Чужие драмы всегда невыносимо банальны
Решила вступит в такое чудное сообщество))
делаю свой маленький вклад))
читать дальше Фрэнки/Айсберг
Название: "Правильно"
Персонажи: Фрэнки/Айсберг
Рейтинг: PG-14
Жанр:ангст, романтика
Предупреждения: ООС, скорее всего
Размер: мини
Статус: закончен
Описание: Небольшая зарисовка об отношениях Фрэнки и Айсберге, во времена Том-сана им где-то по 15-16, так что немного не канон. история с Том-саном не упоминается.
Фрэнки лениво ерошит волосы, лёжа на какой-то деревяшке, подставляя лицо дневному солнцу.
-Эй, Айс! Давай наперегонки до причала?
Голос у Айсберга недовольный, он очень не любит, когда его отвлекают во время работы:
— Нет. Я занят.
Он вытирает со лба пот и возвращается к шлифовке очередной детали.
Фрэнки приподнимается на локтях, с заговорческим выражением лица и азартными искорками в глубине глаз.
Настораживает.
— А что, слабо? – Катти картинно отворачивается, презрительно фыркая, — ты просто боишься проиграть, ведь я намного быстрее тебя.
Эта провокация настолько очевидна, что Айсбергу даже не хочется смеяться.
Но уязвлённая гордость требует мести. Его голос звучит прохладно и слегка насмешливо:
— Это мне слабо? Да я тебя в два счета сделаю!
Фрэнки мысленно улыбается и изображает на лице привычную ухмылку.
— На желания.
Удивление Айсберга заметно, разве что, в чуть приподнятых бровях и искривленных уголках губ. Фрэнки наслаждается мелькнувшим во взгляде напряжением, тут же сменившимся привычным скептицизмом. Волосы разметались по плечам, и он не может не смотреть, на длинные, синие пряди, не связанные банданой.
— На…желания? – Айсберг выбирает ироничный тон. Сейчас он подходит больше всего. Ведь он прекрасно понимает, что отказаться уже не представится возможности. Так почему бы с удовольствием не отметить, как Катти кривит губы и закатывает глаза.
— Ну да, на желания, — начинает Фрэнки, тоном медсестры для душевнобольных. Ооо! Как мы научились разговаривать, ну что ж, игры по правилам. В этом тоже что-то есть. — Если я проиграю, то исполню любое твое желание. Но если проиграешь ты, то сделаешь всё, что я захочу.
Айсбергу кажется, что он слышит, как в последней фразе молнией сквозит издевка. И что-то ещё, что Айсберг настойчиво игнорирует. Он чуть нервно подёргивает плечами и сглатывает.
— Ну что, согласен?
Фрэнки нетерпеливо смотрит на него, ожидая ответа.
— По рукам.
Айсберг мстительно улыбается, представляя Фрэнки, бегающего 50 кругов вокруг города.
— Бежим до пирса на счет «три». Кто первый – тот и выиграл. Готов?
Айсберг фыркает:
— Раз…
-Два…
— ТРИ!!!
***
Он бы обязательно выиграл. Если бы не эта огромная доска, метра три в длину и около двух в ширину, с торчащими искривленными гвоздями. И вот: Фрэнки насмешливо машет ему ручкой с финиша.
Какое-то острое чувство несправедливости сжимается в груди и заставляет прикусывать губу. Айсберг чувствует себя униженным, но он будет не самим собой, если покажет своё расстроенное лицо этому придурку.
Он скрещивает руки на груди, зло цедит сквозь зубы:
— Ну и какого хрена мне нужно делать?
Катти Фламм демонстрирует все свои 32 зуба и от этой маниакальной улыбки Айсбергу становится не по себе.
Прежде, чем он успевает сообразить, что же ему не нравится в лукавом прищуре голубых глаз, сильные пальцы обхватывают его запястье. Приходится быстро перебирать ногами, едва не бежать, чтобы поспевать за, тащащим его куда-то, Фрэнки.
— Эй-эй! Куда ты, черт возьми, меня ведешь?
— Пойдем, — бросает через плечо Фламм, почти бегом направляясь к заброшенному «Старку».
