Тайна необитаемого острова.

[OnePiece-yaoi]

Название: Тайна необитаемого острова.
Автор: Melemina
Бета: baba_gulka
Фендом: One Piece
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash, humor
Пейринг: Зоро/Луффи, Луффи/Санжи.
Дисклеймер: все права принадлежат EIICHIRO ODA
Варнинг: тройничок.
Статус: завершен.
Размещение: мое разрешение.

«Going Mary» безмятежно покачивалась на легких, светлых волнах спокойного моря, залитая персиковым, нежным светом вечернего, начавшего клониться к горизонту солнца. Серебристые тени чаек лениво скользили по золотистым доскам палубы, изумрудными остролистами высились над ней кроны мандариновых деревьев. Корабль третий день стоял в тихой безветренной бухте, аккуратным полукругом врезающейся в белоснежный, искрящийся песок узкой полоски пляжа, за которым расстилались пышные охапки хрусткой кринолиновой листвы высоких пальм.
За пальмами пышными лилово-розовыми громадами поднимали свои паруса цветущие плодовые деревья, мелкими алыми огоньками горели у самой земли густые кустарники, тяжелыми восковыми розовыми соцветиями висели гроздья орхидей на малиновых узорчатых стволах деревьев. Но в благоухающих чащах не бегали белки, не насвистывали диковинные мелодии птицы, не щелкали клювами туканы, не рыли норы жирные барсуки и не лились ртутными струйками грациозные змеи. Остров был пуст, на нем не было ни одного живого существа, лишь чайки носились, вспыхивая ослепительной белизной крыльев, вокруг пляжей, и плавала в прозрачных волнах отвратительная на вид, бугорчатая, шипастая рыба.
Остров был безнадежно и, по-видимому, давно пуст.
Луффи сполз по фальшборту, закинув руки на перила, вгляделся в лазурную легкую рябь.
- Зоро, они точно несъедобные?
- Они несъедобные, - меланхолично ответил Зоро, закидывая руки за голову, закрывая глаза.
- Санжи! – повысил голос Луффи, - Эти рыбы точно несъедобные?
- Они несъедобные, пятый раз говорю! – раздался откуда-то из камбуза раздраженный отклик.
Луффи вздохнул, посмотрел на тонущий в искристых вечерних блестках, цветущий берег:
- Почему здесь нет животных? Зоро, чайки съедобные?
- Чайки несъедобные.
- Санжи! Чайки съедобные?
Санжи вынырнул из полумрака дверного проема, окинул взглядом безмятежно дремлющего у мачты, Зоро, перевел взгляд на преисполненного ожидания, насторожившегося Луффи:
- Чайки несъедобные, болван, а эти несъедобней остальных, потому что едят несъедобную рыбу!
- Вот как, - Луффи опустил голову, с интересом проследил суетливый путь маленького малинового краба, прячущегося за камешками под толщей прозрачной воды. – Я есть хочу…
Санжи пожал плечами и, развернувшись, вновь скрылся в камбузе.
На горизонте загорелась тонкая розовая полоска, от нее легкими лучиками помчались золотые лучи угасающего дня, ветер утих окончательно, и вода в бухте стала казаться раскинутым небрежно жидким лазурным шелком.
Луффи поднял голову:
- Зоро, это остров?
- Это остров, - не открывая глаз, ответил Зоро.
- И на нем нет животных?
- На нем нет животных.
- Но на нем что-нибудь растет?
- На нем что-нибудь растет.
- А то, что на нем растет…
Луффи не договорил, подпрыгнул, уцепившись за перила, и как раз вовремя, ему удалось увернуться от удара:
- Санжи?
- Да вы задолбали! На нем растет, это остров и пора давно поднять задницы и собрать то, что там растет!
- Курилка мучается оттого, что три дня ничего не жарил и не варил, - прокомментировал Зоро, поднимаясь. - Но он в чем-то прав. Если здесь нет животных, придется обойтись фруктами. Сходим на берег за едой.
