадам Шарли являлась гордой владелицей бара «Русалка». На первый взгляд ее «русалки» предоставляли только компанию или общение тысяче мужчин, которые приходили в ее скромное заведение каждую ночь. Но Зоро знал: с нужным количеством деньжат эти русалки быстро доказывали, что у них нет рыбьего хвоста, и они могут запросто раздвинуть ноги. Зоро не святой, он посещал это место в моменты слабости, у него даже была любимица, но он не считал себя завсегдатаем.

Он не был тем, кто платил за секс. Каждый раз, когда ему нужно было рядом с собой теплое тело, Детка более чем подходила на эту кандидатуру. Или Моне. И даже один раз, когда он был не совсем вменяем, Деллинджер.

И все же стало немного подозрительно, когда Кейми окликнула его по имени.

— Зоро! Давно не виделись, — поприветствовала она, послав в его сторону умопомрачительную улыбку. Она оказалась на улице, едва ей стукнуло восемнадцать. Шарли, по крайней мере, имела совесть не продавать несовершеннолетних девушек, позволяя им работать в баре или на кухне. Но как только им исполнялось двадцать, и они становились достаточно красивыми, их знакомили с подсобными комнатами.

В Кейми все еще присутствовала свежесть. Ее миловидное подростковое лицо привлекало немало извращенцев.

— Чем я могу тебе помочь? — вызывающе спросила она.

Вот уж чего Ророноа не делал, так это не трахал детей.

— Я ищу парня.

— Эм… Мы не предоставляем таких услуг. Но Ива вон…

— Ты не поняла, — рявкнул Зоро, закатив глаза. — Клиента вашего ищу. Бастилия.

— Слушай, ты же знаешь, что я не могу выдавать тебе клиентов, — напомнила Кейми. — Я не та девушка, что на коленях будет ползать перед симпатичным парнем, сам в курсе.

— Да? Кое-кто сказал мне, что Бен в твоем вкусе, — сказал Зоро, вытащив из кармана купюру.

Вмиг глаза Кейми заблестели, и она улыбнулась.

— Это правда, но… я предпочитаю близнецов.

— Ты чертова паршивка, — прорычал Ророноа, но все-таки положил перед ней две купюры по сотне долларов.

— Благодарю, — чопорно произнесла Кейми. — А теперь следуй за мной.

Зоро хорошо ориентировался в помещении, когда ничего не плыло перед глазами, поэтому он не удивился, когда Кейми провела его за стойку и далее — в секретное помещение, в котором находились небольшие, но красиво обставленные комнаты. Они были звукоизолированы, но Зоро все равно слышал размеренные и влажные звуки секса.

— Шестая комната, его обслуживает Меро, — сказала она. — Он один из более… жестоких клиентов, поэтому комната просматривается.

— Мне плевать, кончит он или нет, мне нужно с ним поговорить, — прорычал Ророноа.

— Тебе, может, и наплевать, но Меро не заплатят до тех пор, пока парень не кончит хотя бы раз, — огрызнулась Кейми. — Ты действительно хочешь ее так наебать? Нам вообще-то тоже есть хочется!

— Ладно, ладно, — отрезал Зоро. — Где эта чертова смотровая?

Наблюдение за тем, как два незнакомца занимаются сексом, не входило в планы Зоро на сегодняшний вечер. На самом деле он был не против, хотя это зрелище совсем не возбуждало. Теперь он понял, что имел в виду Диаманте, когда сказал о странных пристрастиях сенатора, потому что тот, похоже, получал удовольствие от игры в изнасилование. Этот ублюдок, помимо всего прочего, даже маску надел. Было видно, что Меро не наслаждалась происходящим — она проститутка и не обязана получать от этого удовольствие, — поэтому, после того, как мужик кончил, Зоро решил, что с него хватит. Кейми же сказала, что тот должен кончить хотя бы раз.

Зоро особо не хотел драться с кем-то, у кого член наружу — он, может, и бисексуал, но с определенным вкусом, и этот мужик в него не вписывался, — поэтому подождал, пока тот натянул штаны на бедра. После этого они были на равных.

К счастью, сенатор не захотел так просто расстаться с деньгами, поэтому у Зоро появился повод его немного потрепать. Отдать свои кровные тот согласился после сломанного ребра, выбитой коленной чашечки и нескольких пощечин. Ебаный слюнтяй.

— Мне нужны только пять тысяч, — сказал Зоро испуганной девушке после того, как закончил избивать сенатора. — Если он не досчитается еще нескольких купюр, тебя я ему не сдам.

Она явно поняла намек, потому что как только Зоро вышел за порог, та подбежала к лежащему на полу телу и выхватила кошелек.

Доффи его за это не похвалил, тем не менее до конца ночи дал Зоро отгул, что, несомненно, было плюсом.

Зоро зашел в магазин и потратил все с трудом заработанные деньги на выпивку, твинки, бич-лапшу, чипсы и другую фигню. Кассир смотрел на него с явным осуждением, но Зоро было плевать с высокой колокольни.

Вернувшись домой, он выпил шесть банок пива и — так как в желудке переваривалась бич-лапша — выблевал все в ванну. После чего включил душ, чтобы смыть всю рвоту, и заснул на полу в ванной.

Так закончился еще один день из жизни Ророноа Зоро.

_________________________________________________________
Ты ушел и я должен оставаться
Под кайфом, все время,
Чтобы перестать думать о тебе.
У-у, у-у...
Все время под кайфом,
Чтобы перестать думать о тебе.
У-у, у-у...
Мои дни проходят как в тумане,
Пытаясь забыть тебя, малыш,
Я иду на попятную.
Мне придётся всю жизнь оставаться под кайфом,
Чтобы забыть, что я скучаю по тебе.
У-у, у-у...
_________________________________________________________

Знакомство Ророноа с Доффи произошло с легкой подачи Крокодайла спустя всего несколько недель после свадьбы Санджи. Зоро знал, что тогда немного слетел с катушек — будто сейчас что-то изменилось, — но тогда его было не узнать без бутылки пива в одной руке и косяком — в другой. Он брался за любую работу, которую давал ему Крокодайл взамен на что-нибудь — что угодно, — что заставило бы его забыться.

Доффи заметил его в переулке рядом с клубом Крокодайла, когда какой-то парнишка, едва достигший совершеннолетия, ему отсасывал. Этот подросток должен был Дазу крупную сумму, а Зоро не особо хотел избивать пацана, поэтому, когда он предложил оплатить таким способом, Зоро согласился. У него было достаточно денег, чтобы заплатить дилеру, а рукой он уже не справлялся.

По какой-то причине Доффи решил, что это уморительно, и спросил Крокодайла о нем. Как только он узнал, что Зоро ничего не волновало до тех пор, пока у него была дурь, Доффи незамедлительно предложил ему работу.

Сначала Зоро сказал ему уебывать, но потом согласился, как только Доффи упомянул, что, приняв предложение, ему придется покинуть штат. Санджи ведь сказал, что больше никогда не хотел его видеть, а времени до возвращения из медового месяца становилось все меньше. Даже если бы Зоро старался его избегать, все равно существовала вероятность, что так или иначе они друг с другом столкнутся.

Вот так Зоро переехал в другой штат.

Впрочем, дела с Доффи шли совершенно на другом уровне. Крокодайл, в большинстве случаев, имел дело с метом, травой и кокаином, при этом контролировал небольшую территорию. Доффи, с другой стороны… этот человек не знал границ. У него на руках были всевозможные наркотики, даже имелась собственная лаборатория, чтобы изобретать новое дерьмо, и не только. Зоро лишь однажды встретился с Цезарем, но уже тогда понял, что этот ученый был одним из самых ценных собственностей Доффи.

Все же, несмотря ни на что, это была жизнь, которую Зоро понимал. Он создал собственную небольшую рутину, которая состояла по большей части из сна, употребления дури, убивания своей печени алкоголем и ежедневной ебли с разными людьми, только чтобы что-нибудь почувствовать.

Секс, наркотики, деньги и алкоголь были всем, что имело значение в жизни, и Зоро прекрасно в нее вписывался.

Больше всего ему нравилась работа коллектора, где ему просто надо было убедиться, что должники понимали: либо придется выплатить долг Доффи, либо из них сделают отбивную. Хотя иногда ему нужно было приводить новых клиентов. Большинство людей подсаживались на наркотики потому что этого хотели. Они приходили в места, похожие на клуб Доффи, потому что хотели купить наркотики, хотели почувствовать — какого это. Поэтому для Зоро не так уж сложно было предложить маленькую белую таблетку, которая обещала стереть с их лиц хмурые выражения и расслабить тела для вечеринки.

Некоторые детки приходили в поисках кое-чего другого, а Доффи не платил Зоро достаточно хорошо, чтобы тот ответил отказом, когда парень или девушка искали кого-нибудь, чтобы их выебали в обмен на несколько сотен. Был один парень, который хотел, чтобы Зоро плакал и стонал как сука. Зоро быстро показал ему, кто из них двоих на самом деле был боссом, и все равно забрал его деньги.

Как бы там ни было, Детка оставалась его любимой партнершей. Девочка была не только красивой, но и не строила воздушных замков. Она просыпалась до того, как это сделает Зоро, и убиралась с глаз долой еще до рассвета. Она не ждала, что он оставит ее до утра. Детка соглашалась переспать с ним в любое время и в любом месте. Но самым классным в ней было то, что она не разговаривала.

Детка не пыталась понять Зоро, не «исправляла» его и не старалась быть для него «единственной». Она не была похожа на Виолу, которая чуть не заговорила о свадьбе только потому, что Зоро трахнул ее в переулке за баром. Детка понимала, что все, чего хотел Зоро — это погрузиться в нее по самые яйца и забыть свое имя.

Она также никогда не спрашивала о том, кто такой Санджи, и почему Зоро однажды простонал его имя во время секса. В этом плане она просто идеальна.

Но самым лучшим в Детке было то, что она она знала, когда нужно быстро сваливать. Мастерство, которое Зоро очень ценил, и которого ему не хватило, когда поздним утром воскресенья он открыл дверь и глаза в глаза столкнулся с прошлым.

Улыбка Робин была на редкость фальшивой, но Зоро знал подругу достаточно хорошо и понимал, что иногда ее настоящие эмоции прослеживались во взгляде. Сейчас Робин смотрела ему за плечо, где Детка застыла, так и не натянув до конца джинсы.

— Робин, — шокировано выдохнул он. Когда Зоро в срочном порядке уехал из Атланты, не сказав никому о своих планах, он также поменял номер телефона. Но он понимал: если бы кто-нибудь его и нашел, то только Робин.

— Привет, Зоро, — поприветствовала она его уже привычно невыносимо холодно. Робин была из тех людей, которых очень трудно хоть чем-нибудь задеть. Иногда Зоро ненавидел ее так сильно, что каждый раз было больно вспоминать: она была одним из его самых близких друзей. Естественно, помимо Луффи и Санджи. — Я чему-то помешала?

— О, не беспокойтесь обо мне. Я как раз собиралась уходить, — быстро произнесла Детка. До конца натянув и застегнув джинсы, она схватила сумочку с кровати. Детка улыбнулась Робин и на прощание помахала рукой Зоро, больше ничего не сказав.