Они всё свое время проводили на свалке кораблей. Разбирая, изменяя, отстраивая заново. Но «Старка» они не трогали никогда. Некогда, это, должно быть, был великий корабль: четырёх парусный, около четырнадцати метров в длину, с водоизмещением в девять тонн. Они часто рассматривали у Том-сана чертежи, которые, когда судно вынесло на берег, были найдены в каюте капитана. И хотя сейчас от корабля осталась, разве что, только, передняя часть палубы с трюмом, да надломленная мачта, в этом корабле было что-то мрачное, сильное и притягивающее.
Забравшись по веревочной лестнице, Айсберг и Фрэнки оказываются на палубе. Через люк в полу (который они сами вырезали для удобства, как, впрочем, и лестницу), парни спускаются в самый низ, где должен располагаться киль, но находятся лишь его прогнившие остатки.
Пахнет сыростью и влажной древесиной. Фрэнки отпускает его руку, которую до этого крепко сжимает, отходя на несколько шагов. Спина чуть ссутулена, голова опущена. Сейчас он кажется невероятно гармоничным во всей этой обстановке. Даже искрящиеся на солнце голубые волосы, приобретают глубокий, насыщенный синий цвет.
С какой-то отчаянной решимостью, Фрэнки оборачивается, подходя ближе. Его взгляд слишком серьёзен, а движения – резки.
Айсберг редко видит своего друга таким напряженным. Что-то заставляет его отступить назад, упираясь спиной в плесневелую стенку. Вздрагивает.
— Поцелуй меня.
Голос у Фрэнки твёрд и, искоркой, там проскальзывает насмешка.
Айсберг не уверен, что расслышал. И если бы слова эхом не бились о его черепную коробку, рассмеялся бы.
Он забыл дома повязку, и теперь волосы лезут в лицо. Айсберг радуется, что здесь слишком мало света. Ведь его щёки несколько отличаются от своего обычного оттенка.
Вдруг Фрэнки улыбается, неизменно демонстрируя все «тридцать два», подходя еще ближе.
Наклоняется. Пальцы аккуратно убирают волосы с лица, заправляя за ухо. Айсберг сглатывает. Фрэнки минует лицо, ведет дыхательную дорожку вдоль скулы Горячо. Жарко. Томительно.
Айсберг стоит в ступоре, не предпринимая никаких действий. Сердце глухо стучит. Глаза широко распахнуты. Дыхание сбито.
— Или ты…снова боишься?
Вкрадчиво. Тихо. Хрипловато.
Во рту становится сухо, а прикушенная напоследок мочка, выводит из оцепенения, заставляя оттолкнуть обнаглевшего Катти.
— Да...да..ты..!
Слов не хватает, и Айсберг захлёбывается собственными красноречивыми возгласами. И прежде, чем отдать отчет своим действиям, резко притягивает к себе Фрэнки, впечатываясь в его рот и ударяясь о зубы.
Айсберг был симпатичным. Даже красивым. Он нравился девушкам.
Но целоваться с девушкой и целоваться с Фрэнки – вещи абсолютно разные.
Напористый, жесткий и авторитетный. В общем, как и сам Айсберг. Губы у него тонкие, сухие и совершенно неподатливые. Приоткрывая их, Айсберг пытается углубить поцелуй, встречая яростное сопротивление. Фламм трётся о его язык, облизывая и, иногда, прикусывая, пытается ввергнуться на чужую территорию. Айсберг делает судорожный вздох и этого хватает, чтобы чужой язык проник в его рот. Дразняще проводя по нёбу, кромке зубов, вновь и вновь переплетаясь с языком Айсберга. В отместку, тот сильно прикусывает наглого вторженца и, услышав сдавленное шипение, довольно улыбается. Теперь он мягко покусывает нижнюю губу Катти, чередуя с влажным зализыванием укушенного места. Фрэнки стонет и перехватывает язык Айсберга своим, продолжая борьбу.
Это влажно, пошло и восхитительно. Поцелуй грязный, развратный и недопустимый. Разум отключается совершенно, оставляя оголенные инстинкты. Животные, дикие, безудержные. Чувства острые, обжигающие. Айсберг задыхается от сумасшедшей близости. Айсбергу кажется, что Фрэнки везде. В запахе, вкусе, на коже.