- Отлично! – выкрикнул Луффи, - Здесь неглубоко?
- Здесь глубоко! – в один голос ответили Зоро и Санжи, но было уже поздно, худощавая фигурка капитана взметнулась в воздух и исчезла за бортом.
Услышав легкий всплеск, Зоро выругался, запрыгнул на перила, привычно сомкнул руки над головой и нырнул вниз, выполнять осточертевшую работу по спасению легкомысленного «топора».
Санжи посмотрел вниз, увидел, как мелькнула гибкая темная тень под толщей засиневшей воды, увидел, как Зоро подхватил опускающееся на дно тело, хмыкнул и отошел от борта, с тоской вспоминая мелодичный голос Робин и веселые глаза Нами. Провести три дня в компании двоих идиотов, один из которых вечно ноет о еде, а второй постоянно спит – нелегкое испытание для романтичного молодого человека. Хорошо, удалось от них избавиться хоть на некоторое время.
Зоро выволок Луффи на берег, стащил через голову белую рубашку, старательно выжал, и присел на теплый мелкий песок, выжидая, пока капитан очухается от действия морской воды.
Жаркий южный ветер быстро высушил мокрую одежду, но Зоро, не замечая этого, сидел неподвижно, размышляя о том, сколько еще времени понадобится остальным, чтобы вернуться из экспедиции, предпринятой Робин, которая была уверена, что найдет на необитаемом острове указания на местонахождение Панегрифа.
Нами посчитала, что охрана «Going Mary» важнее, чем бесцельные плутания сильнейших членов команды вслед за археологом, и все это вылилось в трехдневную стоянку в тихой зеркальной бухте. А еще в голодовку, потому что все, что оставалось из припасов, было сожрано еще в первый день неким… Резиновым…
- Зоро?
- Идем-идем, - кенсин поднялся с песка и пошел в чащу, ориентируясь на мелькающую уже далеко впереди, красную рубашку.
Уже через несколько метров, разрубая по пути мечом тугие, гибкие лиловые лианы, Зоро потерял Луффи из виду и остановился, оглядываясь:
- Ксо, где я?
Ответом ему послужил град тяжелых, аппетитных с виду, оранжевых плодов, обрушившихся с ближайшего дерева и восторженный вопль:
- Еда!
Зоро подхватил один из падающих плодов, легко разломил и сразу же откинул: на проверку оказалось, что, казалось бы, сочный фрукт набит сухими шершавыми семечками.
Луффи легко спрыгнул на землю, придерживая рукой шляпу, разочарованно взглянул на рассыпавшиеся зернышки:
- Надо же. А выглядели вкусными. Ладно! Здесь много деревьев и должна быть еда!
Но через час поисков, убедившись, что все растущие в изобилии фрукты – розоватые, лимонно-желтые, нежно-зеленые, не имеют мякоти, он не выдержал, сполз по стволу очередного дерева:
- Да что же это за остров…
- Да, остров странный, - согласился Зоро. - Ни животных, ни змей, и растительность… Эй, ты меня слушаешь?
- Зоро, - сказал Луффи, глядя куда-то вверх внимательными, расширившимися глазами, - А эти не похожи на орехи.
- Остальные тоже не орехи, - ответил Зоро и поднял голову.
Прямо над ними заманчивым туманным голубым светом сияли круглые, небольшие, смахивающие на сливы плоды. Среди резной листвы они казались маленькими волшебными фонариками, разгоняющими тяжелую тропическую тьму.
- Не нравятся они мне… - пробормотал Зоро, - С чего бы им светиться? Не жри пока, вдруг отравишься, пусть кок сначала попробует.
- Ого, Зоро, да они вкусные! – отозвался откуда-то с вершины дерева Луффи. - Они съедобные! Лови!