На мгновение Зоро задумался, кто же ее так хорошо подготовил. Иногда ему казалось, что у нее что-то было с Гладиусом, но этот парень был таким скромнягой, каких Зоро еще никогда не видел.

— Я могу войти?

Зоро вздрогнул, уставившись на Робин широко раскрытыми глазами. Ее вопрос вернул его в настоящее, и он поколебался, прежде чем мотнуть головой.

— Как ты меня нашла?

— Это было не так уж и трудно, — пожала плечами Робин, сохраняя невозмутимость даже от его грубости. — Ты забыл, на кого я работаю?

Зоро поморщился.

— А, так вот в чем дело.

— Да, хотя я солгу, если скажу, что другие о тебе не беспокоятся. Просто я подумала, что ты сам с ними свяжешься, если захочешь, — произнесла Робин. — Я не знаю, почему ты уехал, но я уважаю твое решение.

— Ага, спасибо, — пренебрежительно буркнул Зоро. — А теперь серьезно, какова настоящая причина твоего визита?

Робин напряженно смотрела на него какое-то время, но потом вздохнула и вытащила из сумки обычную манильскую папку.

— Я задержала Крокодайла три недели назад. Его управление было полностью ликвидировано, а все активы конфискованы. Я так понимаю, Дофламинго был его постоянным партнером.

— Я не понимаю, о чем ты…

— Это был не вопрос. Я знаю все, что нужно об этом человеке, — перебила его Робин. — Его покойный брат был моим агентом, легендой УБН*. Я знаю о лабораториях, распределениях, похищениях, проведении аукционов сексуальных рабов для Шарли. У меня просто нет доказательств. Пока что.

Зоро мгновенно насторожился. Он не знал об аукционах, но у Доффи и Шарли был совместный бизнес. Он задумывался о том, где Шарли брала своих девочек, но этот вопрос никогда не волновал его настолько сильно, чтобы спросить об этом.

В последнее время его вообще мало что волновало.

— Все еще не догоняю, зачем ты сюда пришла, — широко зевнул Зоро.

Робин нахмурилась — первая искренняя эмоция, которую Зоро увидел с тех пор, как она пришла, — и впечатала папку ему в грудь.

— Здесь список всех моих агентов под прикрытием. Держись от них подальше. Больше я никак не могу тебя защитить.

И больше не сказав ни слова, она ушла, оставив Зоро еще в большем смятении, чем он был за всю свою жизнь.

_________________________________________________________
«Цепляю» папочек на детской площадке —
Вот так я провожу свои дни.
Прогнав с лица хмурый вид,
Я помогаю им чувствовать себя живыми.
Я делаю это быстро и непристойно,
Я на пути к успокоению.
_________________________________________________________

Бывали моменты, когда он ощущал себя почти нормально, а затем — моменты, когда он хотел выбраться из собственной кожи и убежать от всего, что делало его человеком, если его еще можно назвать таковым. После разговора с Робин последних было все больше.

Три месяца без друзей — не такой уж и большой срок. Черт возьми, этого времени недостаточно для того, чтобы Зоро избавился от привычки тянуться за телефоном каждый раз, как потеряется, чтобы спросить у Нами дорогу. Он до сих пор просыпался, ожидая увидеть Луффи на кухне, уничтожавшего всю его еду. И иногда его переполняло чувство вины от мысли, что Чоппер мог найти его с коктейлем из наркотиков, бегущим по его венам.

Хуже всего ему было после особо яркого сна о его девятнадцатом дне рождения, когда он провел весь день с Санджи, и вечером тот подарил ему Китецу — прекрасный меч, который он выслеживал все лето, чтобы подарить Зоро.

В тот день, трахая Деллинджера, он зарывался лицом в его светлые волосы и ненавидел себя каждую секунду секса.

Но Деллинджер теперь недоступен: ему только исполнился двадцать один год, а потом стал любимчиком Доффи. Поэтому Зоро пытал удачу с любым несчастным парнем, заглядывающих в Дресс Розу, и в этот раз нашел на своем месте в баре явно нервничающего мужчину, потягивающего Космо.

Он выглядел примерно на десять лет старше Зоро — на тридцать четыре или тридцать пять, — но внешне был привлекательным. Каштановые волосы, отливающие рыжиной, спрятаны под шапкой, а стройная фигура — уродливым коричневым пальто. Его тело буквально кричало «здесь свежее мясо», а недалеко уже кружили несколько акул, когда Зоро приземлился рядом с ним на стул.

— Привет, — хмыкнул Зоро, подав Детке знак, чтобы та принесла два стакана виски — его любимый напиток в последнее время.

— З-здравствуйте, — мужчина, пошатнувшись, посмотрел на Зоро большими глазами. Его щеки покрылись алым цветом, и он поспешно отвернулся.

Зоро ухмыльнулся, откинувшись спиной о барную стойку с важным видом, и забрал у Детки заказ.

— Вот, выпей это, — приказал Зоро, протянув мужчине второй стакан.

— Эм, не нужно. Я…

— Это намного лучше, — настаивая, перебил Зоро. Он знал, что представлял собой устрашающую картину, но усугубил положение, бросив на собеседника грозный взгляд. Мужчина практически подорвался на стуле, чтобы скорее выпить содержимое, выкашляв большую часть виски, потому что явно не привык к жжению алкоголя.

Зоро прыснул со смеху и осушил свой стакан. Взглядом он изучал не подходящий по размеру деловой костюм в паре с удобными коричневыми ботинками и странные разводы на белой рубашке в районе пояса.

— Тяжелый день на работе? — поинтересовался он.

Мужчина удивленно моргнул.

— Я не… На самом деле я стоматолог. Сегодня был… долгий день в суде.

Зоро заинтересованно приподнял бровь.

— В чем провинился? Водил машину в нетрезвом состоянии? Непристойно вел себя на публике? Ударил в лицо полицейского?

— Ты все это делал? — недоверчиво спросил мужчина, и Зоро только ухмыльнулся. — Нет, всего лишь штраф за парковку. Но, эм… Видимо, моя жена хочет развод.

— А-а. Тогда одного стакана виски тут будет недостаточно, — сказал Зоро и жестом попросил Детку принести ему бутылку.

Мужчина слабо сопротивлялся, но после третьей стопки перестал мямлить и расслабился. Естественно, он сразу же начал трепаться, а Зоро пришлось мириться со скулежом мужчины о том, как сильно он все еще любит свою жену, хотя она и изменила ему с боссом, кузеном и бог знает кем еще.

— Что ж, чувак, мне жаль это говорить, но звучит так, будто она настоящая сука, — сказал Зоро, начиная думать, что от этого мужика будет больше проблем, чем пользы.

— Нет! Она… прекрасна! — невнятно пробормотал мужчина. — Мы были вместе еще со ш-школы. Король и королева бала! И наши дети… посмотри!

Зоро уставился на многочисленные фотографии в чужом кошельке. Это была одна из моделей с множеством отсеков, где можно было увидеть четыре или пять фотографий всей его семьи. Зоро приметил на них симпатичную темноволосую женщину и троих детей: старшему на вид было лет десять, а младшему — пять.

— Это твоя семья? — спросил Зоро. Его взгляд был приклеен к фотографиям.

— Ага, — невнятно согласился тот. — Я, блядь, так сильно их люблю. Я должен… поговорить с ней. Все еще может наладиться, верно?

— Она тебе изменила, — напомнил Зоро.

— Я люблю ее.

Почему? Эта сука изменила ему с кузеном. Она попросила о разводе, и, скорее всего, уже трахается с каким-то левым парнем, при этом отобрав все у бедного ублюдка, который сидел рядом с ним. И он все еще ее любил?

— Что ж, дерзай, — кивнул Зоро. — Но сначала… Я хочу тебе кое-что показать.

Тот лучезарно улыбнулся и охотно последовал за Зоро на верхний этаж, ближе к задней части помещения, где было тише и темнее, и меньше шансов, что им кто-то помешает.

— Ч-что это? — спросил мужчина, смущенно оглядывая узкую комнату. — Ты это хотел мне показать?

— Нет, — ответил Зоро. Скользнув рукой в задний карман, он достал маленький пакетик с тремя белыми таблетками. — Я просто подумал, что тебе стоит повеселиться.

— Повеселиться?

— Да. Знаешь, она ведь тебе изменила. Может, нам стоит вернуть ей должок, — Зоро достал таблетку и ухмыльнулся, когда глаза мужчины округлились.

— Я не з-знаю…

— Будет здорово, — пообещал Зоро. — Вот так, давай я помогу. — Зоро положил таблетку на кончик языка и прежде, чем парень смог придумать очередную отговорку, поцеловал. Тот нервно вздохнул, и Зоро воспользовался этим, чтобы протолкнуть ему таблетку в рот, мысленно ухмыльнувшись, когда почувствовал, как мужчина проглотил ее.

Зоро не прекратил поцелуй, двигаясь вперед, пока они не достигли маленькой кровати. Мужчина охотно упал на нее спиной, ухватившись руками за плечи Зоро, и охнул в чужие губы.

Зоро прервал поцелуй до того, как в легких закончился воздух и отстранился, чтобы посмотреть на партнера. Его щеки покрывал яркий румянец, который спускался вниз — на шею и грудь. Выступившая испарина в тусклом свете придавала коже немного блеска. Он на самом деле был привлекательным мужчиной, хорошо сложенным, ухоженным, и в отличной физической форме — в этом Зоро убедился, когда расстегнул его рубашку.

Зоро избавился от собственной, взял мужчину за руку и положил на свою грудь, позволяя тому почувствовать горячую кожу.

— Так… Что скажешь? — хрипло прошептал Зоро.

Он увидел точный момент, когда из глаз мужчины ушло сопротивление, но все равно ждал, пока тот не ответит: «Хорошо».

Зоро растянул в улыбке уголок рта.

— Я сделаю так, что ты совершенно о ней забудешь.

_________________________________________________________
Ты ушел и я должен оставаться
Под кайфом, все время,
Чтобы перестать думать о тебе.
У-у, у-у...
Все время под кайфом,
Чтобы перестать думать о тебе.
У-у, у-у...
Мои дни проходят как в тумане,
Пытаясь забыть тебя, малыш,
Я иду на попятную.
Мне придётся всю жизнь оставаться под кайфом,
Чтобы забыть, что я скучаю по тебе.
У-у, у-у...
_________________________________________________________

Его звали Джексон, и он продолжал приходить за большим. Он делал вид, будто просто приятно проводил время в баре, но оба понимали, чем именно закончится их вечер. Джексон твердил Зоро, что скоро все закончится, потому что жена дала ему второй шанс. Но две недели спустя он вернулся, только в этот раз золотое обручальное кольцо оставляло ожоги на коже Зоро.

Ророноа не забыл о Робин, как и о именах в предоставленном списке. Он думал о том, стоит ли ей сказать, что Верго ее предал, но потом решил: все же не стоит. У нее всегда был туз в рукаве, и наступило самое время, чтобы у Зоро тоже имелся один.