Интересно, это он сейчас что-то хрипло стонет?
Айсбергу становится слишком жарко, и он отмечает, что рука Фрэнки беззастенчиво лежит у него на бедре, а сам он, совершенно не позволительно, зарывается в голубую шевелюру, пальцами поглаживая чувствительную кожу на загривке. Сумасшедшее возбуждение сносит крышу, а ощущение, что Фрэнки, как, впрочем, и всегда, в одних плавках, заставляет прижиматься ещё сильнее.
И тут до Айсберга доходит. Он в темном, забытом Ками, помещении, как последняя шлюха обжимается со своим лучшим другом, чувствуя при этом сногсшибательное желание и, причем, не только свое.
Резко оттолкнув от себя Фрэнки, Айсберг пытается восстановить рваное дыхание. Голова готова расколоться от ярких, горячих, тягучих мыслей, путающихся в клубок. Глухие удары сердца отдают в кончиках пальцев, возбуждение кажется почти болезненным.
Через мгновение внизу остается только Катти Фламм, довольно улыбаясь и облизываясь.
***
Проходит 4 дня.
Айсберг ходит злой, нервный и невыспавшийся. Фрэнки он настойчиво игнорирует, не пересекаясь с ним вообще. Даже Том-сан не рискует отшучивать его состояние.
Айсберг много работает, окончательно выматывается, мало спит, почти не ест и снова работает. Если он не делает что-то из вышеперечисленного, то думает о Фрэнки. И тогда делает что-то из вышеупомянутого.
Когда он возвращается домой – срывается. Спешит в город, снимает проститутку. Уходит ещё более неудовлетворённый и злой.
Пытается заснуть – не выходит. В комнате душно. Айсберг сминает простыни, скидывает одеяло на пол, вновь поднимает, укутывается и опять кидает. Ложится на подушку, под подушку, обнимает подушку, в итоге: подушка летит к одеялу.
Ночь широкая, ясная, свежая. Айсберг глубоко вдыхает ночной воздух, наслаждаясь привкусом соли, мгновенно оседающей на языке.
Скорее неосознанно, он идет к тому самому причалу. И застывает в нескольких шагах.
Фрэнки стоит на самом конце лунной дорожки. Его тень ложится на причальные доски, и ноги кажутся до смешного длинными. Вся его фигура какая-то ломкая. Тонкая. Неестественная. Линия плеч. Руки с изломом локтей. Спина с рельефными позвонками. Узкие бедра с выступающими косточками. И ноги. Длинные, стройные, сильные.
Противоречивый он. Неправильный.
Айсберг делает шаг, слыша, как хрустит песок под ногами. Фрэнки отступает, и сердце Айсберга дает сбой в безупречном постоянстве. Но Катти лишь берет разбег и вот – он, с тихим плеском, исчезает в черном, глубоком море.
Айсберг медленно идёт по пирсу, смакуя мягкое поскрипывание деревянных досок. Садится, свесив ноги. Ждёт. Силуэт над водой появляется ровно на столько, сколько требуется для глотка воздуха. В следующий раз, едва различимо, видится намного дальше, но нырять не торопится. Легко откидывается на спину и неторопливо перебирает ногами, плывя обратно. Айсберг напрягает зрение, чтобы уловить в движении волн и Фрэнки, мирно покачивающегося в морских бликах.
Он резко ныряет, и его макушка возникает уже у самого причала.
Фрэнки сидит рядом, и Айсберг до неприличия детально его рассматривает. Вода стекает, серебрится, оставляя после себя влажные, соленые дорожки. Лёгкий порыв ветра заставляет кожу Фрэнки покрыться мурашками.
Айсберг не выдерживает и притягивает Фрэнки к себе. Губы у него холодные и скользкие, а во рту у Фрэнки едкий привкус соли. Айсберг целует его тепло, потому, что Фрэнки холодно.
А ему жарко. И своего жара ему не жалко.
Теперь всё кажется правильным.
Теперь Айсберг ходит довольный, улыбчивый и невыспавшийся.