Крона дерева вздрогнула, будто от порыва сильного ветра, и вниз поскакали, пружиня, словно мячики, сочные, упругие, с тонкой кожицей, голубоватые сливы, следом полетели легкие клочья изумрудных листьев, а за ними спустился Луффи и кинулся вперед, указывая куда-то рукой, говорить он не мог – рот был занят.
Зоро повернулся, увидел чуть подальше еще одно дерево – высокое, с величественным шатром могучей кроны, усыпанное все теми же светящимися огоньками, но только не в пример крупнее предыдущих.
Кенсин наклонился, поднял один из фруктов, задумчиво повертел в пальцах – от него на подушечках оставалась легкая, тающая пыльца, пожал плечами. Еда есть еда, как бы она не светилась и не выглядела. Конечно то, что Луффи не отравился, не показатель ее безопасности, но раз вкусно…
- Эй, Зоро.
Зоро не успел попробовать сливу, недовольно поднял глаза.
Странное что-то происходит. Луффи стоит прямо перед ним, серьезный, сосредоточенный, в темных зрачках отражается легкими отблесками взошедшая луна.
- Чего тебе?
- Зоро, а ты красивый.
* * *
Высокий, узкобедрый, с широким разворотом сильных плеч. Под распахнутым воротом белой рубашки мягко теплится свет загорелой гладкой кожи. Упругие линии длинных ног под легкой тканью черных штанов, небрежно-настороженная, уверенная поза. Недоуменные, прищуренные глаза, резковатые, гармоничные черты лица.
* * *
Зоро от неожиданности выронил фрукт:
- Ты башкой ударился? Или рехнулся с голодухи?
- Нет, - коротко ответил Луффи. - Давай соберем все, что нашли и вернемся. А Санжи что-нибудь с ними сделает.
- Нафарширует окурками, - ответил Зоро, вглядываясь в исчерченное черными тенями мальчишеское лицо.
На «Going Mary» они вернулись спустя полтора часа, волоча с собой корзину заманчивых, спелых светящихся плодов, а когда поднялись на борт уже окончательно стемнело, и очертания корабля потонули во тьме, лишь приветливо светился прямоугольник открытой двери освещенного камбуза.
Зоро прошел внутрь, ощущая спиной пристальный взгляд капитана, высыпал на стол упругие мячики слив, широким потоком ринувшихся из плетеной корзины:
- Больше там ничего нет. Луффи от них не сдох, так что можешь варить.
Санжи аккуратно стряхнул пепел с сигареты, презрительно посмотрел в прищуренные глаза кенсина.
- Только скажи что-нибудь, - вспылил Зоро. – Отправлю тебя на корм несъедобным рыбам!
Санжи усмехнулся, хотел что-то ответить, но его прервал голос Луффи:
- Санжи, а ты тоже красивый.
Глухо стукнул скатившийся на пол круглый плод, больше никто не издал ни звука, и только Луффи озадаченно переводил взгляд с кока на мечника, словно решая, кто красивее – Санжи или Зоро? Зоро или Санжи?
* * *
Тонкий, изящный, с волнующей скрытой силой в стройных линиях всего тела. Чуткие пальцы, отчетливая, манящая ямка у основания шеи, утомленно-снисходительный взгляд. Светло-золотистая россыпь блестящей челки, мягкий, легкий шелк.

* * *
Санжи медленно затушил сигарету, автоматически взял со стола искрящийся нежной голубой пыльцой, плод и проглотил его разом, забыв прожевать:
- Ты чего с ним там сделал?
Зоро сложил руки на груди, наклонил голову, наблюдая за внимательным взглядом Луффи – тот смотрел, как Санжи продолжает есть сливы.
- Не знаю, - неохотно признался он, - Он сам так….- Зоро не договорил, отшагнул назад, пропуская Луффи и замер, пораженный.