Он не рассказал Доффи о Виоле, Пинк и Беллами, тем не менее сам решил внимательно за ними следить. И отстаивать свои интересы. В том, что все считали тебя ебнутым, склонным к саморазрушению парнем, были плюсы: Доффи не верил, что у Зоро было хоть что-то, ради чего стоило бы жить, поэтому обычно не особо переживал, рассказывая секреты. Возможно, он был прав насчет смысла жизни. Но одно дело, когда тебе насрать, что случится лично с тобой, и совсем другое — позволять кому-либо другому портить твою жизнь.

Существовал лишь один человек, который мог наебать Зоро, и это он сам.

Местоположения, имена, номера банковских счетов, псевдонимы… Зоро знал их все. Он практически был управляющим, только зарплата оставалась дерьмовей некуда.

И вскоре Зоро узнал кое-что по-настоящему важное. У Доффи появилась привычка впутываться в рисковый бизнес. Возомнил себя неприкасаемым, лучшим в своем роде, и поэтому стал крайне избирательным относительно того, к чьим советам прислушиваться. Поэтому Зоро особо не удивился, когда Детка сообщила о том, что Доффи решил расширить свой бизнес в России.

— Я думал, он вел дела только с Мексикой, Индией и Италией, — нахмурился Зоро.

— Это все потому, что Крокодайл позаботился о Египте, России и Японии, — объяснила Детка. Тонкими пальцами она вырисовывала странные узоры на чувствительной коже под пупком, и Зоро уже начинал чувствовать слабые волны возбуждения, гуляющие по телу. Было раннее утро, и если она продолжит, его хватит на еще один или два захода.

— Значит, Доффи подмял Россию? А что насчет Египта и Японии?

— Египет перехватил Нефертати. Кобра, на удивление, оказался этичным человеком, учитывая, что его самый успешный бизнес связан с наркотиками. Он не занимается торговлей людьми или оружием и, думаю, именно поэтому его называют ручным.

Зоро фыркнул.

— С Японией что?

— Новичок. Его называют Кид… Я не знаю, настоящее ли это имя или Диаманте просто над ним прикалывается. В любом случае его бизнес быстро идет в гору и смещает в сторону Доффи. Однако у нас более крупная сделка. Я слышала, что большой русский босс тоже использовал мечи, чтобы сражаться.

Зоро заинтересованно вскинул голову.

— Да? Как его зовут?

— Хмм-м. Кажется, Михоук.

Дракуль Михоук. Не многие знали о нем, но вот Зоро знал. Михоук был знаменит среди мечников, и Куина была по уши в него влюблена, когда они были детьми. Однажды ей приснился сон, в котором она одержала над ним победу, и Зоро пошутил, что тоже его победит. Но потом она умерла, а после произошло много всякого дерьма. И пусть Зоро продолжал совершенствовать навыки, он не строил иллюзий относительно своей силы. Поединок с Михоуком — чистой воды самоубийство. И, если честно, даже думать об этом чертовски неприятно.

Зоро прыснул со смеху и повернулся, внезапно оседлав бедра Детки. У него снова стоял, а она до сих пор была растянутой и влажной, поэтому он легко скользнул внутрь. Она громко ахнула, прикрыла глаза и пальцами впилась в его бицепс.

— Что смешного? — выдохнула она.

— Раньше я был мечтательным ребенком, — честно ответил Зоро, придерживаясь медленного ритма. — Кем ты хотела стать, когда была ребенком?

Детка прикусила нижнюю губу, румянец с щек перемещался ниже — на покачивающуюся грудь. С ее губ сорвался протяжный грудной стон, прежде чем она изнуренно ответила:

— Б-балериной. А ты?

Зоро не ответил вслух. Он хотел, чтобы им гордились. Он мечтал, чтобы Куина им гордилась. Именно она любила фехтование и усердно тренировалась, пытаясь достигнуть уровня отца. Зоро присоединился только потому, что она была его героем, и он хотел стать таким же как она, когда вырастет.

Только вот у нее не было шанса повзрослеть, поэтому Зоро не знал, что делать со своей жизнью. И когда его спрашивали, чем он собирается заниматься, Зоро повторял одну и ту же фразу: «Я хочу стать великим фехтовальщиком». Он повторял ее так часто, что и сам поверил, и поверили другие. Все его друзья были уверены, что однажды Зоро одолеет самого сильного фехтовальщика, даже после того как Михоук залег на дно несколько лет назад. Санджи подарил ему Китецу, Брук познакомил с легендарным Рюма, Чоппер обрабатывал раны, и остальные поддерживали его всеми возможными способами.

— Зоро! — простонала Детка, ее хватка стала почти болезненной. — Блядь… Господи боже мой, твою мать!

Зоро глухо застонал, обхватив руками Детку за талию, и усадил ее на свои бедра. Он чувствовал, как она прижималась к нему грудью. Ладонями Зоро сжал круглую задницу и опускал ее вниз всякий раз, как поддавался наверх. А когда Детка облизывала и кусала его губы, Зоро открывал рот и позволял ей себя целовать. Она просила о мелочах, и Зоро не был конченым ублюдком, чтобы ей отказать.

Ее губы были приторно-сладкими, и Зоро ненавидел ощущение густого блеска на своих губах. Но целовал ее еще более неистово, потому что все, что с ней связано — неправильно. Детка испорченная и сломанная, опустошенная и одинокая, и Зоро точно такой же. Зоро понимал: завтра он будет чувствовать себя паршивее некуда, возненавидит себя и будет казнить после того, как она уйдет. Но в этом нет ничего страшного, потому что Детка, блядь, настолько грязная, что ничего не изменится, если Зоро оставит на ней еще немного грязи. И наоборот.

Потому что ему было плевать, кого трахать. На следующий день всегда оставался ужасный осадок — странные чувства, которыми истекало сердце, — но с Деткой, по крайней мере, среди них не было вины.

_________________________________________________________
Продолжаю разыгрывать этот спектакль,
В котором веселью нет конца.
О-о...
Не могу снова идти домой один,
Нужен кто-то, кто притупит мою боль.
О-о...
_________________________________________________________

Джексон шел на дно. Зоро даже не заметил, когда тот стал чаще приходить в Дресс Розу. И ему, в общем-то, было плевать, если Джексон приставал к нему больше обычного: Зоро приводил клиента Доффи не в первый раз, а значит, у парня было достаточно денег, чтобы платить за маленькие таблетки, о которых он умолял каждый раз, как Зоро его трахал.

Однако в ту секунду, когда Зоро привел Джексона к себе в квартиру, он понял: что-то не так. Он не придал большого значения тому, что тот попросил показать свое жилье. И ничего бы и дальше не замечал, если бы Джексон не закатил истерику, когда увидел нижнее белье Детки среди грязных вещей Зоро.

— Остынь, — рявкнул Зоро после того, как Джексон перестал орать. Трава не давала никакого эффекта, но только она была у Детки, когда та пришла к нему утром, а когда ему что-то предлагали, Зоро не отказывался. — Я тебе не изменяю, потому что мы не вместе. У тебя есть жена, забыл?

— Так в этом вся проблема? Тогда я подам на развод.

Зоро застыл. Ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать сказанные слова.

— Что? — наконец выдавил он.

— Я ее брошу, — пообещал Джексон, встав на колени прямо перед сидящим Зоро, чтобы заглянуть тому в глаза. — Я люблю тебя.

Грудь распирало от зарождающегося смеха, но с губ не сорвалось ни звука. Зоро знал, что испытывал к нему Джексон, и это не было любовью. Он сам испытывал то же самое к Дазу: у Зоро, как и у Джексона, была зависимость, которую тот подкармливал. Всякий раз, когда Зоро в нем нуждался, хотел забыться и раствориться во мраке, Даз был рядом, а в ладонях держал спасение. Даз всегда был готов помочь Зоро и ни разу не подвел.

Не влюбись он в Санджи, Зоро так никогда бы и не узнал, что такое настоящая любовь. Он бы никогда не ощутил настоящее искреннее чувство. И, возможно, тогда Зоро бы тоже перепутал благодарность и влюбленность.

Но то, что Джексон чувствовал к своей жене, видимо, не было таким сильным как то, что Зоро испытывал к Санджи. Или то, что Санджи испытывал к Конис.

— Ты любишь меня? — тихо спросил Зоро. Все, кто его знал, сразу бы определили нотку опасности в голосе, но Джексон ничего не заметил. — Ты ее бросишь?

— Да, — моментально ответил Джексон. — Ради нас. И ты тоже ее бросишь, так ведь? — спросил он, напомнив о лифчике Детки.

Зоро посмотрел на него, затем пожал плечами.

— Хорошо. Если ты бросишь свою жену, я перестану трахать Детку.

— Всех, — быстро и горячо поправил его Джексон. — Ты будешь только моим.

Зоро нахмурился, но быстро взял себя в руки, придав лицу нейтральное выражение.

— Хорошо. Но тебе придется с ней развестись. И я не люблю детей, так что тебе и от них придется отказаться.

— Я все сделаю, сделаю, — без колебаний ответил Джексон, даже на секунду не задумавшись, на что согласился. Зоро собрал всю волю в кулак, чтобы не ударить того в лицо.

— Сейчас я дам тебе маленькое угощение, но не приходи ко мне до тех пор, пока не принесешь доказательство того, что ты от нее ушел, — сказал ему Зоро, пока Джексон быстро и послушно кивал, прямо как возбужденный щенок. — Хороший мальчик, — произнес Зоро, и было очевидно, что Джексон не слышал издевки в его голосе. — Повернись. Встань на четвереньки.

Джексон даже ничего не спросил, не попытался оказать сопротивление. Он застонал, когда Зоро в него вошел, и продолжал громко скулить и вскрикивать, пока Зоро использовал его, чтобы кончить. И да, Зоро чувствовал себя немного виноватым. Именно он дал Джексону его первую таблетку, но Джексон сам продолжал просить о большем.

Винить себя в зависимости Джексона практически тоже самое, как если бы Даз обвинял себя в зависимости Зоро. Даз его не заставлял, Зоро сам возвращался за добавкой. Зоро некого винить в том, кем он стал. Ни Даза, ни, тем более, Санджи.

У него был выбор, но Зоро сломался и решил пойти по самому легкому пути. Только вот на момент, когда Зоро сдался своей зависимости, он уже все потерял. У него не было Куины, не было Санджи и друзей — он чувствовал — тоже не было.

Джексон получил второй шанс от своей жены, пусть даже эта сука изменяла. У него были дети, которых он, скорее всего, любил, если судить по фотографиям. У него не было причины возвращаться, абсолютно никакой.

Влюблен в Зоро? Этот парень понятия не имел, что означает это слово. Он ничего не знал о Зоро. Неужели он думал, раз Зоро его трахал, значит любил? Он действительно думал, только потому, что Зоро позволял ему кончить, Джексон ему небезразличен?

Он действительно считал, что его существование волновало Зоро в той же степени, что и существование Санджи?

Джексон кончил, громко застонав, и дождавшись, когда Зоро получит свою долю удовольствия, повернулся и прижался к его губам. Зоро позволил себя поцеловать, а также прижаться к себе и заснуть рядом.