делаю свой маленький вклад))
читать дальше Фрэнки/Айсберг
Название: "Правильно"
Персонажи: Фрэнки/Айсберг
Рейтинг: PG-14
Жанр:ангст, романтика
Предупреждения: ООС, скорее всего
Размер: мини
Статус: закончен
Описание: Небольшая зарисовка об отношениях Фрэнки и Айсберге, во времена Том-сана им где-то по 15-16, так что немного не канон. история с Том-саном не упоминается.
Фрэнки лениво ерошит волосы, лёжа на какой-то деревяшке, подставляя лицо дневному солнцу.
-Эй, Айс! Давай наперегонки до причала?
Голос у Айсберга недовольный, он очень не любит, когда его отвлекают во время работы:
— Нет. Я занят.
Он вытирает со лба пот и возвращается к шлифовке очередной детали.
Фрэнки приподнимается на локтях, с заговорческим выражением лица и азартными искорками в глубине глаз.
Настораживает.
— А что, слабо? – Катти картинно отворачивается, презрительно фыркая, — ты просто боишься проиграть, ведь я намного быстрее тебя.
Эта провокация настолько очевидна, что Айсбергу даже не хочется смеяться.
Но уязвлённая гордость требует мести. Его голос звучит прохладно и слегка насмешливо:
— Это мне слабо? Да я тебя в два счета сделаю!
Фрэнки мысленно улыбается и изображает на лице привычную ухмылку.
— На желания.
Удивление Айсберга заметно, разве что, в чуть приподнятых бровях и искривленных уголках губ. Фрэнки наслаждается мелькнувшим во взгляде напряжением, тут же сменившимся привычным скептицизмом. Волосы разметались по плечам, и он не может не смотреть, на длинные, синие пряди, не связанные банданой.
— На…желания? – Айсберг выбирает ироничный тон. Сейчас он подходит больше всего. Ведь он прекрасно понимает, что отказаться уже не представится возможности. Так почему бы с удовольствием не отметить, как Катти кривит губы и закатывает глаза.
— Ну да, на желания, — начинает Фрэнки, тоном медсестры для душевнобольных. Ооо! Как мы научились разговаривать, ну что ж, игры по правилам. В этом тоже что-то есть. — Если я проиграю, то исполню любое твое желание. Но если проиграешь ты, то сделаешь всё, что я захочу.
Айсбергу кажется, что он слышит, как в последней фразе молнией сквозит издевка. И что-то ещё, что Айсберг настойчиво игнорирует. Он чуть нервно подёргивает плечами и сглатывает.
— Ну что, согласен?
Фрэнки нетерпеливо смотрит на него, ожидая ответа.
— По рукам.
Айсберг мстительно улыбается, представляя Фрэнки, бегающего 50 кругов вокруг города.
— Бежим до пирса на счет «три». Кто первый – тот и выиграл. Готов?
Айсберг фыркает:
— Раз…
-Два…
— ТРИ!!!
***
Он бы обязательно выиграл. Если бы не эта огромная доска, метра три в длину и около двух в ширину, с торчащими искривленными гвоздями. И вот: Фрэнки насмешливо машет ему ручкой с финиша.
Какое-то острое чувство несправедливости сжимается в груди и заставляет прикусывать губу. Айсберг чувствует себя униженным, но он будет не самим собой, если покажет своё расстроенное лицо этому придурку.
Он скрещивает руки на груди, зло цедит сквозь зубы:
— Ну и какого хрена мне нужно делать?
Катти Фламм демонстрирует все свои 32 зуба и от этой маниакальной улыбки Айсбергу становится не по себе.
Прежде, чем он успевает сообразить, что же ему не нравится в лукавом прищуре голубых глаз, сильные пальцы обхватывают его запястье. Приходится быстро перебирать ногами, едва не бежать, чтобы поспевать за, тащащим его куда-то, Фрэнки.
— Эй-эй! Куда ты, черт возьми, меня ведешь?
— Пойдем, — бросает через плечо Фламм, почти бегом направляясь к заброшенному «Старку».