Луффи оперся руками на стол, поставил на него колено и, наклонившись, прижался губами к губам Санжи, ладонью отведя с его лба солнечную мягкую челку. Санжи послушно повернулся, тронул пальцами загорелую кожу под распахнутой красной рубашкой.
Несколько секунд Зоро наблюдал за затянувшимся поцелуем, вытаращив глаза, у него в голове не укладывалось, как этот чертов бабник позволяет капитану требовательно покусывать свои губы и откликается на движения его языка, откидываясь назад, привлекая к себе худощавое сильное тело.
Когда к нему вернулся дар речи, он только и смог проговорить:
- Это что было?
Луффи отвлекся, повернул голову:
- Зоро? Я почему-то решил, что он красивее. И он умеет готовить еду.
- Иди к черту! – не выдержал Зоро и развернулся, взбешенный, собираясь уходить, остановился у стола, вспомнил о кстати произнесенном слове «еда», сгреб горсть мерцающих плодов и вышел в густую, тропическую тьму палубы.
Безошибочно найдя свое любимое место у мачты, он сел, оставив катаны, прислонился затылком к прогретому за день солнцем, отполированному дереву.
Фиолетовые тени облаков ползли между яркими звездами тугими клубами бархата, воздух посвежел, и установилась особая, ночная тишина, нарушаемая лишь тихим плеском волн о борт корабля.
Зоро поднял голову, посмотрел в алюминиевый блестящий шар изрытой ломаными узорами луны:
- Тупее на этом корабле еще ничего не случалось…
Он вдруг вспомнил о том, что не ел два дня и вытащил из кармана теплый тугой шарик полиловевшей сливы.
* * *
Луффи недолго сохранял спокойствие, не выдержала неуемная натура, он с силой нажал руками на плечи Санжи, и оба они с грохотом повалились на пол.
Не обращая внимания на треск сломавшегося стула, Луффи потянул зубами губу Санжи, дернул ворот застегнутой рубашки.
Как-то все изменилось… Вроде бы, утром все было по-другому? Не помню. А так лучше, чем утром, так мне больше нравится, почему я раньше так не делал? Вообще, о чем я раньше думал?
Теплые касания к загорелым плечам, горьковатый запах табака от прохладной кожи… Если дотронуться языком до ямки у основания его шеи и провести ниже, обрисовывая изгиб мышц груди, приостанавливаясь на сосках, то можно почувствовать и вкус – соленый вкус морской воды и свежий вкус легкого ветра.
Почему я раньше не обращал на него внимания? Хотя, есть еще Зоро. Он не может быть таким податливо-страстным, он не будет медленным, не будет так умело и мягко ласкать мои губы и нежно-царапающе сжимать мои бедра… Интересно, а что сделал бы Зоро?
Луффи приостановился, улегся на бок, избавляясь уверенными движениями от рубашки, обнажая узкие плечи, и дернулся, рассмеявшись, когда Санжи, подложив руку под его спину, провел ладонью по низу живота, запуская руку под мягкую синюю ткань шорт:
- Щекотно.
- Это первые шаги к любви, - неуверенно, словно с трудом припоминая слова, пробормотал Санжи, - В общем, терпи.
- Куда шаги? – переспросил Луффи, наблюдая, как Санжи, стащив с него шорты, положил ладонь на возбужденный член и замер, будто в нерешительности.
- Туда, придурок! – раздраженно отозвался Санжи и, уже не раздумывая, коснулся языком тонкой кожи головки, потом провел по ней губами, оставляя влажные следы.
- Тогда ладно, - согласился Луффи и, ошеломленный странным чувством, пронзившим тело горячей волной, замолк, задохнувшись, положил руку на плечи Санжи и придвинулся ближе, неосознанно заставляя его разомкнуть губы.
И Санжи не стал сопротивляться, подведя ладони под ягодицы Луффи, он скользнул губами вниз, до самого основания и почувствовал пробежавшую по его телу дрожь.