Там он его и оставил: голого в своей постели. Перед уходом Зоро написал записку, в которой говорилось, что встретятся они в следующий раз в Дресс Розе только тогда, когда он принесет документы о разводе.

Когда Зоро вернулся в клуб, первое что он сделал — нашел Деллинджера. Тот был в процессе заключения сделки с клиентом солидного возраста, одетый в обтягивающие шортики и каблуки на высокой шпильке, а губы были накрашены красной помадой.

— Чего тебе? — рявкнул он, прожигая Зоро взглядом, но не отрываясь от клиента: крутил бедрами на коленях, демонстрируя несомненно потрясающий танец.

— Есть один клиент, он… вязнет.

Деллинджер вопросительно приподнял брови.

— Он должен нам деньги?

— Пока что нет, — признался Зоро. — Но у него появился этот взгляд. Еще немного, и это может случиться.

— А мне зачем об этом знать? Позаботься о нем.

Зоро поморщился.

— Не хотелось бы. Я буду тебе должен.

Услышав эти слова, Деллинджер прервался.

— Ты просишь меня об услуге, Ророноа Зоро?

— Да, — покорно подтвердил Зоро. — Прошу.

Деллинджер широко и угрожающе улыбнулся.

— Серьезно? Он один из твоих, верно? Но ты ведь знаешь, каким я могу быть… игривым, да?

— Играйся с ним сколько и как хочешь, — лязгнул зубами Зоро. — Просто держи его от меня подальше.

— О-о, как интересно. Как я его узнаю?

— Он будет меня искать, — объяснил Зоро. — Если придет с бумагами о разводе, он твой. А если нет, то просто вышвырни его.

— Развод… Зоро, у тебя появился сталкер? — фыркнул Деллинджер. — Боже мой! Знаешь, этого бы не случилось, если бы ты не ебал все, что движется.

— Заткнись нахуй. Он просто очередной наркоман, — рявкнул Зоро. — Так ты сделаешь то, о чем я прошу, или нет?

— Сделаю, — пожал плечами Деллинджер. — Если ты не повелся даже на мою охуенную внешность, черта с два я позволю этому мудаку считать, что у него есть шансы.

Зоро закатил глаза.

— Спасибо, Деллинджер.

— Не за что!

Он знал, что пожалеет об этом, но у него не было другого выбора. Ему даже стало немного не по себе от того, что он развязал руки Деллинджеру и натравил на ничего не подозревающего ублюдка. Но три недели спустя, когда он заметил Джексона среди группы танцующих в Дресс Розе с папкой документов подмышкой, все чувство вины мигом испарилось.

Когда пару часов спустя к нему подошел Деллинджер с измазанными в крови руками и копией свидетельства о разводе Джексона, Зоро почувствовал… жирное ничего.

— Он был очарователен, Зоро, — сказал ему Деллинджер. — Может быть, я оставлю его себе. Как только синяки рассосутся, естественно.

— Он весь твой.

_________________________________________________________
Продолжаю разыгрывать этот спектакль,
В котором веселью нет конца.
О-о...
Не могу снова идти домой один,
Нужен кто-то, кто притупит мою боль.
О-о...
_________________________________________________________

Приехал Михоук, и по этому случаю Доффи закрыл клуб. Зоро предоставили выходной, дав возможность делать то, что ему хочется, а в последнее время ему ничего не хотелось. Поэтому Зоро был дома, когда ему пришла посылка.

— Спасибо, — сказал Зоро курьеру, приняв у того с рук толстый конверт. Захватив банку пива со стола, он устроился на кровати и переключил телевизор на канал с мультиками. После чего открыл конверт и высыпал содержимое на покрывало.

Первое, что он увидел — фотографии, где был запечатлен он сам. Зоро стоял на пустой парковке, окруженный лежащими на асфальте бессознательными телами, а сам он как раз был в процессе избиения еще шести человек. Это случилось три дня назад. Стычка произошла с мелкой бандой, которая посягнула на территорию Доффи.

Среди них обнаружилось еще несколько фотографий, где Зоро совершал различные незаконные действия, худшее из которых включало в себя кражу машины, потому что — насколько он помнил — владелец этой машины взбесил его, когда Зоро был пьян.

Среди вороха фотографий лежала записка с элегантным курсивным почерком Робин.

«Мне кажется, я сказала тебе быть осторожным. Не злоупотребляй нашей дружбой».

Отложив записку, Зоро взял в руки небольшой пакет на замке со всеми негативами. Он фыркнул и откинул их в сторону, чтобы позже сжечь. Скорее всего, именно Беллами сделал все фотографии. Зоро помнил, что тот держал на него затаенную злобу с тех пор, как захотел заполучить себе Детку, и постоянно сновал рядом.

Несмотря на то, что Беллами всего лишь гнусный преступник, стоило признать: этот парень — удивительный романтик. Захотел предоставить Детке хорошую жизнь и все такое. На самом деле Зоро считал, что Беллами для нее очень даже подходил, но Детка сильно погрязла, чтобы увидеть выход из сложившейся дерьмовой жизни. Зоро не хотел убеждать ее в обратном.

Ему действительно следовало поблагодарить Робин, хоть изначально он и не просил ее об этой услуге. Она передала ему документы потому, что этого хотела. Даже если бы Зоро поймали и отправили в тюрьму, ему было все равно. Хотя… Сидя за решеткой было бы пиздец как трудно достать дозу, но зато он мог бы пройти курс реабилитации.

Зоро громко засмеялся от того, насколько абсурдной была эта мысль. Нет уж, его не арестуют. Робин всегда прикрывала его спину, пусть и старалась выглядеть при этом непреклонно. Когда-то она тоже была сломлена, даже хуже, чем Зоро сейчас, но ей удалось найти выход. Луффи знал об этом лучше, чем кто-либо еще, в основном потому, что именно он помог ей выкарабкаться.

Пыталась ли она помочь? Разница между Робин и Зоро заключалась в том, что у Робин не было выбора. Ее буквально втянули туда, куда Зоро вошел плавной походкой. Робин хотела быть спасенной, а Зоро — нет.

Он опустил взгляд на содержимое посылки, вновь взяв в руки фотографии, чтобы посмотреть, за каким еще дерьмом застал его Беллами.

Продажи, сделки, шантаж, насилие, употребление наркотиков, порча имущества… В принципе, весь перечень его обязанностей. Зоро захохотал, увидев фотографию, на которой он ударил полицейского в лицо. Его не арестовали только потому, что этот самый полицейский был клиентом Доффи. Да, конечно, он мог надеть на Зоро наручники и отправить в тюрьму, но тогда бы он потерял свою работу, семью и карьеру. Никому нет дела до низкосортного отморозка в тюрьме, когда все внимание сосредотачивается на коррумпированном человеке в форме.

Смех Зоро резко оборвался, и с губ сорвался болезненный стон, когда он увидел следующую фотографию.

На ней был изображен Санджи. Он, одетый в голубую медицинскую форму, ярко улыбался в камеру; в глазах застыли непролитые слезы. Мокрые от пота волосы были зачесаны назад, открывая завивающиеся брови. В руках он держал — такого маленького, что казалось, будто там просто ворох из одеял, — ребенка.

Своего ребенка.

Санджи держал сверток, будто самую драгоценную и хрупкую вещь на земле, и даже через фотографию Зоро мог прочитать выражение полного счастья и удовлетворения на его лице. Санджи смотрел прямо в объектив, одной рукой уютно и тепло прижимал к себе ребенка, а второй держался за крошечную ручку — такую маленькую, что даже целый кулак не смог бы обхватить один из длинных пальцев Санджи.

Зоро перевернул фотографию и прочитал вторую короткую записку, которую оставила ему Робин: Ее зовут Клоя Винсмок. Думаю, тебе было бы интересно узнать.

Зоро даже не осознал тот факт, что швырнул бутылку пива в противоположную стену, пока не услышал, как стекло разбилось на кусочки. Звук прогремел как выстрел, и он спрыгнул с кровати так, будто она полыхала огнем.

— Нахуй ее, — прорычал Зоро, не понимая, кого именно он имел в виду: Робин или младенца. — Нахуй.

Он быстро начал копаться в вещах, пока не нашел искомый клочок бумаги, после чего схватил ключи и вышел из квартиры. Потратив много времени на поиски, Зоро все-таки нашел человека, которого желал увидеть.

— Эй, Ророноа, как…

Зоро не дал Беллами закончить приветствие. Тот упал на пол с уже сломанным носом, но Зоро мало это волновало. Его друзья — остальные, блядь, члены маленькой банды — окружили его, но Зоро положил их всех.

Твою мать, он забыл принести с собой Шисуй. Зоро мог бы разрезать Беллами на две части за секунду, но, опять же, перелом чужих костей собственными руками выступал чем-то сродни терапевтического средства. Этот крупный парень не равен Зоро — никогда не был и не станет, — но данный факт не умолял его ярость. Зоро было все равно, куда летели его кулаки. Его, блядь, не волновало, куда приземлялись удары от ботинок. Он замедлился, только когда Беллами потерял сознание.

Но и на этом Зоро не остановился. Нет, он схватил Беллами за волосы и потащил к машине, предварительно достав ключи из кармана бессознательной туши, и поехал в Дресс Розу. Клуб был закрыт, но Зоро отправил Детке сообщение, чтобы та открыла ему дверь, и его просьба была послушно выполнена.

— Зоро… Мать твою, что с ним случилось? — закричала Детка.

— Я случился, — прорычал Зоро. — Позови всех!

— Они все в баре… Зоро, в другую сторону.

Зоро махнул рукой, призывая ее показать дорогу, на этот раз таща Беллами за, скорее всего, сломанную ногу. Как Детка и сказала, Семья собралась у бара. Взгляд Зоро остановился на Михоуке всего на секунду, после чего он бросил Беллами и припечатал ладонью записку, которую взял с тумбочки, перед Дофламинго.

— Не хочешь объяснить, кто это сделал? — сказал Доффи, даже не удосужившись взглянуть на принесенную Зоро бумагу: его взгляд был прикован к Беллами.

— Я сделал, — прохрипел Зоро.

— И почему ты чуть было не убил одного из моих лучших продавцов?

— Если бы ты прочитал записку, то понял, — зарычал Зоро. — Он работает на УБН. Здесь список всех людей, которые внедрились в твой бизнес.

Глаза Доффи сузились, и он наконец-то взял в руки бумагу. Улыбка никуда не пропала с его лица, но на лбу проступили вены от ярости.

— Откуда это у тебя? — потребовал объяснения Требол.

— Не твое ебаное дело, — огрызнулся Зоро. — У меня свои источники. Можешь провести расследование и убедиться, что я это не выдумал.

— И зачем ты мне это отдал? — опасно спросил Доффи.

— Думаю, тебе было бы интересно узнать, — пожал плечами Зоро.

«Нахуй ее», — снова подумал Зоро, но теперь он точно понимал, кому были адресованы слова. «Пошла ты нахуй, Робин».

Существовал лишь один человек, который мог наебать Зоро, и это он сам.

_____________________________

1) ВПЧ — вирус папилломы человека.
2) УБН — управление по борьбе с наркотиками.