Они всё свое время проводили на свалке кораблей. Разбирая, изменяя, отстраивая заново. Но «Старка» они не трогали никогда. Некогда, это, должно быть, был великий корабль: четырёх парусный, около четырнадцати метров в длину, с водоизмещением в девять тонн. Они часто рассматривали у Том-сана чертежи, которые, когда судно вынесло на берег, были найдены в каюте капитана. И хотя сейчас от корабля осталась, разве что, только, передняя часть палубы с трюмом, да надломленная мачта, в этом корабле было что-то мрачное, сильное и притягивающее.
Забравшись по веревочной лестнице, Айсберг и Фрэнки оказываются на палубе. Через люк в полу (который они сами вырезали для удобства, как, впрочем, и лестницу), парни спускаются в самый низ, где должен располагаться киль, но находятся лишь его прогнившие остатки.
Пахнет сыростью и влажной древесиной. Фрэнки отпускает его руку, которую до этого крепко сжимает, отходя на несколько шагов. Спина чуть ссутулена, голова опущена. Сейчас он кажется невероятно гармоничным во всей этой обстановке. Даже искрящиеся на солнце голубые волосы, приобретают глубокий, насыщенный синий цвет.
С какой-то отчаянной решимостью, Фрэнки оборачивается, подходя ближе. Его взгляд слишком серьёзен, а движения – резки.
Айсберг редко видит своего друга таким напряженным. Что-то заставляет его отступить назад, упираясь спиной в плесневелую стенку. Вздрагивает.
— Поцелуй меня.
Голос у Фрэнки твёрд и, искоркой, там проскальзывает насмешка.
Айсберг не уверен, что расслышал. И если бы слова эхом не бились о его черепную коробку, рассмеялся бы.
Он забыл дома повязку, и теперь волосы лезут в лицо. Айсберг радуется, что здесь слишком мало света. Ведь его щёки несколько отличаются от своего обычного оттенка.
Вдруг Фрэнки улыбается, неизменно демонстрируя все «тридцать два», подходя еще ближе.
Наклоняется. Пальцы аккуратно убирают волосы с лица, заправляя за ухо. Айсберг сглатывает. Фрэнки минует лицо, ведет дыхательную дорожку вдоль скулы Горячо. Жарко. Томительно.
Айсберг стоит в ступоре, не предпринимая никаких действий. Сердце глухо стучит. Глаза широко распахнуты. Дыхание сбито.
— Или ты…снова боишься?
Вкрадчиво. Тихо. Хрипловато.
Во рту становится сухо, а прикушенная напоследок мочка, выводит из оцепенения, заставляя оттолкнуть обнаглевшего Катти.
— Да...да..ты..!
Слов не хватает, и Айсберг захлёбывается собственными красноречивыми возгласами. И прежде, чем отдать отчет своим действиям, резко притягивает к себе Фрэнки, впечатываясь в его рот и ударяясь о зубы.
Айсберг был симпатичным. Даже красивым. Он нравился девушкам.
Но целоваться с девушкой и целоваться с Фрэнки – вещи абсолютно разные.
Напористый, жесткий и авторитетный. В общем, как и сам Айсберг. Губы у него тонкие, сухие и совершенно неподатливые. Приоткрывая их, Айсберг пытается углубить поцелуй, встречая яростное сопротивление. Фламм трётся о его язык, облизывая и, иногда, прикусывая, пытается ввергнуться на чужую территорию. Айсберг делает судорожный вздох и этого хватает, чтобы чужой язык проник в его рот. Дразняще проводя по нёбу, кромке зубов, вновь и вновь переплетаясь с языком Айсберга. В отместку, тот сильно прикусывает наглого вторженца и, услышав сдавленное шипение, довольно улыбается. Теперь он мягко покусывает нижнюю губу Катти, чередуя с влажным зализыванием укушенного места. Фрэнки стонет и перехватывает язык Айсберга своим, продолжая борьбу.
Это влажно, пошло и восхитительно. Поцелуй грязный, развратный и недопустимый. Разум отключается совершенно, оставляя оголенные инстинкты. Животные, дикие, безудержные. Чувства острые, обжигающие. Айсберг задыхается от сумасшедшей близости. Айсбергу кажется, что Фрэнки везде. В запахе, вкусе, на коже.
Интересно, это он сейчас что-то хрипло стонет?