Луффи откинул голову назад, закусил губу, пробормотал что-то охрипшим голосом и внезапно подался вперед, стараясь не мешать движениям, согнулся, прижавшись крепким торсом к растрепавшимся светлым волосам кока, нашел пальцами ремень его брюк и нетерпеливо потянул застежку, гладя одной рукой твердую выпуклость под тонкой тканью.
- Почему мы раньше так не делали? Было бы веселее.
Санжи поднял изумленные глаза, качнул головой, не отрываясь от потемневшей головки его члена, попытался пожать плечами, но не смог, изогнувшись под ласкающими прикосновениями пальцев Луффи, исследующих впадинку между его ягодиц, останавливающихся ненадолго у самой дырочки и поглаживающих круговыми движениями чувствительную кожу вокруг нее.
Томительные, бесстыдные прикосновения, но почему-то сейчас кажущиеся естественными.
Санжи развел ноги, крепко прижал губами головку члена Луффи, провел ладонью по напрягшимся твердым квадратикам на его прессе и неосознанно начал двигаться в такт движениям проникающих глубоко внутрь, ласковых уверенных пальцев.
Луфи наклонил голову, с интересом вглядываясь в побледневшее от испытываемого наслаждения знакомое лицо, остановился взглядом на влажном языке, осторожно слизывающем выступившие капельки смазки, и перевел дыхание, ощутив острый прилив желания.
- Придумал! – Неожиданно сказал он. - Санжи, я придумал! Получится веселее, чем сейчас.
Приподнявшись, он настойчивым движением подмял Санжи под себя, руками приподнял его колени, прижался горячим членом к его животу, наклонился, вновь прильнул губами к влажным губам, закрыл глаза.
Опустив одну руку вниз, он тронул сначала пальцами головку члена Санжи, приостановился, потом провел ласкающе ладонью по всей длине, массируя нежную кожу, спустился ниже.
- Так веселее? – взвыл Санжи, пытаясь вырваться.
- Ну да, - уверенно сказал Луффи. – Или нет? Я…- он не договорил, медленно протолкнулся глубже, преодолевая сопротивление сжавшихся мышц, посерьезнел, опустил голову.
Санжи тоже забыл о протесте, сжал коленями его бока, прислушиваясь к превращающемуся из рвущей боли в острое чувство наслаждения, ощущение проникновения..
* * *
Зоро закинул руки за голову, подумал о том, что неплохо было бы вернуться и прихватить еще чего-нибудь пожрать и моментально вспомнил увиденное. Странно, но сейчас это зрелище не вызывало никакого удивления или отторжения, скорее, наоборот. Неплохо выглядело… Резковатые, нетерпеливые укусы Луффи и опытные, скользящие движения языка Санжи по его губам. Тьфу ты, пропасть… Под яркой тканью расстегнутой рубашки выступающие, загорелые дочерна ключицы… Луффи.
Несдерживаемая, отчетливая сексуальность, низкий, волнующий голос… Этот, как его… Болван, в общем.
Как-то все не так сегодня выглядит… Море плавится, небо двоится. Кок мерещится в разных позах.
В голове каша… Да что ж такое-то? Может, эта дрянь все-таки ядовитая?
Зоро поднялся, лязгая мечами, пошатнулся, выпрямился в полный рост, медленным движением снял с плеча бандану, уверенно затянул ее на голове, скрыв глаза черной тенью, и длинными неслышными шагами подошел к двери камбуза.
Тонкая дверь разлетелась под вихревым ударом трех клинков:
- Значит, кок красивее? – глухо спросил он, прищурившись.
Луффи устало поднял голову с груди Санжи, посмотрел через плечо прикрытыми глазами:
- Чего?
- Убери этого дурака, - расслабленно пробормотал Санжи, водя пальцами по исчерченной влажными дорожками загорелой спине Луффи.