@темы: Крокодайл, Зоро, Робин, Донкихот Дофламинго, Михоук Соколиные Глаза

---

Перевод «Погружаюсь во мрак»

[NewBadGirl]

Название: Погружаюсь во мрак;
Автор: Dangit;
Переводчик: NewBadGirl;
Бета: Der Weiße Phönix, Victoria Logan;
Персонажи: Ророноа Зоро/Винсмок Санджи, Винсмок Санджи/Конис, Даз Бонз, Команда Мугивары, Сэр Крокодайл;
Размер: около 5 000 слов;
Рейтинг: NC-17;
Жанр: ангст, наркотики, все плохо;
Статус: закончен;
Разрешение на перевод: получено;
Краткое содержание: Ты возвращаешься к другой, а я… Я возвращаюсь к нам.
Примечание переводчика: В рассказе присутствуют наркотики. Главный персонаж их употребляет и распространяет, а еще страдает от тяжелой депрессии.
Первый рассказ из цикла «Нормальная жизнь».

И как всегда огромное спасибо Алине за помощь в вычитке и вагон терпения, я это очень ценю. И, Вика, ты мой спаситель, честное слово! Спасибо тебе большое, твоя помощь просто неоценима :3

АОЗ

_________________________________________________________
Не оставив времени на сожаления,
Он уже кувыркается с другими.
Его беспроигрышный вариант всегда срабатывает.
Высохли слезы,
И, высоко подняв голову,
Я хорошо справляюсь без него.
_________________________________________________________

Запрокинув голову, Зоро осушил бокал и жестом попросил бармена налить еще виски. Было видно, как тот колебался, но заметив хмурый взгляд, которым сверлил его Зоро, поторопился обновить порцию. Зоро быстро осушил бокал, поборов желание резко выдохнуть от жгучего ощущения виски в горле.

Если кто и заметил, что сегодня он пьет больше обычного, то ничего не сказал. Все были слишком заняты разговорами и смехом, наслаждаясь компанией друг друга. Зоро знал, что Санджи, скорее всего, чувствовал на себе тяжелый взгляд, но, похоже, бесстрастное выражение лица завихрушке было послано богами.

Миловидная блондинка, что стояла по правую сторону Санджи, что-то сказала и тот рассмеялся, запрокинув голову назад. Он положил ладонь на ее плечо, прижав немного ближе к себе. Зоро показалось, будто его сейчас стошнит, но он прогнал это чувство очередным глотком виски. Скоро бармен перекроет его счет. Зоро, скорее всего, с ним поругается, а уже после охранник вышвырнет его из здания за разжигание конфликта. Поэтому лучше всего избежать потенциально неудобной ситуации и уйти прямо сейчас. Он всегда может купить пару бутылок Джек Дэниэлс по пути домой или, может быть, даже немного саке. Обычно ему не нравился саке, который продавали в угловых магазинах, потому что он ахуеть какой сухой, но сейчас он мог выпить и чертов самогон, ему было абсолютно похер.

Зоро коротко попрощался с Усоппом, потому что тот сидел к нему ближе всех, но никто больше не заметил, как он поднялся и ушел. Луффи был занят тем, что набивал себе рот едой, пока его парень Ло наблюдал за ним со странным изумлением. Нами была поглощена красивой темнокожей девушкой с выкрашенными в синий цвет волосами, которую подцепила полчаса назад в баре, а Робин весело улыбалась, наблюдая за тем, как Чоппер и Фрэнки соревновались в том, кто сможет засунуть больше орешков в рот. Пока Брук где-то пропадал, белобрысая подружка Санджи заняла его место.

Зоро мгновенно развеселила мысль, что надо запомнить ее имя, все-таки она сейчас девушка Санджи. А еще раньше она была бывшей, которая бросила Санджи за три дня до его дня рождения, и была причиной, почему они с Зоро напились настолько, что решили трахнуться в тот же день. Так что, да, она была довольно важным человеком в жизни Зоро.

Но совсем быстро эти воспоминания перестали веселить, потому что пошла она на хуй, вот почему.

_________________________________________________________
Ты вернулся к своему прошлому,
Отбросив всё, через что нам пришлось пройти.
И тяжек мой путь,
Мне нечем больше крыть.
Я погружаюсь во мрак...
_________________________________________________________

Санджи всегда испытывал слабость к представительницам прекрасного пола. Зоро не совсем понимал, но знал, что это было как-то связано с его матерью, которая бросила их с отцом, когда ему было восемь, чтобы продолжить карьеру в качестве адвоката. А еще Зоро знал, что Санджи до сих пор поддерживал с ней отношения, но максимум, что он получал от этой женщины — это стандартные поздравительные открытки, которые та отправляла на каждый день рождения. Они не всегда соответствовали теме праздника — однажды тот получил открытку с пожеланием «Скорее поправляйся!», — но Санджи ценил каждую.

Так как они были старыми друзьями, Зоро знал лучше, чем кто-либо, как далеко распространялась слабость Санджи. Тем не менее, несмотря на знание того, что тот посвятил жизнь представительницам прекрасного пола, Зоро все равно совершил дурацкую ошибку и влюбился. Просто классическая трагичная история, с которой сталкивался практически каждый представитель нетрадиционной ориентации — влюбился в гетеросексуала.

Но как он мог не влюбиться в Санджи? Они знали друг друга еще с тех пор, когда им было по четыре года, а лучшими друзьями — уже на протяжении двух десятилетий. Санджи был единственным постоянством в жизни Зоро. Он был рядом, когда умерла мать Зоро, а позднее — Куина. Поддержал после того, как от него отрекся отец, узнав, что Зоро — бисексуал. Санджи был рядом, когда Зоро расстался с первым — и на данный момент, единственным — парнем. Конечно, Санджи не подозревал, что он расстался с Сагой потому, что последний узнал о чувствах Зоро к своему лучшему другу. Все же Санджи был с ним рядом, и это все, что имело значение.

Поэтому, когда Санджи пришел к нему домой практически весь в слезах — но не совсем, потому что блондин никогда бы не заплакал на глазах у Зоро, — после того, как девушка порвала с ним, отправив смс, Зоро сделал единственную вещь, которую настоящий друг мог сделать в подобной ситуации: назвал ее сукой и предложил огромное количество алкоголя. Санджи ударил его из-за первого, но с радостью согласился выпить пива.

Спустя четыре часа и такое количества выпитого пива, что можно было свалиться с алкогольным отравлением, Зоро пришел в себя уже лежа на постели, а Санджи, навалившись сверху, страстно сминал его губы в поцелуе.

Зоро пожалел о многом, что произошло в тот день. Сожалел, что не остановил Санджи, когда еще был состоянии это сделать. Сожалел, что не ушел сразу же, как только проснулся и до того, как встал Санджи. Сожалел, что позволил Санджи быть сверху, потому что тот был не только пьян, но и понятия не имел, что делал, поэтому в итоге Зоро каждый раз, как садился, морщился от боли несколько последующих дней. Но больше всего он сожалел о том, что согласился на приглашение Санджи пойти вместе на свидание.

_________________________________________________________
И на прощание сказав слова,
С которыми я умирала сотню раз,
Ты возвращаешься к другой,
Я возвращаюсь...
_________________________________________________________

Что было удивительно, их отношения особо не изменились. Они по-прежнему спорили, как маленькие дети, и ввязывались в драку при малейшей провокации. Санджи все еще флиртовал со всеми, у кого имелись пышные формы, а Зоро притворялся будто ему все равно. Единственное, что изменилось — они занимались сексом.

Они встречались поздно ночью, чаще всего в квартире Зоро, потому что Санджи жил по соседству с Нами и ни за что бы не допустил столь бесстыжие действа рядом со своей богиней. Когда Зоро впервые ответил Санджи согласием, он ожидал, что с ним будут обращаться, как с секс игрушкой. Пиздец как странно, он знал, но у Зоро не было больших ожиданий от Санджи, был тот другом или нет.

Санджи удивил не только тем, что относился к Зоро по-человечески, но еще и тем, что с готовностью исследовал свою сексуальность. Он не отказался, когда Зоро предложил поменяться в постели, и не сбежал сразу же после секса. А еще Санджи не стеснялся говорить о «чувствах». И в приватной обстановке квартиры Зоро, Санджи был… милым.

Он превзошел все ожидания Зоро. В Санджи все было идеально.

И тогда Зоро начал надеяться. Санджи быстро дал понять, что не готов к огласке отношений, но Зоро и не возражал. Когда он только понял, что бисексуален, ему самому было не очень комфортно рассказывать другим о своей ориентации.

Санджи к тому же никогда не прекращал флиртовать с женщинами. Он продолжал брать у них номера, проводил с ними большую часть времени и даже пару раз ходил на свидания, хотя всегда клялся Зоро, что делал все это ради отвода глаз и на самом деле между ними ничего не было.

Зоро ему верил. Потому что любил Санджи. Даже сейчас он безумно его любил.

Назовите его идиотом или слабоумным, скажите, что это была его чертова вина в том, что он не хотел замечать очевидных знаков, но Зоро все еще лелеял маленькую надежду, что однажды они вместе с Санджи смогут открыто встречаться и будут счастливы.

А потом она вернулась.

И внезапно он оказался больше не нужен Санджи. Он не хотел Зоро в качестве секрета, в качестве любовника, в качестве друга. Санджи попытался закончить отношения посредством смс, и сейчас Зоро очень жалел, что тогда поддался эмоциям и решил погнаться за объяснениями. Но в тот момент, когда он прочитал короткий и прямолинейный текст сообщения, все его существо закричало в протесте. Поэтому он отправился в квартиру Санджи, одержимый желанием открыто с ним поговорить.

Вместо этого Зоро был встречен видом того, как Санджи целовал ее — нежно и мягко, — как никогда не целовал Зоро, и весь боевой настрой просто испарился.

Зоро еще никогда в жизни не чувствовал себя таким разбитым.

_________________________________________________________
Я возвращаюсь к нам.
_________________________________________________________

Бракосочетание. В этом слове чувствовалось завершение чего-то важного и это почти пугало. Свадьба. Санджи собирался жениться на Конис. Так ее звали, Зоро узнал. Не хотел, но слышал это имя столько раз, что оно просто засело в голове. Даже когда он хотел его забыть, не получалось.

Санджи смотрел на нее так, будто в ее глазах были ответы на все тайны Вселенной, пока сам Зоро старался не утонуть в глубине его глаз.

— Давайте выпьем за счастливую пару! — объявила Нами, и Зоро поднял бокал только потому, что так сможет его осушить. Хотя, по правде говоря, алкоголь на него уже не сильно действовал. Зоро уставился на дно бокала из-под шампанского и воспроизвел в мыслях момент, когда заметил бриллиантовое кольцо, лежавшее на дне бокала Конис. Зоро заметил кольцо еще до того, как это сделала она. Он почти оставил комментарий по поводу такой банальности, но потом вспомнил, что вообще-то не должен с ней разговаривать.

Возможно, Санджи перестал воспринимать его как друга, но, к несчастью для них обоих, Луффи думал иначе. Зоро бы здесь не было, вот только их жизнерадостному другу всегда было трудно в чем-либо отказать. До тех пор, пока Зоро не разорвет все связи со своими друзьями, он не сможет игнорировать Санджи.