Айсбергу становится слишком жарко, и он отмечает, что рука Фрэнки беззастенчиво лежит у него на бедре, а сам он, совершенно не позволительно, зарывается в голубую шевелюру, пальцами поглаживая чувствительную кожу на загривке. Сумасшедшее возбуждение сносит крышу, а ощущение, что Фрэнки, как, впрочем, и всегда, в одних плавках, заставляет прижиматься ещё сильнее.
И тут до Айсберга доходит. Он в темном, забытом Ками, помещении, как последняя шлюха обжимается со своим лучшим другом, чувствуя при этом сногсшибательное желание и, причем, не только свое.
Резко оттолкнув от себя Фрэнки, Айсберг пытается восстановить рваное дыхание. Голова готова расколоться от ярких, горячих, тягучих мыслей, путающихся в клубок. Глухие удары сердца отдают в кончиках пальцев, возбуждение кажется почти болезненным.
Через мгновение внизу остается только Катти Фламм, довольно улыбаясь и облизываясь.
***
Проходит 4 дня.
Айсберг ходит злой, нервный и невыспавшийся. Фрэнки он настойчиво игнорирует, не пересекаясь с ним вообще. Даже Том-сан не рискует отшучивать его состояние.
Айсберг много работает, окончательно выматывается, мало спит, почти не ест и снова работает. Если он не делает что-то из вышеперечисленного, то думает о Фрэнки. И тогда делает что-то из вышеупомянутого.
Когда он возвращается домой – срывается. Спешит в город, снимает проститутку. Уходит ещё более неудовлетворённый и злой.
Пытается заснуть – не выходит. В комнате душно. Айсберг сминает простыни, скидывает одеяло на пол, вновь поднимает, укутывается и опять кидает. Ложится на подушку, под подушку, обнимает подушку, в итоге: подушка летит к одеялу.
Ночь широкая, ясная, свежая. Айсберг глубоко вдыхает ночной воздух, наслаждаясь привкусом соли, мгновенно оседающей на языке.
Скорее неосознанно, он идет к тому самому причалу. И застывает в нескольких шагах.
Фрэнки стоит на самом конце лунной дорожки. Его тень ложится на причальные доски, и ноги кажутся до смешного длинными. Вся его фигура какая-то ломкая. Тонкая. Неестественная. Линия плеч. Руки с изломом локтей. Спина с рельефными позвонками. Узкие бедра с выступающими косточками. И ноги. Длинные, стройные, сильные.
Противоречивый он. Неправильный.
Айсберг делает шаг, слыша, как хрустит песок под ногами. Фрэнки отступает, и сердце Айсберга дает сбой в безупречном постоянстве. Но Катти лишь берет разбег и вот – он, с тихим плеском, исчезает в черном, глубоком море.
Айсберг медленно идёт по пирсу, смакуя мягкое поскрипывание деревянных досок. Садится, свесив ноги. Ждёт. Силуэт над водой появляется ровно на столько, сколько требуется для глотка воздуха. В следующий раз, едва различимо, видится намного дальше, но нырять не торопится. Легко откидывается на спину и неторопливо перебирает ногами, плывя обратно. Айсберг напрягает зрение, чтобы уловить в движении волн и Фрэнки, мирно покачивающегося в морских бликах.
Он резко ныряет, и его макушка возникает уже у самого причала.
Фрэнки сидит рядом, и Айсберг до неприличия детально его рассматривает. Вода стекает, серебрится, оставляя после себя влажные, соленые дорожки. Лёгкий порыв ветра заставляет кожу Фрэнки покрыться мурашками.
Айсберг не выдерживает и притягивает Фрэнки к себе. Губы у него холодные и скользкие, а во рту у Фрэнки едкий привкус соли. Айсберг целует его тепло, потому, что Фрэнки холодно.
А ему жарко. И своего жара ему не жалко.
Теперь всё кажется правильным.
Теперь Айсберг ходит довольный, улыбчивый и невыспавшийся.
@настроение: мелодичное)
@темы: Айсберг, сёнен-ай, Фрэнки
-
-
11.11.2011 в 16:04-
-
11.11.2011 в 22:43-
-
11.11.2012 в 02:51