Зоро мотнул головой, отгоняя настойчивый хорал каких-то навязчивых голосов, с трудом сфокусировал зрение, подошел ближе, всадил лезвия двух мечей в пол, как раз у обнаженной коже бедер Санжи, не раздумывая, потянул вниз черную ткань своих штанов, присел, обхватив ладонями поджарое тело капитана:
- Шестьдесят четыре человеческих желания… - припоминая хоть что-то, приличествующее обстановке, проговорил он.
- Эй! – заволновался Луффи, - Ты не путай! Это тебе не драка! Вообще, убери катаны.
- Тридцать два человеческих желания…- продолжил Зоро, прижимаясь моментально возбудившимся членом к ягодицам капитана, - Черт, не помню ни одного! Что у меня с головой…
- Зоро, - позвал Луффи, - А троим разве можно?
- Так веселее, - съехидничал Санжи откуда-то снизу.
- А, ну ладно, - легко согласился Луффи. – Тогда ладно…
Зоро не стал его слушать, запутавшийся в возникающих одно за одним желаниях, опьяненный до исступления запахом разгоряченных тел и их бесстыдным сплетением, зрелищем погруженного внутрь Санжи, напряженного члена.
Он подвел руку под живот Луффи, скользнув пальцами по твердым мышцам и, пряча в тени от надвинутой на лоб банданы, засверкавшие глаза, медленно, настойчиво вжал головку своего члена в тугую тесную дырочку Луффи.
Луффи качнулся, запрокинул голову, ища губами прохладные губы кенсина и дрогнул, ощутив сжимающиеся пальцы Санжи на своих сосках.
Зоро, провел ладонями по его бокам, спихивая руки Санжи, торжествующе посмотрел в досадливые глаза кока:
- Одно человеческое желание, - сказал он, водя языком по приоткрытым губам Луффи. - К черту пока остальные. Потом вспомню.
Луффи не ответил, качнул бедрами, опустил руку, гладя член Санжи, наклонил голову. Зоро прижался губами к загорелой коже его шеи под черными прядями влажных волос, прижался крепче, растягивая его своим членом, входя глубоко, до упора, замер, перевел дыхание:
- Экзо.
* * *
Робин издалека услышала вопль ужаса, донесшийся с палубы «Going Mary», мирно покачивающейся на волнах, освещенной тонкими, золотистыми лучами утреннего солнца:
- Быстрее! – сказала она. - Там что-то случилось.
Нами нахмурилась, кивнула:
- Усопп! Чоппер! Бежим!
На корабле их встретило невиданное зрелище – Луффи в полном восторге катался по палубе, неудержимо хохоча, Зоро сидел у мачты, с мрачным удовлетворением наблюдая за мечущимся туда-сюда Санжи, который старательно полоскал рот каким-то чаем и то и дело плевался за борт.
- Нами! – закричал Луффи, - Робин! Вы такое пропустили! Было весело!
- Заткнись, ты, резиновая дрянь!- прорычал Санжи, яростно плюясь чаем.
- За что ты так с ним? – лениво осведомился Зоро, потягиваясь, - Резина в таких делах очень важна, будь уверен, ты не забеременеешь.
Луффи захлебнулся смехом, схватился руками за живот:
- Зоро, ты о чем?
- А какого хрена ты ржешь, если ничего не понял? – огрызнулся Зоро, - Робин, ты ничего особенного об этом острове не слышала, кроме того, что здесь есть указание на местоположение Панегрифа?
Робин задумалась, приложила палец к подбородку:
- Странный остров, правда? Я где-то читала, что он необитаем из-за плодов Педик-Педик-фрукта, который растет здесь в изобилии. Он временно меняет у мужчин ориентацию и особенно опасен ночью. Но, думаю, это всего лишь легенда, потому что Усопп их ел и с ним ничего не произошло.
- Чтооо??? – хором взвыли все трое.
- Выкиньте его за борт!
- Я не буду с ним плавать!
- Ни черта себе канонир!
- Ребята, да что с вами произошло???
* * *