Около двадцати минут было потрачено на поздравления, и все это время Зоро не выпускал из рук бокал. Он не поздравил счастливую пару, да никто от него этого и не ожидал. В компании его считали ворчуном и равнодушным типом. Его не должен волновать Санджи, он должен его ненавидеть. Именно в это верили их друзья.

Именно поэтому все становилось намного проще.

— Когда планируется свадьба? — спросил Усопп, рукой придерживая за плечи Каю, которая восхищалась бриллиантовым кольцом на пальце Конис.

— Нам хочется все провести как можно скорее, — широко улыбнулся Санджи. — Мы планируем скромную свадьбу, скорее всего, через три или четыре месяца?

Конис согласно кивнула.

— Я всегда хотела сыграть свадьбу зимой, так что, возможно, свадьба будет в ноябре. Что думаешь?

— Просто замечательно, — ответил Санджи, нежно поцеловав ее в лоб.

Зоро ритмично отбивал пальцем по бутылке пива. Он отчетливо помнил разговор, когда Санджи признался, что всегда хотел для себя волшебной свадьбы. Им тогда было по пятнадцать лет и Зоро только признался своему лучшему другу-натуралу, что ему нравятся парни. Взамен Санджи должен был признаться в чем-то сопоставимым по величине. Тогда он решил рассказать Зоро о своей мечте завести семью.

Жену. По меньшей мере шесть детей. Купить красивый дом. И устроить великолепную свадьбу.

Кажется, скоро он получит то, о чем всегда мечтал.

_________________________________________________________
Я так тебя люблю,
Но этого мало.
Ты прожигаешь жизнь, а я живу.
Жизнь словно флейта,
А я монетка — застрявшая внутри.
_________________________________________________________

Последний раз Зоро разговаривал с друзьями три недели назад. Он проверял телефон каждый раз, как приходили новые сообщения, но те были из группового чата. Друзья были слишком заняты, помогая Санджи с планированием свадьбы, чтобы обратить внимание на одиночку.

Когда Зоро над этим поразмышлял, то понял, что Санджи был именно тем человеком, кто привел его в компанию. Санджи всегда был дружелюбен и очарователен, поэтому легко заводил новых друзей, а потом знакомил их с Зоро. Луффи же единственный человек, с которым он подружился самостоятельно, но Зоро не мог включить его в список, потому что именно Луффи сделал первый шаг в зарождении их дружбы.

Нами, Усопп, Чоппер, Робин… Со всеми он познакомился через Санджи.

— Тяжелая ночь?

Зоро оторвал взгляд от своего телефона и посмотрел в глаза бритоголовому мужчине, который сидел рядом на стуле. Он был высоким и очень массивным, что впечатляло, так как сам Зоро считался довольно крупным парнем. Санджи всегда ныл из-за рельефа мышц Ророноа, потому что на первый взгляд он всегда выглядел сильнее, несмотря на то, что тот ему нисколько не уступал. Санджи унаследовал стройную фигуру матери, и Зоро пытался много не думать о том, как хорошо его ладони смотрелись на точеной талии, а сам он мог обнять Санджи и полностью закрыть его тело своим.

— Дай угадаю… Проблемы на любовном фронте?

Зоро моргнул и снова сконцентрировал внимание на мужчине. Он не был пьян, да и вообще Зоро сомневался, что ему когда-либо удастся опьянеть, хотя он и отточил искусство, позволяющее погружать сознание в прострацию. Это не всегда работало, потому что периодически мысли возвращались к Санджи. Зоро ненавидел как невыносимо больно становилось от одного только его имени, но еще больше ненавидел то, как сердцебиение учащалось от каждого незначительного воспоминания.

— Позволь тебя угостить, — сказал собеседник, кивнув бармену.

— У меня уже есть выпивка, — прорычал Зоро, показательно сделав глоток.

— Тебе нужен еще один, — непринужденно ответил тот и поставил рядом с ним стакан виски. — Меня зовут Даз.

— Зоро, — проворчал он, признательно кивнув в ответ. Сегодня он не планировал никого трахать, но и не был намерен отказываться от бесплатной выпивки.

— Так как ее зовут? — ухмыльнулся Даз, после чего заметил хмурый взгляд Зоро. — Его?

— Не твое гребаное дело.

— Эй, парень, я просто пытаюсь завязать разговор, — пожал плечами Даз. — Я тоже только что расстался с девушкой. Она постоянно несла чушь о том, что у меня нет нормальной работы, я не уделяю ей достаточно внимания и остальную херню, на которую жалуются женщины. Бросил ее сразу же.

— Вау, крутая история, бро, — саркастично ответил Зоро, отвлекшись на новое входящее сообщение. Опустив голову, он зашел в групповой чат и прочитал ответ Нами на вопрос Усоппа, что тому надеть на свадьбу.

Луффи — свидетель, но ты и Брук — шаферы. Так что не беспокойся об этом, мы с Санджи уже выбрали костюмы.

Зоро поморщился и поднес стакан к губам, но, как оказалось, что виски уже закончился.

— Эй! Налей мне еще, — крикнул Зоро бармену, подняв в воздух стакан.

Тот покачал головой.

— Я закрываю твой счет.

— Чего? — прорычал Зоро. — Иди на хуй.

— Не, чувак. Ты только что допил двенадцатый по счету стакан. Я вызову такси, — сказал бармен, но Зоро уже поднялся с места. Он не собирался это терпеть, тем более, дальше по улице находился другой бар.

— Воу, постой! Возможно, тебе стоит послушать этого парня.

Зоро уставился на Даза, задавшись вопросом, какого хера этот мужик решил, что пойти за ним на улицу — хорошая идея.

— Чувак, отъебись.

— Блядь, да ты и правда упоротый. Эй, послушай. Мы оба знаем, что еще больше алкоголя тебе не поможет. Почему бы тебе не принять мою помощь?

Зоро посмотрел на маленький пакетик в руке Даза, а потом перевел взгляд на его лицо.

— Что это? — прорычал он.

— Моя подруга Молли, — ухмыльнулся Даз. — Она — самая лучшая любовница, которая у тебя когда-либо была и будет.

— Я не принимаю эту херню, — он уже повернулся спиной к Дазу, собираясь уйти, как тот схватил его за плечо и удержал.

— Держи, я угощаю, — Даз сунул пакетик в карман Зоро. — Если передумаешь, то знаешь, где меня найти.

Зоро фыркнул, но Даз только криво улыбнулся и отошел, насвистывая какую-то мелодию. Зоро вытащил пакетик, вглядываясь в маленькие белые таблетки. Он заозирался вокруг в поиске мусорного бака, чтобы их выкинуть, когда в кармане звякнул оповещением телефон.

Зоро больше не проверял входящие сообщения, но и маленький пакетик не выбросил, засунув обратно в карман.

На всякий случай.

_________________________________________________________
И на прощание сказав слова,
С которыми я умирала сотню раз,
Ты возвращаешься к другой,
Я возвращаюсь...
_________________________________________________________

Удовольствие. От него учащалось сердцебиение, а кровь с утроенной силой бежала по венам. Появлялось ощущение, будто он мог свернуть горы, готов ступить на мат и показать всю свою мощь. Такое же удовольствие он испытывал, когда сражался с сильным противником или когда Санджи ему улыбался. Но это было намного лучше, потому что не проходило.

Эйфория. Она наступала сразу же после удовольствия и длилась практически весь день. Оргазмическое ощущение, словно от победы над злостным противником, а следом чувство выполненного долга и гордости. Истинное наслаждение, которое заглушает другие чувства, оставляя Зоро равнодушным ко всему, что не является настоящим счастьем. Даже Санджи не мог подарить ему таких ощущений. Ничто раньше не могло подарить ему таких чувств.

Ничто не болело, ничто не имело значения. Ему не нужно было есть, пить или проверять телефон каждый раз, когда тот сигналил новым входящим сообщением. Зоро мог только лежать в постели и игнорировать сохранившийся запах Санджи на простынях. Ему было плевать, что он пропускал тренировку, потому что почему, блядь, это вообще должно волновать?

Отход. Обратная сторона. Как только уходил свет, все снова возвращалось во мрак. Ему было холодно, потом жарко, затем тошнило, а тело бросало в пот. Невероятно неприятное и раздражающее ощущение. Зоро хотелось, чтобы все это поскорее закончилось. Но по какой-то причине он также чувствовал невероятное сексуальное возбуждение. В итоге все забывалось, пока Зоро трахал собственный кулак.

Он совершенно не думал о Санджи пока дрочил, и в этом был плюс. По крайней мере, хоть что-то было хорошо.

В конце концов «за» превысило «против», и Зоро вернулся в тот бар. В первый день он не увидел Даза, во второй тоже, но на третий тот все-таки появился. Зоро прекрасно понимал, что в этот раз ничего бесплатно не получит, но, к счастью, у него достаточно денег на банковском счете.

Сто сорок баксов казались не такой уж большой суммой, да и плюшек хватило на целую неделю. Кто же знал, что счастье может стоить так дешево? За сто сорок баксов он мог вернуться к нормальной жизни. Зоро больше не задыхался, не чувствовал, будто стены на него давят.

В нем бурлила энергия, и пусть даже больше не было нужды стать самым лучшим, он знал, что может таким стать. Зоро также стал сильнее. Быстрее. Сейчас он намного лучше, чем когда-либо. Лучше, чем кто-либо другой.

Люди вокруг не чувствовали того же, что и он. Не видели тот мрак, который окружал их идеальные жизни. Они, блядь, ничего не замечали, и от этого Зоро хотелось смеяться в голос.

Почему он решил, что ему нужен Санджи? Или что этот мужчина делал его счастливым? Почему думал, что любил его?

Зоро ничего не чувствовал.

_________________________________________________________
И на прощание сказав слова,
С которыми я умирала сотню раз,
Ты возвращаешься к другой,
Я возвращаюсь...
_________________________________________________________

Совсем скоро этого стало недостаточно. Зоро не считал себя зависимым, так как думал, что сможет остановиться когда захочет, но у него была потребность. Это единственный способ прожить день, слыша как другие постоянно обсуждали свадьбу Санджи. Когда Зоро не под кайфом, все произошедшее возвращалось к нему в тысячу раз мрачнее. Мрак окружал, топил в себе; все это уничтожало и было так, блядь, больно, что у Зоро появлялось ощущение, будто он уже мертв.

Он опустошен. В редкие моменты, когда голова была трезвая, Зоро понимал: то, что он делает — неправильно. Понимал, что все его чувства, вызванные приемом наркотика, всего лишь фальшивка, не имеющие какого-либо значения. Понимал, что они несравнимы с настоящими чувствами, но Зоро не мог их получить, потому что Санджи, блядь, его не любил.

Он не мог получить настоящего счастья, также как тепла и комфорта, потому что он, блядь, недостаточно хорош. Зоро не рожден женщиной, а Санджи не рожден геем. Конис в сотню, блядь, раз лучше него, потому что она добрая, милая и дружелюбная. Пусть она причина тому, что жизнь Зоро пошла под откос, он не мог заставить себя ее ненавидеть, потому что она хорошая. Санджи заслуживал кого-нибудь вроде нее, а не такого, как Зоро, который ломался и кайфовал под экстази при первом намеке на боль.

Так что он возвращался к Дазу и продолжал покупать счастье в маленьких таблетках, а когда у него закончились деньги, Зоро встал на колени и отсосал у него, чтобы получить за это всего лишь грамм.

Какая, блядь, разница?

У Зоро больше нет работы из-за большого количества прогулов. Нет друзей, потому что он привык полностью игнорировать сигнал входящих сообщений телефона. Иногда Зоро слышал стук в дверь квартиры, но каждый день находился под таким кайфом,что практически никогда не открывал. И это если считать те дни, когда он был дома, потому что большинство времени Зоро проводил с Дазом.

Или Крокодайлом — боссом Даза. Зоро не возражал отсасывать у своего знакомого в обмен на маленькую таблетку. Тем не менее, он больше предпочитал выполнять странную работу для наркобарона в обмен на небольшое количество счастья. Кроме того, Крокодайл платил ему дурью отличного качества, а не испорченным дерьмом, которое распространял Даз ни о чем не подозревающим ублюдкам вроде Зоро.

Он быстро научился всем трюкам сбыта, например, что нужно давать новым покупателям колеса отличного качества, чтобы те быстро подсели. Маленькая таблетка, которую Зоро принял в самый первый раз была настоящей — чистым МДМА*. Но он был безумно дорогим, а дилеры не имели привычки терять деньги. Зоро было похуй: экстази, МДМА, мет… Для него все одинаково.

Все, что ему нужно сделать — выбить дерьмо из парочки человек, запугать нескольких подростков, собрать деньги, и дело сделано. Зоро больше не притворялся, что все хорошо. Он понимал, что с каждым разом все больше пятнал себя в оттенках черного. Все нормально, потому что, по крайней мере, он больше ничего не чувствовал.

И несмотря на то, как больно ему смотреть на себя в зеркало в моменты просветления, еще больнее вспоминать о прожитых днях.

_________________________________________________________
Во мрак, мрак, мрак, мрак, мрак, мрак, мрак,
Я возвращаюсь…
Я возвращаюсь…
_________________________________________________________

Свадьба, естественно, была прекрасной. Практически все Санджи организовал самостоятельно, несмотря на то, что Нами оказала большую помощь. Церемония вышла простой и сильно отличавшейся от того, что представлял себе Санджи в молодые годы.

Но, по крайней мере, рядом с ним у алтаря стояла женщина, облаченная в шикарное белое платье и жемчуг. Санджи выглядел чертовски восхитительно в классическом костюме, который подошел бы только ему одному, подчеркивая каждый соблазнительный изгиб потрясающего тела.

Зоро сидел в первом ряду, между Усоппом и Чоппером, и несмотря на то, что он пытался абстрагироваться от происходящего, слово «согласен» все равно ударило по всему его существу.

А потом Зоро осознал, что тоже согласен дать обещание любить Санджи в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии. Он бы любил его и оберегал до самой смерти — согласно Господу, в которого Зоро никогда не верил, — и посвятил бы ему всего себя с тем небольшим количеством чести, что у него осталось.

Естественно, эти слова никогда не будут произнесены вслух. Зоро чувствовал вину только от того, что просто думал об этом.

Банкет был так же красив, как и церемония. Луффи произнес замечательную речь, от которой девушки прослезились. Санджи выглядел словно греческий бог, когда скользил по паркету в танце со своей женой. Зоро был вынужден отвернуться от пары несколько раз, иначе он бы просто ослеп от сияния их улыбок.

— Зоро, как ты?

Он моргнул и опустил взгляд на Чоппера. Будущий доктор наблюдал за ним глубоко нахмурив брови, а вилка с нанизанным на нее большим куском торта застыла в воздухе.

Зоро попытался улыбнуться, но забыл как это делается.

— Я в порядке, Чоппер.

О, вау, когда он последний раз разговаривал? Зоро вспомнил как несколько дней назад угрожал какому-то подростку из-за денег, которые тот был должен Крокодайлу, но с тех пор рта не раскрыл. Вчера он кого-то избил, но в тот момент не было нужды напрягать голосовые связки.

Зоро посмотрел вниз на руки и нахмурился, заметив высохшую кровь под ногтями.

— Ты хорошо спишь в последнее время?

Зоро вздрогнул, совершенно забыв, что Чоппер стоял рядом.

— Хм… Не особо, — честно ответил он. — Просто… Тяжелый день на работе. Мне и правда стоит изменить свой режим сна.

— Ты прав, — серьезно сказал Чоппер. — И, может быть, есть побольше. Почему бы тебе не съесть кусочек торта? Знаешь, он не слишком сладкий.

— Спасибо, Чоппер. Я так и сделаю.

Конечно же не сделает. Сервировочная тележка с тортом стояла рядом со столом молодоженов, и он лучше умрет, чем близко к ним подойдет. Но Зоро действительно голоден, поэтому решил улизнуть в уборную на быстрый перекур. Сигареты особо не помогали, кроме того, что притупляли голод, но он и так уже гребанный неудачник, так почему бы не рискнуть заработать рак легких ради возможности пахнуть как Санджи хотя бы еще один раз?

Вау, Зоро почувствовал себя жалким.

— Я не знал, что ты куришь.

_________________________________________________________
И на прощание сказав слова,
С которыми я умирала сотню раз,
Ты возвращаешься к другой,
Я возвращаюсь...
_________________________________________________________

Зоро не вздрогнул. Он даже не моргнул, потому что, откровенно говоря, забыл, как звучит голос Санджи. Но не забыл, как становится трудно дышать, когда Санджи находится с ним в комнате, или как все неожиданно блекло в сравнении с этим человеком.

В уборной кроме них больше никого нет, но Зоро не мог поверить, что Санджи ему что-то сказал, поэтому не произнес в ответ ни слова.

Зоро опешил, когда Санджи выхватил сигарету из его пальцев и швырнул на пол. Еще больше он не ожидал толчка, от которого не удержался на ногах и рухнул вниз.

— Ты, блядь, нормальный? — заорал Санджи, неожиданно разозленный. — Какого хера ты тут забыл?

Действительно, что он здесь забыл? Ему не прислали приглашение на свадьбу по почте, но было само собой разумеющимся, что он будет среди присутствующих. Нами позвонила ему, чтобы напомнить забрать костюм, а Робин заехала к нему домой, чтобы подвезти на машине. Куда все, туда и Зоро. Сложилось впечатление, что они делали все это подсознательно, и Зоро стал обычной привычкой.

— Эй, ты меня слушаешь?

Зоро посмотрел на Санджи и, нахмурившись, медленно поднялся на ноги.

— Прости, — пробормотал он, поморщившись от звука собственного голоса. Хриплого, резкого, мертвого. Блядь, со стороны он звучал, как идиот. Зоро опустил взгляд и попытался пройти мимо Санджи, стараясь случайно его не задеть.

Но усилия Зоро явно не оценили, потому что Санджи схватил его за руку, развернул и грубо впечатал спиной в стену.

И до того, как тот успел что-либо сказать, Санджи его поцеловал.

Поцелуй был жестким и страстным, глубоким и жадным и очень похожим на их самый первый поцелуй, отчего Зоро хотелось разрыдаться, потому что ему показалось, будто он вернулся в тот самый день в квартиру.

Увы, это не так. Сейчас он находился в общественном туалете с кровью на руках, ядом в крови и резким запахом табака на губах, целующим женатого мужчину.

Попытка Зоро оттолкнуть Санджи ощущалась так, словно он пытался сдвинуть с места гору. Не только потому, что Санджи сейчас сильнее его, но и потому, что ему совершенно не хотелось от него отстраняться. Но только так будет правильно.

— Санджи, зачем..? — твою мать, у него сбилось дыхание. Разум пытался вернуть самообладание, сердце колотилось как бешеное, и Зоро казалось, будто он только что принял очередную дозу. Но это невозможно, потому что он решил не приходить на свадьбу Санджи под кайфом.

— Прости, — выпалил Санджи, прикрыв рот ладонью. — Прости меня. Я… блядь! Зоро, мне очень жаль.

— Н-нет, все в порядке, — быстро ответил Зоро, отмахнувшись.

— Нихрена это не так, — парировал Санджи. — Я… твою мать, почему ты просто, блядь, не испарился? — простонал Санджи, и сердце Зоро ухнуло в пятки.

Все верно. В тот день, когда они расстались, Санджи сказал, что больше никогда не хочет его видеть. Сразу после того, как у Зоро закончилась истерика, и он, успокоившись, перестал орать на Санджи.

— Ты, мать твою, представляешь как все это трудно? — прошептал Санджи, и Зоро почувствовал еще один укол боли. — Когда ты, сука, так близко и не иметь возможности… пиздец, Зоро. Тебя это реально не волнует?

Волновало? Что именно? Сейчас его вообще мало что заботило и так только лучше для остальных.

— Как ты можешь выглядеть настолько равнодушно? Как ты мог… прийти на мою свадьбу? — прошептал Санджи, опустив взгляд вниз. — Смотреть, как я женюсь, говорю «да»... Скажи, неужели тебе все равно?

Все равно? Да это убивало. Все существо Зоро — сплошная открытая рана, а сердце с душой кровоточили черным. Ему, блядь, так больно, что одно только существование — сплошная агония.

— А ты хочешь, чтобы мне было больно? — спросил он, потому что прозвучало именно так. Даже если Зоро понимал, что сделает что угодно для Санджи, ему не хотелось посвящать его в фрик-шоу, которым сейчас являлась его жизнь.

— Нет, — пробормотал Санджи. — Не хочу. Прости. Просто я… нихуево так облажался.

— Это не так, — честно ответил Зоро, потому что Санджи далеко не самый облажавшийся человек в мире. Зоро одержал победу в этой категории и сомневался, что ее кто-то отвоюет в ближайшем будущем.

— Да все так, — не согласился Санджи. — Я… больше не хочу тебя видеть.

— Хорошо, — Зоро мог это сделать. Он останется в стороне. Наверное, так для них будет лучше.

— Все сложно, знаешь, — продолжил Санджи, и он все еще не мог посмотреть Зоро в глаза. — Она… Она беременна. И я должен все сделать правильно.

Зоро уставился на Санджи широко открытыми глазами и разинутым ртом. Беременна?

— Она… К-какой срок?

— Четыре месяца, — ответил тот. — Поэтому свадьба должна была состояться так скоро. Я просто хочу, чтобы ты знал… Я знаю, что ты сможешь понять, Зоро. Это мой ребенок. Я не могу так просто от него отказаться. Но если я буду видеть тебя каждый день, я не знаю сколько смогу продержаться.

Конечно. Это то, чего Санджи всегда желал: красивая жена и дети. Наконец-то его мечта сбудется, и он получит то, чего всегда заслуживал. Зоро же только стоял у него на пути. Был бельмом на глазу Санджи, постыдным прошлым.

Санджи нерешительно поднял руку, будто пытаясь определить, как отреагирует Зоро, но тот и мускулом не дрогнул, когда Санджи положил ладонь ему на грудь, туда, где билось сердце.

— Зоро, прости меня, — прошептал он охрипшим голосом.

— Нет, я все понимаю.

И это действительно так. Потому что Санджи его лучший друг и Зоро понимал его, как никто. Если бы Конис не была беременна, она бы не вернулась к Санджи, и тот довольствовался бы Зоро.

Но Санджи получил свой заветный билет на счастливый конец, о котором так долго мечтал и который не включал в себя Зоро. Санджи хороший парень, и ему, скорее всего, стыдно за то, что произошло. Зоро, можно сказать, ему душу наизнанку вывернул и признался в любви в день их расставания. Так что Санджи в курсе того, как сильно любил его Зоро.

И поэтому для всех будет лучше, если Зоро останется в стороне. Ему нужно держаться подальше от Санджи, его жены и ребенка, потому что Зоро не вписывается в это уравнение, и если он попытается туда как-то вклиниться, в итоге из-за него кто-нибудь пострадает.

Он уже доказал, насколько мог быть безвольным, и кто гарантирует, что Зоро не сделает что-нибудь с Конис или ребенком в порыве злости? Что если он напьется и поцелует Санджи? Что если все снова закончится тем, что он откроет душу?

Он лишь сделает неприятно Санджи.

Санджи провел рукой от груди Зоро вверх по шее и остановился, обхватив за подбородок. Он мягко улыбнулся и придвинулся, чтобы оставить мягкий поцелуй на его губах.

— Прощай, Зоро, — прошептал Санджи перед тем, как уйти.

Тишина, которая последовала после, скорее всего, самое громкое, что когда-либо слышал Зоро.

_________________________________________________________
И на прощание сказав слова,
С которыми я умирала сотню раз,
Ты возвращаешься к другой,
Я возвращаюсь во мрак.
_________________________________________________________

_____________________________

МДМА — психостимулятор группы фенилэтиламинов, является одним из производных амфетамина. Данное вещество относится к особому классу эмпатогенов — препаратов, вызывающий состояние эйфории, «размягчающих» внутреннее эго, что выражается в подавлении страхов, обострении эмоционального восприятия, повышения уровня доверия к окружающим, улучшения коммуникабельности и собственной самооценки, при этом практически не вызывая галлюцинаций. Экстази — уличное название таблеток МДМА. На сегодняшний день экстази пользуется большой популярностью среди молодежи как клубный наркотик, вызывая стимуляцию, эйфорию, эмпатию и отчетливый мажущий эффект. Но нужно заметить что, во-первых экстази могут ошибочно называть любые таблетки наркотиков амфетаминовой группы. Во-вторых зачастую в таблетки экстази кроме (или что хуже, вместо) МДМА производители сознательно добавляют менее ценные вещества группы амфетаминов (например, амфетамин, метамфетамин, бензилпиперазин и 2C-B или мефедрон, МДПВ), кофеин и множество других веществ (психоактивных или нейтральных). Поэтому по действию разные таблетки экстази заметно отличаются друг от друга.
Чистый гидрохлорид МДМА можно вырастить в форме больших кристаллов, хотя чаще он встречается в форме белого порошка. Как правило в нелегальную продажу МДМА поступает в форме таблеток экстази по цене около $10 за штуку.
Другие названия — Адам, XTC, E, X, Молли, Манди и тд.

@темы: Зоро, Санджи, Робин, Луффи, Конис, Нами, Чоппер

---

Что было вчера.

[Laora]

Название: Что было вчера
Автор:  Laora
Фандом: One Piece
Пейринг/Персонажи: Айсберг/Фрэнки
Категория: слэш
Размер: драббл, 240 слов
Жанр: романтика
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Мысль о том, как заставить Фрэнки поумнеть, показалась Айсбергу соблазнительной.
Примечание/Предупреждения: преканон, возможен ООС

Как обычно, Фрэнки поранился сразу в нескольких местах. Перевязывать его было тем еще геморроем — Айсберг про себя пожелал Фрэнки, чтобы тому самому так делать пришлось. Авось поумнел бы.
Мысль о том, как заставить Фрэнки поумнеть, показалась Айсбергу соблазнительной. К выпивке тот точно не приучен, она и не нравилась ему никогда. Если подлить чего покрепче в его любимую колу...
Задумка-то у Айсберга была невинная: посмеяться над пьяным Фрэнки, может, заснять, как тот будет чудить, и показать потом. Но на деле вышло не так. Напившись, Фрэнки со счастливой физиономией полез к Айсбергу обниматься, и радовался он при этом явно больше, чем положено примерному другу. Во всех смыслах... и местах. Что там, через некоторое время столь тесных объятий и Айсберг почувствовал, что о-очень рад видеть Фрэнки. И сам, кажется, выпил больше, чем следовало бы.

***

Одним прекрасным утром Фрэнки проснулся в кровати Айсберга, голый и с ноющим телом. Что случилось вчера, он совершенно не помнил и чуть не облился чаем, который прятавший глаза Айсберг, невероятно, принес ему прямо в постель.
— Мы вчера пили? — уточнил Фрэнки. Айсберг кивнул, не поднимая глаз. — Все, теперь окончательно перехожу на колу. А ты чего такой смурной, Дуриберг? Забирайся, — Фрэнки похлопал по кровати рядом с собой. — Твое же спальное место... Кстати. Я тут пытался научить Йокодзуну целоваться, но у меня неважно получается. Может, потому, что сам толком не умею. Научишь?
Пораженный взгляд Айсберга стал ему ответом.
Конечно, Фрэнки не помнил о том, что было вчера... но прекрасно мог себе представить.

@темы: фанфик, Фрэнки, Айсберг

---

О слове «нет».

[Laora]

Название: О слове «нет»
Автор:  Laora
Фандом: One Piece
Пейринг/Персонажи: Ророноа Зоро/Монки Д. Луффи
Категория: слэш
Размер: драббл, 718 слов
Жанр: пропущенные сцены, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Луффи не понимает слова «нет».
Примечание/Предупреждения: некоторый ООС

Зоро такой идиот. Он всегда ранен, или ищет драку, в которой может быть ранен, или лежит лежнем, оправляясь от ран.
Зоро такой серьезный. Не видит множество приятных мелочей в жизни; не понимает, что жизнь сама по себе — ужасно приятная вещь.
Зоро такой...
— Ты такой теплый, Зоро, — бормочет Луффи, устраивая голову у Зоро на плече.

***

— Ты чего повязки снял, Зоро? — интересуется Луффи после ужина. Они только что спасли королевство Арабасту, и счастливая Нами увивается за Виви хвостиком. В некотором роде она неравнодушна к принцессе даже в большей мере, чем завитушка-бровушка. — Чоппер велел их не трогать.
— Снял — значит, надо, — лаконично ответствует Зоро. — Эй, а где еда?! На тарелке же еще оставалось...
— Это я все съел, прости, Зоро, — признается Луффи.
Ну вот разве на такого разозлишься?
Он — жизнь.

***

После Раздачи Дэйви Зоро попадает под другую раздачу — он начисто забывает Луффи и других своих накама. Среди новых воспоминаний, которые у него появляются: тонкие загорелые ладони — против обнаженных мечей; недоверчивый взгляд Луффи и его вечное «с тобой больно драться».
Единственного соприкосновения губ достаточно, чтобы вспомнить, а дальше все сливается в бессмысленную круговерть — Зоро понимает, к чему был близок, чего едва не лишился.
Луффи подается навстречу с неожиданной жадностью — нужно спешить на помощь накама, как знать, что еще с ними может случиться, но они только что вернули друг друга, поэтому не задержаться просто не могут.
Зоро компенсирует это, отправляясь вперед до того, как Луффи полностью придет в себя, еще и позаботившись придавить того куском камня побольше.
— И все равно я круче Зоро! — заявляет Луффи чуть позже. Зоро не возражает — он сам того же мнения.
— Может, я наконец-то смогу как следует выпить, — говорит он, когда воспоминания возвращаются, и они сбегают на корабле.
— Хочешь забыться? — уточняет Санджи.
— Заткнись.
Чертов кок понимает больше, чем положено — на то он и чертов.

***

Сны о смерти Луффи превращаются в настоящую манию. Зоро не знает, как от них избавиться: присматривать за Луффи у него не получается категорически — прежде всего потому, что он сам не привык осторожничать. К тому же, Луффи очень упрям. Не всегда его удается убедить не переться на рожон, и не всегда — защитить без потерь.
Защита Луффи на Триллер Барке едва не стоит Зоро жизни. Луффи не знает о подробностях, но главное он схватывает сам, чувствует инстинктивно, как и всегда, о чем, вломившись в спальню, и сообщает.
— Зоро… больше… не делай так! — Луффи упирается кулаками по обе стороны от подушки, и на лицо Зоро капают теплые слезы. — Ты подумал хоть… подумал, как я буду без тебя?!
И тогда Зоро прикрывает глаза, улыбаясь: ради таких мгновений стоит рисковать жизнью — снова и снова.
У него нет сил поднять руку. Дотянуться губами проще.
— Больше не буду. Слово мечника.
Слезы Луффи горькие на вкус, но его ответная улыбка слаще всего, что знает Зоро.
Она стоит того, чтобы жить.

***

После двух лет, проведенных порознь, они общаются как ни в чем не бывало.
— У тебя теперь тут шрам, Зоро, — говорит Луффи. Показывает — где.
«Почти как у тебя», — думает Зоро.
— А у тебя — здесь, — указывает на собственную грудь.
— Почти как у тебя, Зоро, — Луффи улыбается — так, как только он умеет.
Так, как начинают улыбаться все — рядом с ним.

***

Луффи не понимает слова «нет».
Не понимает вообще; поэтому поссориться с ним — невозможно. И отказать невозможно тоже: все сведет к своему, панибратски забрасывая руку на плечо, делая многообещающее выражение лица и как никогда смахивая на гримасничающую обезьяну. Настоящую резиновую мартышку.
Если бы пару лет назад кто-то сказал Зоро, что он не сможет противостоять весьма недвусмысленным действиям такой вот мартышки, более того, найдет их заводящими — Зоро поднял бы болтливого товарища на смех, а то и вовсе обличил как пустобреха.
Но ему не до смеха, когда Луффи раздевается и тянет:
— Эй, Зоро-о-о...
Обычно именно так все и начинается — с Луффи, более чем откровенного в своих желаниях, готового принять от Зоро что угодно, даже если конкретно это «что-то» ему не нравится. К примеру, Луффи не в восторге от секса на пляже, с песком, забивающимся повсюду, и накатывающими волнами морской воды, которая делает его бессильным. В выражении лица Луффи, когда Зоро растягивает его пальцами, смоченными в этой воде, — легкий оттенок мучительности. Как, наверное, было бы, вздумай кто-то надеть на него наручники из кайросеки.
Зоро скорее умер бы, чем позволил кому-либо это сделать.
Это верно, Луффи не нравится морская вода. Но он никогда не воспротивится редкой инициативе своего первого помощника, более того, всегда всецело ее поддержит.
Потому что Луффи не понимает слова нет.

@темы: Зоро, фанфик, Луффи